Ответ "Юнибанка" на интервью владельца "Старого Эривана" (Армения)
Армения, 15 апреля, 2014, 20:20 — ИА Регнум. "Юнибанк" ответил на интервью владельца ереванского ресторанного комплекса "Старый Эриван" Манвела Тер-Аракеляна. ИА REGNUM публикует ответное заявление целиком:
"31 марта 2014 года на сайте ИА REGNUM было опубликовано пространное интервью владельца ресторана "Старый Эриван" г‑на Манвела Тер‑Аракеляна о споре с ЗАО "Юнибанк", полное клеветнических измышлений и оскорбительных выпадов. В заголовок вынесены слова г‑на Тер‑Аракеляна: "Буду драться до конца!". Прошу заметить, именно "драться!", а не бороться. (ПРИМЕЧАНИЕ: все закавыченные выражения косым шрифтом использованы со слов самого г‑на Тер‑Аракеляна, почерпнутых из интервью.)
Пожалуй, владельцу заложенного за долги ресторана есть от чего кусать локти, однако это не является достаточным основанием для допущения с его стороны злобных публикаций, полных очевидных несуразиц. Суть дела становится абсолютно ясной даже при внимательном чтении самого интервью: владелец ресторана с чего-то решил, что в отношениях с банком можно руководствоваться той же логикой, что и "при покупке зелени на рынке". Суть в том, что в 2011г. г‑н Тер‑Аракелян попытался в рамках "некоего уместного торга" выторговать у банка "небольшую скидку" за досрочное погашение кредита заемщиком ООО "Старый Эриван Холдинг" (за что зачастую полагается штраф, исходя из логики ст. 880 ГК Армении). Торг на предмет скидки г‑н Тер‑Аракелян якобы оформил "в виде просьбы", видимо, в знак благодарности за двухгодичный льготный период, любезно предоставленный банком по просьбе заемщика, на срок которого были отсрочены не только все погашения, но даже процентные платежи. На деле, если не изменяет память, под "небольшой скидкой" имелась в виду вся сумма процентов, начисленных за оба года льготного периода, которую владелец ресторана пытался беспардонно "скинуть", грозясь затеять спор о графике платежей и затянуть процесс взыскания на несколько лет. Более того, банку пришлось бы не только отказаться от причитающегося дохода за два года, но еще и платить за "скидку" налоги в бюджет из собственных средств, что равносильно неполному возврату кредита. К тому же, закон запрещает прощение долга коммерческим организациям, так что "просьба" ресторатора была заведомо невыполнимой, преследуя очевидную цель - развязать конфликт под благовидным предлогом и уклониться от платежей.
Разумеется, банк не мог позволить себе пойти на нарушения, поддавшись шантажу, и ресторатор осуществил свои угрозы, затеяв спор на несколько лет. Однако по прошествии этих самых лет оказалось, что г-н Тер‑Аракелян "кинул" самого себя. Дело в том, что, затеяв и затянув судебные процессы, г-н Тер‑Аракелян попал под действие серьезных штрафных санкций, предусмотренных собственноручно подписанными договорами. Нынче владелец обанкротившейся компании, грозящийся купить банк по сходной цене и уволить его руководство, в отчаянной злобе ищет выход из положения. Остается лишь одно - попытаться затянуть процесс еще на несколько лет, попутно изливая обильные потоки грязи на всех и вся, включая руководство банка, судей, официальных лиц и даже родную страну. Разумеется, все это делается в негаснущей надежде повлиять если не на банк, то хотя бы на суд. Заодно, для пущего эффекта, ресторатор грозится пустить в ход пока еще не задействованную мифическую "тяжелую артиллерию", а под конец, в случае фиаско, назвать имя того самого "чиновника", от простого произнесения которого сотрясется аж "вся чиновничья каста". Даже страшно подумать, кого еще собирается оклеветать уважаемый...
