Главный соперник Эрдогана. Куда намерен вести Турцию Кемаль Кылычдароглу
Выступая в видеообращении под названием «Алевиты», опубликованном 19 апреля, лидер турецкой оппозиции, главный соперник ныне действующего президента Реджепа Тайипа Эрдогана и председатель Народно-республиканской партии Кемаль Кылычдароглу заявил, что идентичность — это актив, который делает людей такими, какие они есть.
«Дорогие молодые люди, которые впервые будут голосовать на выборах, пришло время поговорить об очень личной, очень деликатной теме сегодня вечером, — сказал он отеческим тоном. — Я алевит… я мусульманин».
В этом твите Кылычдароглу в первый раз после начала избирательной кампании заявил о своей религии. Его конфессиональная принадлежность была одним из главных спорных вопросов в преддверии выдвижения его кандидатуры в президенты, так как многие, включая его союзников по оппозиционному блоку, утверждали, что турецкие консервативные избиратели и верующие сунниты откажутся голосовать за алевита.
Алевиты — это синкретическая религиозная группа в Анатолии, по свои взглядам близкая ордену бекташей, который опекал корпус янычар (с точки зрения ортодоксального суннизма янычары были ближе к «еретикам», чем к истинным верующим).
В религии алевитов присутствуют черты крайних течений шиитского ислама — чрезмерное почитание, вплоть до обожествления Али бин Аби Талиба — двоюродного брата пророка Мухаммада и мужа его дочери Фатимы, строгое деление членов общины по степени посвящения в тайны учения.
В то же время большое влияние на воззрения алевитов оказали, например, тюркский шаманизм, зороастризм, маздеизм, манихейство, а также христианство и мифология древней Анатолии и Месопотамии.
В связи с этим среди суннитов распространена точка зрения, что алевиты — это отдельная синкретическая секта, вышедшая за рамки ислама, поэтому подобные признания главы оппозиционного блока явно пришлись по душе не всем его союзникам.
В турецкий оппозиционный «Национальный альянс», или «Платформу шести» входят шесть партий. Это кемалисты из Народно-республиканской партии Кылычдароглу, которых в Турции принято считать «левыми», хотя с точки зрения их идеологических корней они скорее «правые»; консервативные националисты из «Хорошей партия» (İyi Parti); отколовшаяся от Партии справедливости и развития (ПСР) Эрдогана Партия демократии и прогресса (Deva).
Но в коалиции также присутствуют партии исламской консервативной ориентации, которых, как и правящую ПСР, обычно считают «исламистами» — это Партия счастья (Saadet) и Партия будущего (Gelecek) во главе с Ахметом Давутоглу — бывшим министром иностранных дел и главой правительства в администрации Эрдогана.
С точки зрения «исламистов» Кылычдароглу нарушил «табу» и открыто заявил, что он алевит. Это поставило в неловкое положение представителей этих партий, которые выступают с происламских позиций, перед лицом своих избирателей из числа ортодоксальных суннитов, которые готовы были поддерживать лидера кемалистов, закрывая глаза на его алевитские корни, пока он их открыто не проявлял.
Но, видимо, у Кылычдароглу был велик соблазн позиционировать себя именно как представителя «угнетенного меньшинства», чьи права якобы нарушаются «исламистом» Эрдоганом. Таким жестом он, конечно, если и привлек к себе симпатии светских и либеральных кругов, но заставил насторожиться сторонников исламско-ориентированных партий из оппозиционной коалиции и их последователей.
Алевит алавита поймет
Нынешний президент Сирии Башар аль-Асад принадлежит к этноконфессиональной группе алавитов, которая, кроме созвучия, имеет ряд близких к турецким алевитам черт и также является синкретическим культом, который большинство суннитов выводят за рамки ислама.
Однако сам Асад, в отличие от Кылычдароглу, никогда не заявлял, что является алавитом. Наоборот, он всячески демонстрирует свою близость суннитскому исламу. Асад публично посещает не алавитские молельные дома, но суннитские мечети, где участвует в коллективных молитвах и иных обрядах мусульман-суннитов. Тем самым сирийский лидер демонстрирует единство с большинством сирийцев, которые являются суннитами.
То, что лидер турецкой оппозиции алевит, и ранее не скрывалось, но и не афишировалось. То есть формально Кылычдароглу мог так же, как и сирийский президент, заявить, что он просто «мусульманин». Тот факт, что он подчеркнул свою приверженность алевизму, способен лишь разогреть межконфессиональные проблемы в преддверии выборов.
При этом Эрдоган вряд ли бы стал целенаправленно акцентировать внимание на конфессиональной принадлежности своего оппонента, как раз, чтобы не подливать масла в огонь этнических и конфессиональных противоречий в стране.
Сам турецкий лидер, вопреки распространяемым слухам, не имеет каких-либо предубеждений против алевитов. Так, Бинали Йилдырым, бывший глава правительства в администрации Эрдогана и кандидат в мэры Стамбула от правящей партии, также является алевитом.
В то же время, если алевит Кылычдароглу все-таки сможет переиграть на выборах суннита Эрдогана, то нельзя исключать, что его первым внешнеполитическим актом будет как раз встреча с алавитом Асадом. Никого не должно удивить, что Дамаск может стать одним из первых пунктов официальных визитов Кылычдароглу в качестве главы турецкого государства в случае его победы.
