Битва за надежду. Как в Амвросиевке ставят на ноги безнадежных раненых
Обычная городская улица в Амвросиевке внезапно упирается в широкую аллею с двумя старыми колоннами по бокам. Неподалеку в зелени виднеется заросший прудик. Откуда-то из глубины сада доносится птичий гомон. Если пойти на этот гомон по тенистой аллее, прямо как у Бунина, оказываешься возле настоящей помещичьей усадьбы с птичником напротив входа. В птичнике живут фазаны, утки, огромный кролик и семейство павлинов.
Всё это: и помещичий дом, и аллеи с высоченными деревьями, и даже птицы — помогает чувствовать себя здесь «как дома» гостям усадьбы, раненым солдатам. Сюда, в Амвросиевский реабилитационный центр, они приезжают лечить тело и душу.
После революции в усадьбе поочередно размещались то школа-коммуна, то дом отдыха, то санаторий, во время Великой Отечественной — военный госпиталь, а в поздний советский период — пионерский лагерь. В конце двухтысячных усадьбу реставрировали и попытались превратить в оздоровительный центр, но в 2014 году началась война, и здание бросили ветшать, никому не нужное и запущенное. Кто только там ни квартировал: и ополченцы, и казаки, и украинские нацбаты. Пока в 2019 году им не занялись Елена Андреева и её муж Эдуард Белецкий.
Идея заняться реабилитацией раненых возникла у пары еще во время их военной службы.
«Мы с Эдуардом Александровичем служили вместе до 2018 года, там и познакомились, — рассказывает директор Центра Елена. — Он до этого учился в медицинском институте, Донбасс был его второй войной, первую прошел на Кавказе. Я участвовала в событиях на Донбассе с самого начала, с администрации (акциипротеста у здания Донецкой обладминистрации весной 2014 года — ред.). Потом пошла на фронт. В те годы у командования возникали идеи создать после войны центр реабилитации раненых: многие из них были с неподконтрольной стороны, без жилья, от многих из-за серьезных ранений отказались близкие».
Но война затянулась, и командованию было всё не до того. А вот Елена и Эдуард от идеи не отказались. Однажды к ним в гости на Рождество приехала хорошая знакомая — москвичка Дарья Федько. С беседы за рождественским ужином и началась история Амвросиевского реабилитационного центра.
Костыль вместо бизнес-плана
Дарья Федько — меценат и создатель благотворительного фонда «География сердца» — полностью оплатила реконструкцию здания из собственных средств. Уже через семь месяцев после январского разговора невероятно запущенная территория была приведена в порядок и начала принимать первых раненых. Отделаться «малой кровью», то есть сделать косметический ремонт, Елене и Эдуарду не удалось. Из-за разрухи и халтурной работы строителей пришлось делать капремонт здания, менять крышу и коммуникации и даже строить отдельно стоящую котельную, поскольку по российскому законодательству в таких комплексах запрещено размещать котлы внутри здания.
Но самым обидным было то, что регистрировать центр Елене пришлось как частную фирму. В тот момент в ДНР было запрещено создавать некоммерческие организации. А вынужденный статус частников тут же негативно сказался на отношении со стороны контролирующих органов. Поток проверяющих не иссякал, требования были жесткими: лампы — только экологичные, краска — только сертифицированная. «Я у проверяющих спрашиваю: почему у вас даже в роддомах висят лампы-груши на голом цоколе? А они мне, мол, не путайте. Это государство. А вы — частники», – рассказывает Елена. Выполнение требований обходилось недешево, поэтому решено было не экономить и выполнять всё по закону, чтоб не потерять больше.
При этом никаких платных услуг центр не оказывает.
На вопросы о коммерции и бизнес-плане Елена отвечает: «У нас не бизнес-план, а бизнес-костыль». И предлагает пройтись по территории, посмотреть на памятник погибшим во время Великой Отечественной войны, стоящий в конце аллеи. «Как можно говорить о коммерции в таком месте здесь, где в 1943 году был военно-полевой госпиталь?» — удивляется она.
