Казахстан, 23 июня, 2012, 20:10 — ИА Регнум. В Актобе (бывший Актюбинск, город на западе Казахстана - ИА REGNUM) очередное ЧП. В день казахстанской полиции все силы правоохранительных органов стянуты на улицу Краснощекова, что в старой части Актобе. Здесь взят в заложники известный в области и за ее пределами лекарь Кыдыр-ата, цитирует портал "Кворум" сообщение с сайта 1tv.kz

Похищение произошло предположительно в 14.30 по местному времени. Сейчас район оцеплен сотрудниками ДВД области. Как сообщает корреспондент 1tv.kz, который находится на месте событий, на улицах образовались многокилометровые пробки, кругом слышен вой сирен. Водители передвигаются по второстепенным улицам. Всех пассажиров маршрутных автобусов, находившихся в том районе, срочно эвакуировали, так же как и жителей близлежащих домов. В районе ЧП отключено электричество и газ.

По словам очевидцев, за последние 40 минут в оцепленном районе прогремело три взрыва. Каких-либо комментариев от спецслужб пока не поступало, известно, что на месте событий находится официальный представитель ДКНБ области Виталий Беспалько.

Tengrinews.kz со ссылкой на Казтаг дает следующую информацию:

В восьмом микрорайоне Актобе, в районе университета имени С.Баишева, где продолжается спецоперация по захвату подозреваемых в убийстве дорполицейского, прогремело 3 взрыва, сообщает КазТАГ со ссылкой на очевидцев.

"Было слышно три взрыва подряд", - рассказали они. Место происшествия оцеплено. На дорогах района образовались пробки. Жителей близлежащих домов эвакуировали. В районе отключено электричество и газ.

По неуточненной информации, преступники захватили заложников, среди них известный целитель Кыдыр-ата. Официальной информации на момент подготовки материала получить не удалось.

Как сообщалось, в 5 утра 21 июня в дорполицию поступило сообщение о нападении на таксиста в районе поселка Кирпичный. Выехали 2 сотрудника УДП, на месте они обнаружили, что 32-летний таксист получил 7 ножевых ранений. Один из сотрудников остался оказывать таксисту помощь, а второй во время поиска подозреваемых получил три ранения и скончался. Возбуждено уголовное дело по статье 96 (убийство). В преступлении подозреваются приверженцы религиозных экстремистских организаций.

Погибший сотрудник дорожной полиции Темирбек Жаксылыкбаев прослужил в УДП 8 лет, его похоронили 23 июня.

Между тем, как ранее сообщало ИА REGNUM, произошедшее - далеко не первый инцидент в казахстанском Актобе. 17 мая 2011 года в здании местного департамента Комитета национальной безопасности взорвал себя смертник. Как высянилось позже, исполнителем террористического акта стал некий Рахимжан Макатов, гражданин Казахстана 1986 года рождения, отец трех дочерей и лауреат музыкального конкурса "Жас Канат" ("Молодое крыло" - каз.). По данным следствия, он совершил "акт самоподрыва" с целью "уклонения от ответственности", поскольку числился подозреваемым "в совершении ряда преступлений в составе организованной преступной группы".

Вместе с тем, аналитики ИА REGNUM выдвинули тогда свою версию происходящего на западе Казахстана. По их данным, "адепты различных сект и движений ислама, большую часть которых трудно отнести к радикальным, достаточно уверенно проникают в Казахстан. Сказывается специфическая география региона: его территория представляет из себя огромный котел, расположенный между Закавказьем с запада, Узбекистаном и Туркменией с юга".

"Эти районы республики, по данным ИА REGNUM, долгое время существовали в условиях почти прозрачных границ - да и кому в девяностые, а также в начале двухтысячных пришло бы в голову закрывать рубежи со вчера еще братскими республиками? Эта, называйте, как хотите, уверенность или невнимательность к собственным границам сыграла впоследствии злую шутку с региональными властями, когда в относительно благополучный Казахстан из сопредельных республик ринулись толпы безработных, большая часть из которых исповедовала исламские ценности. О чем говорить, если даже в самом "богатом" во всем регионе городе Атырау (бывший Гурьев) есть целые "каракалпакские" районы, где живут, в основном, трудовые мигранты. Живут, надо сказать, в ужасающих условиях: проработав в нефтяной столице Казахстана без малого два года, я видел по 15 проживающих в стандартной однокомнатной "хрущобе" гастарбайтеров. Понятно, что силовики в этих условиях вынуждены работать крайне жестко, зачастую не считаясь с выбором мер воздействия на многочисленных мигрантов". Более того, "методы, которые используют местные специальные службы, мало чем отличаются от обыкновенных "зачисток". Но зато они эффективны - достаточно мельком взглянуть на информационную карту региона, чтобы отметить четкую и слаженную работу по обезвреживанию тех или иных радикальных групп. И, в общем-то, на первый взгляд, ничего неожиданного в этом нет - спецслужбы по мере возможностей пытаются эффективнее отфильтровывать приток мигрантов. Но есть один тонкий нюанс, который ставит под вопрос качество этих методов.

Рассказывая о жесткой работе спецслужб, мои собеседники, а особенно те, кто имел возможность пожить на западе Казахстана, отмечают одну крайне важную деталь: под пресс силовиков попадают решительно все потенциальные радикалы. А таковых среди мигрантов немало. (...) Но - характерная деталь: опасность они начинают представлять после того, как пообщаются... с силовиками. Даже в интернете есть немало свидетельств: местные мусульмане, мягко говоря, обижены пристальным вниманием к своему вероисповеданию".

Еще важнее выводы, которые на протяжении нескольких лет высказывают казахстанские социологи. Их анализ внутренних процессов ИА REGNUM публикует регулярно. В частности, надо отметить крайне важное замечание, которое в интервью ИА REGNUM еще до латентного усиления радикалистских тенденций в этом регионе, сделала казахстанский социолог Гульмира Илеуова: "Для региона вообще очень характерны сильные внутриродовые связи - это сильно отличает ситуацию от других регионов Казахстана. В Мангистау, например, большинство составляет род "адай". В некоторых регионах живут только адайцы. Теперь давайте посмотрим, как выглядит эта проблема применительно к родовой системе отношений. Есть лидер рода, вокруг него собираются родственники. Но родовые группы - очень замкнутые, и поэтому если туда внедряется еще и религиозный момент, это очень сильное дополнение для консолидации". Также она отмечает еще один важный момент: "например, в Атырау очень сильное недовольство. Уровень жизни там, может быть, выше, чем, скажем, в Чимкенте, но при этом он низкий для Атырауской области. Где нет этой разницы в доходах, там нет радикалов". Применительно к словам социолога, хотелось бы добавить, что важно осознавать: родовая и социальная структуры в административных центрах запада Казахстана существенно разнятся. Тезис банальный, но о нем иногда забывают, оценивая и анализируя происходящие здесь процессы. К примеру, Атырау очень сильно отличается от Актобе даже по этническому составу. Но раз налицо общность процессов, происходящих в "западном котле", значит, они имеют некую общую природу? А если вспомнить, что автохтоны Казахстана никогда не были приверженцами радикальных форм ислама, то процессы, наблюдаемые в западных регионах республики, выглядят вообще из ряда вон выходящими".