Естественно, на поприще черного PR-а, тем более в масштабе стран
Действительно, реагировать на оскорбления, клеветнические заявления и тем более судиться имеет мало смысла. За предыдущие "подвиги" (в виде вывешивания портрета председателя правления банка рядом с портретом
Однако, банк уж точно сделает исключение лично для г‑на Тер‑Аракеляна, перешедшего красную черту, и удостоит его, наконец, надлежащего ответа, исключительно принимая во внимание оскорбительные выпады, удаленные из оригинала интервью уже на следующий день. Такое нельзя оставлять без ответа в общественных же интересах. Разумеется, банк не намеревается кого-либо оскорблять, и очень надеемся, что нам удалось соблюсти приличия и не уронить своего достоинства, снизойдя до ответа уважаемому г‑ну Тер‑Аракеляну.
Если же ответ банка, несмотря на подчеркнутую разборчивость в словах, все-таки покоробит честолюбивую натуру г‑на Тер‑Аракеляна (особенно в силу его большой продвинутости в языкознании), то банк заранее публично приносит ему свои глубокие извинения за причиненные неудобства и некоторую колкость, позволенную себе исключительно в пределах возврата бумеранга, запущенного самим же воинственным ресторатором.
Думается, в определенных обстоятельствах, банк не может позволить себе остаться в долгу. Причем, во всех смыслах... В связи с этим, заранее сообщаем, что не собираемся оспаривать возможные беспочвенные обвинения в оскорблениях г‑на Тер‑Аракеляна и официально подтверждаем готовность добровольно перечислить предусмотренную законом максимальную компенсацию морального ущерба, понесенного многоуважаемым ресторатором, в размере одного миллиона драмов на любой указанный им счет, даже без обращения в суд.
Однако же, если владелец ресторана вдруг узрит в ответе банка какое-либо несоответствие действительности, то пусть сам и подает на банк в суд. Банк готов постоять и отвечать за свои слова и доказать любое из своих утверждений. Так что, второго миллиона за возможные беспочвенные обвинения в распространении порочащих сведений ресторатор не дождется.
Хотя интервью г‑на Тер‑Аракеляна сплошь построено на лжи, разбирать его целиком нет смысла. Достаточно лишь нескольких разоблачений. Итак, по пунктам...
В интервью неправильно указаны год предоставления, валюта и сумма кредита. Сумма кредита выражена не в долларах, а в национальной валюте (в драмах), и общая сумма предоставленного кредита была больше, чем можно заключить из интервью. Скромно умалчивается также об обычных процентах, начисленных за два года льготного периода и последующие годы неплатежей, дабы изобразить себя жертвой "накручивания".
Напрасны сетования г‑на Тер‑Аракеляна на "драконовские проценты: 73% годовых в виде штрафа" (по договору - 0.2% в день, причем в национальной, а не в иностранной валюте), что является обычной деловой практикой. Помимо функции компенсации возможного вреда, пени являются мерами по обеспечению исполнения обязательств и штрафными санкциями, которые на то и являются санкциями, чтобы недобросовестные должники не поддавались соблазну злоупотреблять проволочками. Разумеется, если годами недобросовестно затягивать исполнение обязательств, пени размером в 0.2% в день будут исчисляться в 73% годовых. (Для сравнения, пени за задержку уплаты налогов начисляются в соответствии с законом в размере 0.15% в день.) К тому же, суд вправе снизить неустойку при утверждении требований кредиторов, на что заемщик, несомненно, рассчитывает. К слову, в определенных пределах банк не особо возражал бы против снижения санкций судом, хотя на возражения есть все основания. Однако г‑н Тер‑Аракелян, похоже, задался целью сделать все, чтобы подобное благодушие стало бы неуместным, и вынудить банк добиваться взыскания долга в полном объеме. Пожалуй, так тому и быть.
