Москва, 24 февраля, 2011, 16:18 — ИА Регнум. Около 60 стран уже обратились к МАГАТЭ за содействием в принятии решения относительно использования атомной энергетики. Как отметили в агентстве, возросший интерес к ядерной энергетике связан с ожидаемым резким повышением спроса на электроэнергию в мире. По прогнозам экспертов, к 2030 году спрос на энергоносители вырастет более чем на 50% от текущего уровня, причем 70% роста придется на развивающиеся страны. Целый ряд стран, включая развивающиеся, анализируют недостатки и преимущества использования атомной энергии. "Мы предполагаем, что к 2030 году от 10 до 25 стран введут в эксплуатацию свои первые АЭС", - сообщил генеральный директор МАГАТЭ Юкия Амано.

"К 2030 году, кроме легководных реакторов, в значимых масштабах на конкурентной основе практически ничего вводиться не может, - заявил начальник лаборатории перспективных реакторных концепций РНЦ "Курчатовский институт" Станислав Субботин. - Мы можем помочь Китаю и Индии с развитием реакторов на быстрых нейтронах. Китаю мы собираемся строить два БН-800, но они сами много чего развивают. Единственное, что мы можем предложить развивающимся странам, - это реакторы ВВЭР большой мощности, и, если удастся, транспортабельные установки. Но дело в том, что возникают очень большие сложности в законодательном плане, связанные с определением, кто чем владеет и кто за что отвечает. Мы рассматриваем пока техническую сторону проблемы развития атомной энергетики (АЭ) - кому, что и когда сможем поставлять. А сдерживать нас будут не технические возможности, а непроработанность экономических и юридических сторон реализации проектов и их эксплуатации, особенно с учетом проблем обращения с облученным ядерным топливом, выводом из эксплуатации и удалением радиоактивных отходов. И тут два пути. Первый, когда МАГАТЭ разрабатывает необходимые рекомендации как, например, в области нераспространения и безопасности, и страна их просто переписывает. МАГАТЭ выпустила рекомендации по международному ядерному праву, но в них не все проработано так, чтобы просто можно было взять и использовать в любой стране. На втором пути так же не все так просто - создать собственное ядерное право, не противоречащее международным договоренностям, за короткое время порядка 10 - 15 лет практически невозможно".

"Дело ведь не в том, что мы сможем построить к 2030 году, а как мы это законодательно пропишем, - подчеркнул эксперт. - Несмотря на то, что МАГАТЭ может только рекомендовать, без этих учета этих рекомендаций мы ничего не можем сделать. У нас есть конституция, собственно федеральные законы, нормы и правила. И мы обязаны учитывать международные договоры и конвенции - это для нас как закон. Вот только в рамках наших законов и этих конвенций много сдерживающих начал - нераспространение, безопасность, компенсация рисков за возможный ущерб, окончательное захоронение радиоактивных отходов и т. д. И дальше АЭ не может развиваться только за счет увеличения количества и мощности АЭС, и развивать ее нужно как систему, способную не только выполнить поставленную перед ней миссию по получению энергии, но и решая собственные проблемы вывести ее на путь устойчивого развития. Причем не только в России, но и во всем мире. Проблема в том, что раньше законы писались на основе накопленного опыта. А теперь, при создании АЭ как системы, взвешивая различного рода разновременные выгоды и риски, мы должны прописать законодательно, то, в чем у нас практики еще не было. Для этого мы можем на уровне концепций рассмотреть различные сценарии развития АЭ, и в их рамках уже минимизировать возможные риски, особенно финансовые, иначе ни частные деньги не пойдут в АЭ, ни государственные в нужных для развития технологии масштабах. Нам нужно пойти на нового типа международную договоренность в рамках международного ядерного права и создать законодательство, которое позволит дальше развивать АЭ как систему, с учетом ее большой инерционности и длительности жизненных циклов всех ее объектов и технологий. Иначе мы и дальше будем пытаться продавать энергообъекты, а что с ними будет через 80 лет, никто не знает. Для политиков и экономистов в этом случае риски получаются пока непонятные и поэтому неприемлемые".

"В техническом плане почти каждый проект жизнеспособен, и АЭС-2006, и ВВЭР-ТОИ, и СВБР, и БН-1200 - все они имеют право на жизнь, - отметил Субботин. - Но поставить задачу таким образом, чтобы минимизировать финансовые риски, которые могут возникнуть с тем или иным проектом за весь срок службы, без дальнейшего совершенствования законодательного базиса мы не сможем. Без предварительного моделирования системы АЭ, ее нейтронного потенциала, количества и потоков различных радионуклидов между всеми элементами системы, мы не можем создать упреждающий адекватный законодательный базис. Мы привыкли к тому, что решить очередную проблему или отсрочить ее решение можно, постоянно предлагая какие-то прорывные проекты. Но нельзя забывать, что в системе АЭ есть множество необходимых элементов и следует учитывать принцип "слабого звена" - при анализе ничего нельзя пропускать. В техническом плане в АЭ все хорошо, небольшие деньги идут, что-то разрабатывается. Но нет надежного долговременного ориентира - что именно надо делать, как оно впишется в хозяйственный механизм, в правовую базу, в которой мы живем. Все, что делается в правовом государстве, не может жить вне права. А у нас ядерная энергетика появилась из оборонной промышленности и, увы, она пока вне основной правовой деятельности. Концепции ядерного права нет, причем во всем мире. Раньше люди видели проблему в технике - было сложно создать реактор. Сейчас можно сделать любые реакторы, но очень сложно организовать их в систему, отвечающую принципам устойчивого развития. Под системой подразумевается не только набор энергообъектов и предприятий ядерного топливного цикла, но соответствующее институциональное пространство. Но пока юристы и экономисты не рассматривают развитие АЭ как необходимое условие решения долговременных экономических и политических проблем. Для серьезных практикующих юристов и экономистов в АЭ слишком большие временные интервалы технологических циклов получения прибыли, непривычные понятия собственности и ответственности и слишком малые вознаграждения. И серьезные юристы и экономисты, которые могут разрабатывать соответствующий институциональный базис, с АЭ не работают. Но в атомной энергетике сейчас одними только техническими компетенциями не обойтись, особенно с учетом ее выхода в развивающиеся страны".