Москва, 14 октября, 2015, 21:48 — ИА Регнум.

Россию должно беспокоить не столько экономическое сближение Белоруссии с Евросоюзом, что само по себе могло бы снизить нагрузку на российскую экономику, сколько недружественная риторика и действия союзного государства по отношению к Российской Федерации, заявил замдиректора Центра украинистики и белорусистики МГУ им. Ломоносова, член Совета по межнациональным отношениям при президенте РФ
 Богдан Безпалько в интервью корреспонденту ИА REGNUM 14 октября. Он, в частности, ответил на вопросы агентства:

venividi.ru
Следы на берегу.

Как вы оцениваете итоги президентской кампании в Белоруссии?

Нынешнее белорусское государство ассоциируется с именем Александра Лукашенко, который в очередной раз занял президентский пост. Достойных кандидатов, достойной силы в его весовой категории в Белоруссии просто не было. Но меня беспокоит не столько его пятый срок, сколько недружественная риторика по отношению к Российской Федерации и действия, которые вызывают недоумение представителей российской элиты. А именно — фактический отказ в размещении авиационной базы. Ведь год назад Александр Григорьевич сам предлагал разместить на территории Белоруссии до 15 самолетов, которые бы прикрывали западное направление и, собственно, Белоруссию. Поэтому сейчас, когда он говорит о том, что авиабазы не нужны, что нужны только самолеты, что с ним этот вопрос никто не согласовывал — все это выглядит несколько странно. Представители российского военного ведомства посещали три площадки в Белоруссии, выбирая, какую из них приспособить под нужды российской авиабазы.

Это решение Лукашенко вызывает беспокойство. А вот то, какой срок Лукашенко находится на посту президента, нас не должно беспокоить, если он дружественен России. Если его политика будет соответствовать нашим национальным и государственным интересам, а также интересам самой Белоруссии, то можно будет только приветствовать его нахождение на посту президента.

С чем вы связываете его отказ от размещения российской авиабазы?

Из-за мирового экономического кризиса Россия не может оказывать столь масштабную поддержку Белоруссии, как раньше. Да и рынок в Российской Федерации просел, а белорусские товары потеряли спрос. Например, грузовики МАЗ сейчас продаются хуже не потому, что кто-то волевым решением пытается помешать их продаже, а просто потому, что у российского покупателя стало меньше денег. Нефть упала в цене, и беспошлинные поставки нефти в Белоруссию, которые раньше были очень выгодными ввиду перепродажи Белоруссией нефтепродуктов далее в Европу, тоже дают меньше денег просто в силу общей мировой конъюнктуры падения цен на нефть.

Поэтому Белоруссия в лице президента начинает потихоньку разворачиваться на Запад. Она ждет от Запада кредитов, технологий и рынка сбыта. Словом, заинтересована в том, чтобы каким-то образом наладить экономическое сотрудничество. Это было бы все не страшно, потому что это позволило бы снизить нагрузку на российский бюджет и переключить часть этой нагрузки на Европейский союз. На мой взгляд, самым тревожным является смена идентичности Белоруссии и то, что сейчас представители государственного аппарата, сферы образования, СМИ в качестве идеологии презентуют умеренный белорусский национализм. Но то, что он умеренный, не должно никого обманывать. Этот умеренный национализм в любом случае исключает постепенно белорусов из Русского мира. Рано или поздно он приведет к тому, что идентичность белорусов станет антирусской. Такой же, как идентичность нынешних граждан Украины. Это гораздо опаснее экономического разворота Белоруссии на Запад, потому что для Запада важным является не только политическая или экономическая интеграция, поглощение, но и поглощение страны в плане ценностей. Это война не только экономическая, материальная, но еще и война сознания.

Какое будущее ждет Белоруссию в случае ее «разворота на Запад»?

