Картина суицидов в Казахстане: что осталось в тени подростковых групп

Суицидальные игры подростков в социальных сетях, благодаря медийному фокусу, привлекли к себе довольно много внимания, в том числе на уровне центральных органов власти Казахстана. Они стали главной темой правительственного часа в нижней палате парламента 13 февраля. О ситуации депутатам тогда доложил министр внутренних дел Казахстана Калмуханбет Касымов. В центре внимания оказались сами социальные сети, а также подростковые суициды.

Министр доложил, что в 2016 году в Казахстане было зарегистрировано 16 самоубийств подростков, однако проверки правоохранительных органов показали, что эти случаи суицида не имеют отношения к «группам смерти» в соцсетях. Тем не менее, несмотря на отсутствие связи, глава МВД заявил: «Выход может быть такой: в законодательном порядке обязать этих владельцев (ВКонтакте, Facebook и Instagram — ИА REGNUM ) все данные на казахстанских пользователей держать в Казахстане. Или же обязать их работать в Казахстане через казахстанских провайдеров».

Понятно, что резонанс требует ответных действий. Однако на уровне правительства незаметно других высказываний о проблеме самоубийств в стране в целом. Тогда как анализ правовой статистики показывает, что вопрос более чем значимый: за пять лет в Казахстане было совершено 16 864 самоубийства, за это же время совершено 19 768 убийств. Разница в 2804 случая. Но с убийствами борется вся правоохранительная система государства, и их число идет на убыль, тогда как количество самоубийств только растет, и при этом не наблюдается отчетливой государственной политики по этому вопросу.

Корреспондент ИА REGNUM проанализировал данные о самоубийствах в Казахстане за последние пять лет.

Больше или меньше?

Сколько человек в Казахстане заканчивают жизнь самоубийством и почему? Комитет по правовой статистике и специальным учетам Генеральной прокуратуры предоставляет такие данные. Правда, оформлять соответствующие отчеты по суицидам ведомство начало после 2011 года, поэтому анализировать будем данные с 2012 по 2016 годы.

В таблице ниже — общие цифры за анализируемый период.

Из этих данных следует, что за 5 лет добровольно лишили себя жизни 16 864 человека. Их могло бы быть больше — число попыток свести счеты с жизнью в 1,5 выше, чем количество совершенных суицидов. В целом цифры растут в обеих строках таблицы — цифры, за которыми стоят конкретные жизни, не проглядываемые в обезличенном массиве данных.

Стоит выделить пик попыток в 2015 году. Отметим, что из крупных событий на 2015 год пришлась резкая девальвация тенге — валюта обесценилась почти в два раза. К сожалению, статистика дает число самоубийств в целом за все месяцы года, если бы была разбивка по месяцам, можно было бы проводить какие-то параллели с событиями того периода. Без этого возможно лишь выдвигать предположения.

Мужчины или женщины?

Женщины чаще, чем мужчины, пытаются свести счеты с жизнью. Однако число летальных исходов среди мужчин в 4 раза выше, чем среди женщин.

В том самом пиковом 2015-м женщины сделали больше попыток самоубийства, чем мужчины.

Дети или взрослые?

В Казахстане достаточно много внимания уделяется подростковым самоубийствам. Посмотрим, что говорят цифры. Здесь будем рассматривать данные по совершенным суицидам.

В Казахстане по закону к молодежи относятся граждане от четырнадцати до двадцати девяти лет.

По таблице мы видим, что за пять лет в стране совершили самоубийство 230 мальчиков — детей и подростков, 3787 юношей.

За пять лет добровольно ушли из жизни 7122 казахстанца в возрасте с 30 до 54 лет, 2407 мужчин в возрасте с 55 до 75+.

За пять лет лишили себя жизни: 98 девочек до 17 лет, 1226 девушек с 18 до 30 лет, 1307 женщин с 30 до 54 лет, 657 женщин с 55 до 75+.

Если суммировать обе группы, мужчин и женщин, получится, что за рассматриваемый период совершили суицид 328 детей, 5013 человек от 15 до 29 лет, 8429 человек от 30 до 54 лет, 3064 человека в возрастной группе от 55 до 75 лет и старше.

Невозможно не заметить, что больше всего самоубийств происходит не в среде подростков, на которых сейчас направлено все внимание общества, а среди людей среднего и самого активного возраста, тех, кто вошел в возраст наиболее продуктивной профессиональной деятельности и содержит семью — детей и своих пожилых родителей. Вот те, на кого ложится основная нагрузка, и кто не выдерживает давления.