Владелец ресторана скромно умалчивает, что банк сам неоднократно предлагал пойти навстречу заемщику, предлагая существенные уступки, и даже письменно согласился пойти на мировую и полностью отказаться от санкций, а вместо них применить простой экономический расчет. Отсутствие каких-либо возражений относительно разумности принципов расчета и приемлемость предложенной банком конкретной суммы урегулирования были безоговорочно подтверждены в суде не только представителем заемщика, но и лично г‑ном Тер‑Аракеляном. Однако заключение мирового соглашения не состоялось по банальной причине... в силу отсутствия финансов. Полагаем, после этого даже суду, постоянно откладывавшему заседания вопреки возражениям банка, стало ясно, что спор о графике платежей является лишь надуманным предлогом - неудачно разыгранной комбинацией. Все дело или в неспособности должника, или, скорее, в нежелании исполнять свои кредитные обязательства. Примечательно, что вся эта комбинация была разыграна злоупотребив соглашениями, которыми г-ну Тер‑Аракеляну, по его же просьбе, в трудной ситуации было сделано немалое одолжение в виде двухгодичного льготного периода с отсрочкой всех платежей.
Утверждения г‑на Тер‑Аракеляна о том, что в течение первых двух лет каких-либо просрочек по кредитному договору допущено не было, не соответствуют действительности. Признание владельца ресторана, что банк удовлетворил просьбу о предоставлении льготного периода "так как мировой финансово-экономический кризис был в самом разгаре", говорит само за себя. При этом, информация о примерной сумме выплаченных процентов и погашенной основной сумме долга за тот же период существенно преувеличена. К тому же, выплаты были сделаны не в качестве дара, а в рамках договора за пользование значительными денежными средствами в национальной валюте по довольно льготным процентам ниже среднерыночных.
За последние почти 5 лет (двухгодичный льготный период + два года и десять месяцев в судах) существенные платежи были сделаны лишь один раз, и то частично. Все это время ресторан продолжал бесперебойно работать, однако заемщик не платил даже по тому графику, на котором сам же настаивал в суде. Причем, банк неоднократно официально подтверждал, что готов принимать платежи в процессе спора и, в интересах заемщика, направлять их на погашение основных обязательств (на которые производятся начисления), вместо первоочередного погашения пеней. Более того, банк даже подтверждал готовность руководствоваться отсроченным графиком платежей, на котором настаивал заемщик, разумеется, с условием предъявления одного из оригиналов соглашений об отсрочке погашения кредитов, оставшихся в распоряжении заемщика. Безрезультатно...
Новоявленные измышления о мифических обстоятельствах подписания упомянутых соглашений абсолютно лживы, не соответствуют письменным доказательствам и никогда ранее не были представлены суду, в том числе в рамках объяснений, данных в суде лично г‑ном Тер‑Аракеляном в качестве участника процесса, а также показаний, данных свидетелем заемщика ООО "Старый Эриван Холдинг" (все той же бухгалтершей). Неужели, г‑н Тер‑Аракелян изобличает свою же бухгалтершу в даче ложных показаний (ст. 338 УК Армении)?
Владелец ресторана тщится аргументировать свою позицию, усматривая нестыковки в том, что банку были в точности известны суммы, указанные в оферте, хотя акцептированная оферта не была возвращена. Разумеется, никаких нестыковок нет, так как банк не может не знать содержания представленной им же оферты. При этом, по закону, кредитор обладает свободой осуществления своих гражданских прав, в том числе частично.
Поражает искренностью "чистосердечное признание" г‑на Тер‑Аракеляна о своих неформальных контактах с судом. Цитируем буквально: "... мы обратились в суд, представили всю эту историю и сопроводили ее подробной документацией всех процессов. В суде нам сказали, что даже четырехклассник со своей детской логикой за 5 минут докажет, что "Юнибанк" неправ. Несмотря на это, нас держали в суде первой инстанции 18 месяцев... ". Видимо, ресторатор не совсем отдает себе отчет в значении и последствиях своих заявлений.
Если допустить, что "чистосердечное признание" соответствует действительности, то это будет свидетельствовать о незаконных предварительных "консультациях" с судом. Полагаем, что подобные сообщения в СМИ должны быть незамедлительно взяты на заметку прокуратурой и расследованы на предмет вмешательства в деятельность суда в целях воспрепятствования осуществлению правосудия (ст. 332 УК Армении). Если же выяснится, что г‑н Тер‑Аракелян "нечаянно оговорил самого себя", автоматически вскроется факт клеветы в отношении конкретной судьи в связи с рассмотрением дела в суде (ст. 344 УК Армении). Похоже, по законам логики, третьего не дано, ибо подобное предвзятое мнение не могло быть озвучено в рамках судебных заседаний, будучи безусловным основанием для моментального отвода судье и привлечения судьи к ответу.