Очень сложно моделировать будущее, но Белоруссия может интегрироваться на Запад более успешно, чем Украина. Фактически она может реализовать украинскую мечту — интегрироваться на Запад и стать частью Запада в плане ценностей и мировоззрения, но при этом содержать экономику в значительной степени или полностью за российский счет. Без всяких «майданов», без всяких катаклизмов Белоруссия может уйти на Запад. Уже сейчас экспорт белорусского производства на 40−45% направлен в страны Евросоюза. Белоруссия — страна не очень большая, инкорпорировать такую страну Запад в лице Евросоюза вполне в состоянии. В отличие от довольно большой, неуклюжей, очень разноплановой по своим геополитическим ориентациям в зависимости от географического положения Украины. При желании и при соблюдении определенных формальностей Белоруссия вполне успешно может инкорпорироваться в Запад.

Другое дело, что в Белоруссии может произойти смена элит, и новые элиты могут оказаться более продажными и менее патриотичными, нежели нынешние. Тогда они, конечно же, Белоруссию продадут подешевле, и её постигнет судьба ранее вошедших в орбиту Запада за последние десятилетия стран. Мы можем посмотреть на их судьбу на примере Прибалтики, Румынии, Болгарии. Это деиндустриализация, либерализация экономики, выражающаяся в том, что страна превращается в вечного должника ряда международных финансовых структур, и из нее по этой причине впоследствии будут выкачиваться национальные богатства. Я описал лучший вариант и худший, но надеюсь все-таки на то, что Белоруссия останется частью Русского мира, частью Союзного государства.

Можно ли говорить, что Союзное государство состоялось, и какие у него есть перспективы?

Союзное государство, безусловно, состоялось, но оно не развивается. У Союзного государства фактически нет никаких структур. Есть общее гражданство, которое позволяет, скажем, белорусам работать в России на правах граждан России. Но у него нет никаких действенных управленческих, государственных, законотворческих структур. Экономическая интеграция тоже остается на уровне начала нулевых годов. У нас нет единой валюты, все проекты по объединению промышленных гигантов в холдинги тоже не состоялись. КамАЗ так и не объединился с МАЗом…

Союзное государство представляет собой инструмент действенный, но пока что в своем потенциале не развитый полностью. Его нужно развивать, наполнять реальным смыслом. Но это невозможно, если Белоруссия будет требовать экономических преференций, а на просьбы со стороны России отвечать отказом под предлогом того, что это самостоятельное и независимое государство. Безусловно, независимое, безусловно, суверенное, но, с другой стороны, в данной ситуации мы также можем поставить вопрос о том, что и со стороны России отношение к Белоруссии будет строиться на принципах национального государственного эгоизма. Если мы предоставляем массу экономических привилегий и предоставляли их долгое время ранее, то мы вправе надеяться на дружественные шаги. Может быть, не только в сфере экономики, но и в сфере безопасности, которая для нас не менее важна. Если позиция национального эгоизма со стороны Белоруссии будет усиливаться, то нам надо будет выступать с таких же позиций. Почему мы должны предоставлять свой рынок сбыта для белорусских производителей? Лучше мы будем поддерживать своих производителей. Был момент в новейшей истории, когда газ для предприятий для реального сектора экономики в России был дороже, чем для реального сектора Белоруссии. И у российского бизнеса вызывало глухое недовольство, что его поставили в неравные условия в своей же собственной стране. Мы шли на это ради интеграции, а в ответ мы не можем разместить авиационную базу в условиях кризиса, в условиях гражданской войны на Украине и хаоса на Ближнем Востоке. Безусловно, мы все это можем расценивать как недружественный акт.

Допустила ли Россия ошибки при выстраивании отношений с Белоруссией, схожие с российскими просчетами на Украине?

Россия всегда делала ставку на работу с элитами. Если мы договорились с президентом, если нужный человек пришел к власти, если мы обеспечили его ресурсами и деньгами, считалось, что мы выиграли. На самом деле нужно было работать с массами, создавать общественные организации, движения, продвигать свою культуру, язык, которые у нас, кстати, общие, поддерживать те силы в религиозной сфере, общественной и политической жизни, которые направлены на интеграцию с Россией.

Если бы это успешно продвигалось, белорусскому руководству было бы сложно как манипулировать собственным населением, так и двигаться на Запад. Потому что его тормозили бы свои собственные граждане. Но этого не делалось, да и сейчас делается очень слабо.