"Вопрос об оккупации" превратился в своеобразный идеологический код, определяющий политическую принадлежность человека, сказал кандидат в министры иностранных дел от оппозиционной партии "Центр Согласия", депутат Сейма Борис Цилевич в опубликованном сегодня, 25 мая, газетой Latvijas Avīze интервью.

"Мое отношение [к вопросу оккупации Латвии] полностью совпадает с позицией партии - конечно, в 1940 году независимость Латвии была насильственно ликвидирована в результате соглашения двух великих держав. Как это называть - не столь важно... Мне больше всего нравится подход Дитриха Лебера, который сказал, что оккупация Латвии продолжалась несколько недель - до того момента, как Латвия, как в то время провозгласили, была принята в состав Советского Союза. Это решение означает аннексию, что юридически - другой статус. Не берусь утверждать, что тогда произошла какая-то социалистическая революция. Никогда и никоим образом не пытался оправдать желание СССР инкорпорировать или аннексировать Латвию. Но вряд ли мы можем оценивать те события, исходя из современных стандартов. Поэтому не вполне корректно говорить о 50 годах оккупации. У жителей аннексированной территории все же другой, отличный статус", - сказал Цилевич.

По его мнению, гораздо важнее юридические последствия исторических событий: "Если мы признаем, что присоединение Латвии к СССР не было добровольным, то восстановление независимости полностью обосновано - таким образом народ реализовал свое право на самоопределение, которое было проигнорировано в 1940 году. Но это не дает ответа на многие другие вопросы. Например, о правовом статусе лиц, которые приехали в Латвию в течение 50 лет".

"В демократической стране вполне нормально, что у людей есть разные мнения. Проблема в том, что во время дискуссий мы друг друга не слышим. Надо говорить и искать компромиссы. Первый компромисс уже достигнут - в Латвии фактически нет насильственного этнического конфликта", - утверждает политик.

При этом он не обещает никаких революций: "В деятельности внешнеполитического ведомства идеология должна занимать минимальное место. Внешняя политика должна быть очень прагматичной, нужно стараться достигать целей, связанных с с развитием экономики и повышением благосостояния. У нас с Россией отличается понимание истории... Мы не можем приказать России, чтобы она признала оккупацию Латвии. Но это не значит, что не нужно развивать экономические отношения с Россией и конструктивное сотрудничество в других сферах - культуре, науке, борьбе с преступностью и так далее. Иногда мне кажется, что некоторые страны сознательно способствуют ухудшению отношений между Латвией и Россией. И как только Латвию вытесняют с какого-то сектора российской экономики, они спешат занять освободившееся место. Поэтому надо отделить от вопросов практического сотрудничества вопросы истории, оставив их историкам и специалистам".