Так что вполне логично Елена и Эдуард начали работу по переводу центра из частной организации в НКО. «После этого, надеюсь, отпадут вопросы, касающиеся помощи нам со стороны государства», — говорит Андреева. Тем временем одна путевка на одного раненого обходится организации в среднем в 90 тысяч рублей. Одновременно в центре проходят реабилитацию 19 раненых, больше пока не помещается. Если 19 умножить на 90 тысяч и добавить сюда зарплатный фонд на 47 сотрудников, получается, что ежемесячные расходы составляют не менее 2,7–2,8 миллиона рублей. Всё это до сих пор полностью финансирует один меценат.
При этом затраты не мешают Елене и Эдуарду вынашивать планы реконструкции второго корпуса и восстановления круглогодичного бассейна с манипулятором для колясочников. Сейчас палат немного, и они занимают половину первого корпуса, а во второй его части оборудованы процедурные кабинеты, оснащенные таким количеством аппаратуры для восстановления, какое редко встретишь в госпиталях.
«Зато во втором корпусе будет еще 55 мест для бойцов, все палаты — двухместные, — делится планами главврач Эдуард Белецкий. — Кроме того, там также должны разместиться такие же кабинеты реабилитации, как в первом корпусе, плюс — стоматологический кабинет, соляная комната и даже грязелечение — хотим закупать сакские грязи».
«Кипятильники с собой не брать!»
До начала специальной военной операции в центре проходили реабилитацию участники всех войн, приезжали даже ветераны Великой Отечественной. Но с 2022 года здесь принимают на реабилитацию только бойцов СВО — на программы восстановления длиной в 14 или 21 день. В некоторых случаях, если, например, у парализованных наблюдается положительная динамика (начинают шевелиться конечности), ребят могут оставить в центре на несколько заездов.
Главное условие приёма — минно-взрывная травма, перелом или контузия должны быть связаны с неврологией. Из документов нужны направление из воинской части, эпикриз, паспорт и военный билет. Решение о приеме пациента после рассмотрения документов принимает главврач.
«Бойцы иногда спрашивают: «Что нам взять с собой?». Я отвечаю: «Только себя». Мы выдаем всё: зубную пасту, щетку, гель, бальзам, полотенца, сигареты. Если нужно — есть и нижнее белье, и спортивные костюмы, и майки, и футболки. Мы смеемся: «Чайники, кастрюли и кипятильники с собой не брать!» — рассказывает Елена Андреева.
В центре проводят физиопроцедуры, электропроцедуры, эзо-кератолечение, используют весь спектр водолечения. А еще с ребятами занимается психолог и даже приезжает священник. «Недавно попросили, чтобы мулла приехал, — в этом заезде двое ребят-мусульман, — рассказывает Белецкий. — Из-за обострения боевых действий он пока задерживается. Зато рядом с регистратурой есть молитвенная комната для христиан и мусульман и всё, что нужно верующим, чтобы уединиться и помолиться».
По словам Эдуарда, сочетание физиотерапии с врачеванием души очень помогает выхаживать ребят, ходить начинают даже те, кто по медицинским показаниям уже никак не мог бы встать на ноги. «У нас 10 человек из лежачих ребят начали ходить, двое еще на подходе, — говорит он. — Как-то к нам приехал профессор из московского госпиталя и попросил динамику выздоровлений. Посмотрел истории болезней и говорит: «Подожди, этот пациент у меня лечился дважды. Как он пошел?» Я ему отвечаю: «Да вот так! У нас есть видеоотчет». Было приятно, что человек с именем в медицине отнесся к нам уважительно и даже с восхищением».
Жизнь вне истории болезни
Елена Николаевна помнит всех подопечных, с теплом называет их по именам и позывным: Юра, Саша-Эстонец, Кошман, Сережа… Рассказывает о двоих ребятах-колясочниках, которых в шутку называли «Вова улыбается, Сережа молодец»: «Сережу мы на ноги подняли, своими ножками от нас ушел. Потому и молодец. А у Вовы сильнейшая черепно-мозговая травма была, он так и остался в коляске. Но всё время улыбался. Они крепко дружили…»
Помнит она и двух бойцов-друзей, у одного из которых не было обеих ног, а у второго — правой руки. Они вместе ездили на пруд рыбачить: один вез коляску с другом до пруда, а тот, у которого не было ног, наживку на крючок надевал и удил рыбу. «Мы в этом году запустили в пруд много зеркального карпа, уже подрощенного, — объясняет Андреева. — Прудик хоть и зеленый, ряска цветет, но рыбка есть. А еще пытаемся ухаживать за городским ставком, который прилегает к нашей территории».