Картина подтверждается и выкладками социологов. Вот что говорила социолог, президент Центра социальных и политических исследований «Стратегия» Гульмира Илеуова в 2016 году, комментируя результаты опроса об оценке граждан по ситуации в стране:

«При анализе ответов на вопрос об изменениях, необходимых в жизни страны, интересны ответы казахстанцев в зависимости от их возраста. Или, скорее, интересно то, что опрос зафиксировал отсутствие каких-либо точно определяемых зависимостей. Так, если мы возьмем в качестве объекта рассмотрения молодежь, относительно которой распространен стереотип как о наиболее революционно-пассионарной части общества, то обнаружим, что именно в возраст­ной группе 18−24 лет самое большое число тех, кто лично заинтересован в том, чтобы в стране оставалось все как есть (19%). Такая же по количеству группа «консерваторов» зафиксирована только в группе в возрасте 65 лет и старше. Однако в молодежной группе также больше, чем в других возрастах, тех, кто считает, что многое в нашей жизни надо менять (30%), но при этом именно «революционеров», желающих изменений любой ценой, среди молодежи самое малое количество».

Это еще раз подтверждает, что больше всего проблем не у стариков и молодежи — традиционных групп внимания власти, а у возрастной категории между.

Причины суицида

Обобщим данные Комитета правовой статистики по причинам самоубийств — с разбивкой по годам и по полу.

Изучив причины самоубийств, полагаем, их можно разделить на три условных блока:

Сложив цифры по этим категориям, мы увидим, что по причинам первого блока лишили себя жизни — 1227 человек (967 мужчин, 260 женщин).

По причинам второго блока — 1273 человека (1025 мужчин, 248 женщин).

Третий блок — 2008 человек (1620 мужчин, 388 женщин).

Очевидно, что больше всего проблем возникает в семье. Учитывая, сколько внимания уделяется школе, работе школьных психологов, нельзя не заметить, что из-за проблем, связанных с учебой и работой покончили с собой 22 мужчины, 7 женщин — всего 29 человек. Хотя тут возникает вопрос — как согласуются эти цифры с главной фобией казахстанцев, которой является страх потерять работу? Этого боятся 41,5% граждан страны. При оценке, что реальный уровень безработицы в Казахстане может составлять 15% от экономического активного населения, можно было бы ожидать других цифр в блоке, связанном с работой.

Отметим, что среди причин для самоубийства выделяется одна сугубо женская — нежелательная беременность: 13 суицидов, совершенных женщинами, ни одного случая среди мужчин.

И, наконец, если объединить неустановленные и «другие», неназванные факторы, получится самое большое число случаев — 9977 самоубийств мужчин и 2390 самоубийств женщин. Итого 12 367 смертей — люди убили себя по причинам, которые неизвестны системе, либо не учитываются ею.

При этом другая категория смертей находится в постоянном поле зрения системы и их число идет на убыль. По данным Комитета по правовой статистике картина с количеством убийств (правонарушений, повлекших смерть потерпевшего) выглядит так: 2012 год — 4736, 2013 год — 5125, 2014 год — 4143, 2015 год — 3520, 2016 год — 2244 случаев. Итого за пять лет 19 768 убийств с заметной тенденцией к сокращению.

Выводы

Как мы уже отметили, к самой статистике есть вопросы. Кроме того, как удалось выяснить в разговорах с юристами и представителями правоохранительных органов, самоубийство не относится к криминалу и потому «не нуждается в квалификации», тем не менее то, что смерть является именно суицидом, решает полиция. Поэтому в целом можно сказать, что статистика, как и в большинстве случаев, отражает действительность лишь приблизительно. Но тенденции все же проглядываются, а кроме того величина цифр достаточная, чтобы отнестись к ним с должным вниманием.

По сложившейся картине можно сказать, что публичное внимание властей к тому или иному вопросу зачастую избирательно и неадекватно реальному положению дел. В отношении суицидов заметен перекос в сторону молодежи, детей и подростков, тогда как очевидно, что решения нужны всем группам населения.

«В Казахстане принята программа превенции суицидов среди подростков, следующий шаг — принятие мер по превенции среди взрослых, которые совершают суицид чаще, чем подростки», — отмечает Сергей Скляр, координатор программ по суицидологии Республиканского научно-практического центра психического здоровья.

Поясним, речь идет о «проекте по превенции суицидов среди несовершеннолетних в Республике Казахстан», который Минздрав, Минобразования и МВД начали внедрять в 2015 году.

В целом такой сегрегированный подход власти к решению проблем граждан едва ли себя оправдывает. Как и в случае с отдельно выделенной молодежной политикой, на которую власти уповают в деле решения проблем молодых, опросы показывают, что молодежь не в курсе большинства предложений от государства, а эксперты выступают с критикой.

«Я вообще против понятия «молодежная политика», потому что считаю ее советским атавизмом, абсолютно идиотским. Что у нас есть возрастная какая-то политика? Детская политика, старческая, политика мужчин после 50, женщин после 40? Как можно вообще о чем-то говорить, о какой-то группе, что у нее есть какие-то политические интересы, только исходя из ее возраста 14−28 лет, который, кстати, является датами пребывания советского человека в комсомоле», — отмечал в 2014 году политолог Марат Шибутов.

Однако власть продолжает считать молодых основной потенциально опасной силой — в деле борьбы с терроризмом и экстремизмом власть опять выбрала эту возрастную категорию главным объектом приложения своих усилий.