Как бы там ни было, очевидно, что истерические выпады г‑на Тер‑Аракеляна в адрес судебных инстанций обусловлены тем, что в результате грамотной защиты банка аргументы заемщика, построенные на "детской логике четырехлассника", не выдержали испытания в судебном состязании, и, в конце концов, были признаны судом несостоятельными. Хотя, с попустительства судов, г‑ну Тер‑Аракеляну удалось благополучно затянуть судебный процесс в первой инстанции почти на 16 месяцев (а не на 18, как указано в интервью; видимо первые два месяца заняли консультации), и еще 11 месяцев ушли на обжалования в последующих инстанциях, очевидно, у него возникла фрустрация по поводу несдержанных обещаний и несбывшихся планов вкупе с начисленными обязательствами.
Сетования г‑на Тер‑Аракеляна на то, что банк необоснованно обанкротил компанию ООО "Старый Эриван Холдинг", несостоятельны. Достаточно сказать, что заемщик сам отозвал свою апелляционную жалобу против решения суда о признании компании банкротом. На деле, компания не только является банкротом, но, в силу закона, давно уже подлежит ликвидации и акселерации требований кредиторов, в связи с негативным значением чистых активов. При этом, банкротство компании только исходит из интересов заемщика и г‑на Тер‑Аракеляна: работа ресторана продолжается, а начисление процентов и штрафных санкций прекращается.
Хотя банк, в силу залога, был всецело вправе обратить взыскание на предмет залога вне рамок процедуры банкротства, продолжив начисление процентов и пеней, банк решил зарегистрировать свое требование в рамках процедуры банкротства, о чем г‑н Тер‑Аракелян, полагаем, был осведомлен на момент публикации интервью. В интересах должника расчет требования был произведен по минимуму, предусмотренному договорами. Так, например, пени были рассчитаны не с момента акселерации требований на всю сумму долга, а на просроченные обязательства - согласно графику платежей. Однако выйти за рамки договора и снижать требование самостоятельно коммерческий банк не вправе.
Несомненно, владелец ресторана лукавит, сетуя на банкротство компании заемщика, так как теперь может безнаказанно затягивать процесс без каких-либо издержек. Г‑ну Тер‑Аракеляну не стоит, однако, забываться... Банк еще может изменить свою позицию до утверждения окончательного списка требований кредиторов судом, выйдя за рамки процедуры банкротства.
Утверждение, что г‑н Тер‑Аракелян "сумел выкупить обратно название "Старый Эриван" у компании, которой уже нет" является сущим вымыслом, в чем нетрудно убедиться в любой точке земного шара. Общедоступный поиск на официальных сайтах агентства интеллектуальной собственности Армении www.aipa.am и государственного регистра www.e‑register.am свидетельствует, что на имя г‑на Манвела Тер‑Аракеляна не зарегистрировано название "Старый Эриван", а название торговой марки "Таверна Старый Эриван" с января 2011г. предусмотрительно зарегистрировано на все ту же подставную компанию ООО "Абгар Хингерорд", оформленную на бухгалтершу. Кстати, судом наложен запрет на эксплуатацию заложенного ресторана упомянутым ООО без согласия банка, однако ресторан продолжает благополучно эксплуатироваться под соответствующим названием.
Наконец, то, что банк будто пытается завладеть зданием ресторана, рыночная стоимость которого составляет целых "$23 млн" просто абсурдно. Излишне пояснять, что, если бы банк был намерен завладеть заложенной недвижимостью, то банк не предоставил бы отсрочки платежей на двухгодичный льготный период в 2009 году и, тем более, не дал бы в 2011 году согласия на последующий залог в пользу иного банка с целью рефинансирования. Единственная заинтересованность банка заключается в своевременном погашении обязательств по кредитным договорам. Факт, что здание заложено банку в обеспечение обязательств, и банк, разумеется, имеет законное право обратить на него взыскание за долги недобросовестного заемщика, в том числе путем обращения в свою собственность с целью последующей реализации.
