Китай или Индия? Столкновение всесокрушающего ядра с несокрушимым столбом
Сейчас всё внимание мировой общественности, экспертов, политиков, СМИ, да и просто неравнодушных граждан устремлено на противостояние между США и Северной Кореей, прошедший в китайском Сямэни саммит БРИКС, а также начавшийся в российском Владивостоке Восточный экономический форум. Однако буквально недавно мир стоял на пороге серьезного конфликта между двумя крупнейшими региональными ядерными державами — Китаем и Индией. Эскалация этого конфликта могла серьезно изменить повестку дня.
Суть конфликта, растянувшегося на два месяца, заключается в том, что Индия в июне 2017 года ввела свои войска, исчисляемые сотнями человек вместе с двумя бульдозерами, на территорию плато Доклам, которое Китай считает своей суверенной территорией. Цель демарша — остановить строительство Китаем дороги близ индийской границы на территории, оспариваемой Китаем и Бутаном.
То есть особенность этого конфликта в том, что пограничного спора на сиккимском участке границы между двумя странами вроде как и нет, а конфликт есть. Так, Китай постоянно ссылается на заключенные ранее двусторонние соглашения, где никаких спорных территорий у стран вдоль границы с индийским штатом Сикким нет. Фактически, так оно и есть — Китай признал принадлежность штата Сикким за Индией в обмен на признание Индией принадлежности Тибета Китаю.
Читайте также: Новый узел ядерной войны: огнеопасный Бутан
А вот с Бутаном дела обстоят намного сложнее. Верней, для Китая они не обстоят никак, поскольку отсутствие полноценных дипломатических отношений не позволяет о чем-либо договориться. Поэтому Китай придерживается границ между двумя странами, зафиксированных в договоре 1890 года. Договор был заключен между Цинским Китаем и Британской Империей, бывшей в ту пору индийской метрополией. Теперь же Индия — сама «метрополия» для Бутана и в значительной степени определяет его внешнюю политику.
Китайское руководство это прекрасно понимает, призывая с полос одной из самых «ястребиных» своих газет Global Times «отказаться от ментальности времен холодной войны и региональной гегемонии» и начать смотреть на своих соседей не «сквозь призму геополитической оптики», действуя исключительно на основе сухой прагматики. Впрочем, сам Китай не прочь вещать от имени Непала и Бутана, обвиняя Индию в ущемлении их прагматических интересов, которые, «безусловно», заключаются в более тесном сотрудничестве с Китаем.
Читайте также: Global Times: «Узколобость Индии мешает ей трезво смотреть на мир»
С подобным хамством, к примеру, постоянно сталкивается Россия, по мере того как после пятнадцати лет расшаркивания перед США и Европой приходит понимание, что сколько ты ни уступай и ни признавай свою «вину» за «преступный коммунизм», тебя никто не полюбит. А посему любые твои действия, направленные на защиту базовых интересов безопасности государства, будут трактоваться как «имперско-реваншистские».
Не хочу сказать, что здесь ситуация идентичная, но что-то подобное в риторике Китая прослеживается. Главное, что в ней есть — это безусловное желание Китая закрепиться в качестве единственной региональной (на данном этапе) супердержавы. Индия же своим крайне необдуманным поступком подставила себя под удар значительно более мощного в экономическом и военном плане Китая, о чем последний не упускал возможности заявить.
Индийские СМИ пытались напирать на то, что
«Китай не рискнет начать не только войну, но и локальную военную операцию, несмотря на его воинственную риторику».
Однако подобные высказывания только раскручивали спираль конфликта, в результате чего Китай переходил к еще более жесткой риторике.
«Индия потеряла не только чувство законности, но и чувство морали. Ей также не хватает мощи в сравнении с Китаем … Если Нью-Дели по-прежнему убежден, что Китай не начнет военных действий ни при каких условиях, тогда его оценки не основаны ни на принципах международной политики, ни военной науки. Если правительство Нарендры Моди продолжит игнорировать предупреждения, заставляя ситуацию выходить из-под контроля, контрмеры со стороны Китая будут неизбежны», — говорилось в одной из августовских статей упомянутой уже китайской газеты Global Times.
Согласитесь, обвинение в утрате морали — это сильно. Особенно учитывая, кто с кем имеет дело, и не абы где, а на Востоке, где подобного рода обвинения в потере лица и морального облика особенно чувствительны. После таких заявлений оставалось от силы два-три шага до того, как Китай должен был начать действовать согласно произнесенным ранее угрозам, чтобы самому не потерять лицо.
Возможно, осознание Индией окончательности и принципиальности позиции сыграло свою роль. Возможно, Китай блефовал. Но даже если считать это блефом (а оснований считать, что это на 100% так — нет), нужно признать, что он, вкупе с напоминанием о Китайско-индийской пограничной войне 1962 года, дал свои результаты. 28 августа стало известно о том, что Индия выводит свои войска с территории, которую Китай безоговорочно считает своей, о чем торжественно сообщил МИД Поднебесной.
Читайте также: «Даже патронат США не спасет Индию от войны с Китаем, если она не отступит»
Как бы то ни было, очередное обострение отношений между Индией и Китаем позади. Но так ли проста природа конфликта, и наступит ли когда-нибудь мир между «индийским слоном» и «китайским драконом»? Обсудим в следующей статье.