Рассказывает о ребятах, которые лежат здесь несколько заездов подряд. Саша получил ранение еще в 2017 году, но в центре находится в виде исключения не первый раз. Парень «шейник» — полностью парализован, чувствительность только до плеч. Его даже кормить надо, сам он ничего не может. Левая рука в плечевом суставе подвижная, он ее может поднять, потрогать-почесать лицо — и всё.
Максим из Макеевки тоже здесь «долгожитель». Рассказывает, что работал в сфере строительства, на фронт пошел с 2020 года, а в апреле 2022 года в Мариуполе получил осколочное ранение в позвоночник. «Спинной мозг поврежден, «лапки» не работают. В сентябре уже будет год, как нахожусь в этом центре. Периодически, раз в 21 день на один день выезжаю. Чувствительность понемногу возвращается, стопа немного двигаться начала, говорят, времени на восстановление нужно много, но сколько — никто не знает», — говорит он, сидя на кровати. По его словам, условия в Амвросиевском центре по сравнению с другими больницами — «небо и земля», поэтому он надеется все-таки восстановить чувствительность конечностей. В этом его поддерживают мать, отец, сестра и две племянницы.
А вот жена после ранения и инвалидности его бросила.
«Он такой не один. От парализованных жены почти всегда уходят. Меня это возмущало, но знакомая как-то сказала: «Лен, может, они и правы. Зато честно». Вот мамы всегда остаются. Хорошо, когда они есть. А если нет?» — качает головой директор центра.
В таких ситуациях у бойцов опускаются руки, многие уходят в запой. А в центре на спиртное строгий запрет — и раненые принимают эти правила, не ищут лазеек. «Был у нас один боец, без ноги, без глаза, на руке остался только «крабовый палец». Он лечился у нас три заезда подряд, не выезжая, почти три месяца. По жизни запойный, а у нас — трезвый! Улыбался, из лука здесь стрелял. А домой вернулся, звоним — а он уже по телефону с трудом говорит. «Ну что ты делаешь», — говорю ему. А он: «Я не знаю, почему так. Приезжаю к вам — не хочу. А дома выдержать не могу». Видимо, от одиночества. Он один живет на окраине Донецка, за ним только сестра присматривает», – рассказывает Елена. И добавляет, что одиноким ребятам здесь еще и помогают выжить: пристраивают, находят жилье. А главное, дают надежду, внушают, что теперь им надо сражаться за свои жизни и здоровье и что эту битву они могут выиграть.
И таких центров могло бы быть больше — главное желание и поддержка. Тем более если речь идет о людях, отдавших Родине здоровье, они не могут быть чужими и ненужными. Но в Донецкой Народной Республике, к сожалению, это пока единственный реабилитационный центр такого профиля. А по уровню восстановления, лечения и медицинского оборудования его можно считать и одним из лучших в России.
Поэтому он притягивает к себе других людей, желающих тоже сделать что-то полезное. Мы выходим с Еленой Николаевной из здания центра — и она тепло встречает приехавших из Подмосковья друзей. Это ребята из Лыткарино, они помогают центру и бойцам на передовой. Сергей и его жена привезли раненым подарки, собранные жителями города. «С начала СВО помогали беженцам, которые приезжали в город, — рассказывает прошедший Чечню Сергей. — Потом поток уменьшился, и люди начали приносить помощь, а мы — отправлять ее ребятам на передовую и сюда, раненым бойцам. У нас нет перевалочных пунктов. С Еленой год уже дружим и считаем это медицинское направление очень важным».
В этот раз волонтерская группа из Лыткарино под названием «Русские своих не бросают» привезла в госпиталь сладости, мясо, сало, домашнее варенье, рыбу. На передовую в одно из подразделений доставили под заказ коллиматоры (оптические прицелы), радиостанции, магазины под автоматы, продукты и предметы личной гигиены. «Таких людей, которые нам помогают, много, ребята из Лыткарино в этом не одиноки, — говорит на прощание Елена. — И это естественно — смотреть не на свой стол, а на людей рядом. Если бы каждый из нас мог поделиться теплом и заботой с ближним, хотя бы рядом стоящим, мы все жили бы иначе».
При поддержке Института развития интернета (АНО «ИРИ»)