Рыночную стоимость предмета залога не комментируем, и она, без сомнения, станет ясной в результате открытого аукциона, как только г‑н Тер‑Аракелян не сможет более препятствовать взысканию. Заметим лишь, что ликвидационная стоимость предмета залога довольно высока для погашения долга в полном объеме, и этого вполне достаточно, а общеизвестный смысл получения завышенных оценок в том и заключается, чтобы препятствовать проведению аукционов на разумных условиях и не допустить погашения долга.
В любом случае, чтобы полностью исключить инсинуации по поводу намерений банка относительно предмета залога, официально сообщаем, что банк готов уступить свое обеспеченное право требования в сумме 3 103 867 029,42 драмов, зарегистрированное в списке предварительных требований кредиторов, опубликованном на сайте официальных объявлений www.azdarar.am. Заявки с указанием предлагаемого дисконта и прочих существенных условий принимаются к рассмотрению до 15 мая с.г. и будут рассмотрены в недельный срок. Информация будет доступна кредитоспособным соискателям после заключения соглашения о конфиденциальности или с письменного согласия заемщика (в лице управляющего по делу о банкротстве).
Пожалуй, сказанного более чем достаточно. Остальные сентенции г‑на Тер‑Аракеляна, включая его совершенно абсурдные уголовно-правовые измышления, оставляем без комментариев, чтобы не влиять на правовые процессы. Пусть правоохранительные органы сами решат, кого следует привлечь к уголовной ответственности, в том числе за неуважение к суду и оскорбление судей в связи с осуществлением должностных обязанностей (ст. 343 УК Армении).
Что касается гнусных оскорблений и клеветы в адрес руководства банка, г‑ну Тер‑Аракеляну не мешало бы проконсультироваться именно с российскими юристами, прежде чем выносить чисто внутренние вопросы на обсуждение в российских СМИ. К сведению уважаемого ресторатора, в России декриминализовано лишь оскорбление (см. ст. 128.1 УК РФ, Клевета). Впрочем, на счастье г‑на Тер‑Аракеляна, в армянском праве клевета и оскорбление простых смертных декриминализованы, даже будучи высказанными на страницах российских СМИ.
Вместо того, чтобы позориться, бравируя на весь мир готовностью "драться до конца" (причем, всего лишь за деньги!) и устраивать платные фейсбуковские рассылки да PR-кампании, г‑ну Манвелу Тер‑Аракеляну давно бы пора отставить свою "шумливость" и, наконец, по-мужски рассчитаться по своим долгам. Понятно, что, однажды затеяв "драку" трудно остановиться, однако, было бы благоразумно не доводить затеянного "до конца". Это не вернет рукопожатности, однако, дальнейших материальных и моральных издержек, пожалуй, удастся избежать.
В заключение, хочется надеяться, что г‑н Тер‑Аракелян, наконец, прислушается хотя бы к голосу элементарного разума и простому расчету (коль скоро этическим нормам он, похоже, чужд) и нам не придется стать свидетелями еще более бурных излияний "христианской любви и кротости" на поприще дешевого PR‑a, тем более в
В любом случае, ЗАО "Юнибанк" официально сообщает, что впредь не намерено как‑либо реагировать на публикации Манвела Тер‑Аракеляна, тем более, что подобные обсуждения, особенно в зарубежных СМИ, не делают чести родной стране, за которую владелец ресторана, со своих слов, когда-то воевал. Остается пожелать читателям критично относиться к всевозможным проявлениям черного PR‑a и помнить: отнюдь не всегда "молчание - знак согласия", как завещал Папа Бонифаций VIII. Согласно известному изречению восточного мудреца Кей-Кавуса, жившего двумя веками ранее Папы, молчание - лучший ответ определенным лицам, которым, по русской поговорке, закон не писан".