Кылычдароглу давно заявляет о том, что готов нормализовать отношения с сирийским президентом. Эрдоган также продвинулся в этом направлении, но, видимо, личная неприязнь лидеров двух стран, возникшая во время гражданской войны в Сирии, не позволила ускорить процесс восстановления связей между Анкарой и Дамаском при нынешней каденции турецкого президента. Поэтому, если брать сирийское досье, здесь приход к власти Кылычдароглу не будет противоречить российским интересам.
Тем не менее, скорее всего, контакты Асада и Кылычдароглу, если таковые произойдут, вряд ли тут же приведут к положительному разрешению всех противоречий между странами. Не следует ожидать одномоментного отказа нового турецкого руководства от сирийской политики предшественника.
Для Турции сирийский кейс увязан непосредственно с проблемами беженцев и терроризмом курдских леворадикальных группировок.
Поэтому, пока сам Асад не предложит внятного решения, которое позволило бы оппозиционно настроенным сирийцам чувствовать себя в безопасности в своей стране, а не бежать в Турцию, и пока Дамаск будет проводить политику «умиротворения» тех сил, которые в Турции признаются террористами, связанными с Рабочей партией Курдистана, а не борьбы с ними, до этого момента турецкие войска, скорее всего, будут по-прежнему оставаться на сирийской территории, даже в случае победы Кылычдароглу.
В свою очередь, возглавляемый Кылычдароглу «Национальный альянс» заявляет, что положит конец внешнеполитической активности Турции и по иным направлениям, прекратит дорогостоящие внешнеполитические «авантюры», то есть откажется от того курса Эрдогана, который превратил страну в кандидата на полюс многополярного мира.
Какая-то часть избирателей, вероятно, прельстилась подобным подходом, так как ее удалось убедить в том, что внешняя политика была слишком затратной. Хотя очевидно, что те или иные внешнеполитические шаги нынешней турецкой администрации, например, ливийская кампания, обещают окупиться уже в ближайшем будущем с учетом получения Турцией доступа к нефтяным и газовым богатствам не только самой Ливии, но и Восточного Средиземноморья, с учетом подписанного соглашения о морских границах между Анкарой и Триполи.
С другой стороны, снижение внешнеполитической активности вряд ли придется по душе упомянутому выше Давутоглу — автору турецкой внешнеполитической концепции «стратегической глубины», которую он пытался реализовать в бытность министром иностранных дел, а затем и премьер-министром в администрации Эрдогана.
Да и сам оппозиционный претендент на пост президента страны, скорее всего, в случае своей победы, в итоге не захочет полностью отказаться от достаточно успешной внешней политики своего предшественника, в которую были заложены и экономические дивиденды.
Снова лицом к Евросоюзу и НАТО
Что касается отношения Кылычдароглу с НАТО и Евросоюзом, то здесь стоит ожидать, в случае его победы, некоторых отличий от подходов Эрдогана. И эти подходы будут не в пользу развития отношений с РФ.
В частности, «Платформа шести» заявляет, что «предпримет инициативы» по возвращению к программе производства ударных истребителей F-35. Турецкое правительство планировало приобрести 100 боевых самолетов и было частью международного консорциума во главе с США, создавшего и производящего этот истребитель.
Но после того как Эрдоган приобрел российские зенитные ракетные системы С-400, Соединенные Штаты заблокировали участие Анкары в программе F-35. Естественно, восстановление участия Турции в этой программе возможно только после отказа от С-400.
Наиболее эскалационным сценарием в этом случае будет их передача киевскому режиму. Это может серьезно ухудшить отношения России и Турции. Подобные предложения уже поступили Эрдогану со стороны Соединенных Штатов, но нынешний турецкий лидер их отверг.
В целом же, говоря о событиях на Украине, сторонники Кылычдароглу заявляют, что в случае их победы они «напомнят России о том, что Турция является членом НАТО». Нельзя исключать увеличения объемов турецкой военной помощи режиму в Киеве.
В то же время Кылычдароглу не собирается отказываться от роли посредника в российско-украинских переговорах, но, видимо, будет действовать с большей оглядкой на позиции Вашингтона и Брюсселя.
Вместе с тем Кылычдароглу вряд ли готов присоединиться к антироссийским санкциям, так как торговля с Россией приносит Анкаре баснословные финансовые выгоды. Тем не менее не исключено, что в случае успеха на выборах Национальный альянс будет более восприимчив к сигналам из США и ЕС по поводу недопустимости использования Турции в качестве хаба для обхода рестрикций в отношении Москвы.
Кылычдароглу обещает перезапустить процесс вступления Турции в ЕС и обязать страну выполнять решения Европейского суда по правам человека.
Также в одном из пунктов программы оппозиционный платформы утверждается, что она «будет преследовать цели защиты приобретенных прав Турецкой Республики Северного Кипра», которую признает только Турция.
Реализация этого пункта, несомненно, осложнит отношения Анкары и Брюсселя, поскольку, похоже, это является призывом к продолжению присутствия турецких войск и потенциальному разделу государства — члена ЕС, каким является Кипр.
Также показательно, что в программе Национального альянса не упоминаются Соединенные Штаты. Это, вероятно, потому, что турки долгое время придерживались явно негативных взглядов на внешнюю политику США, и само по себе упоминание этой страны в положительном ключе уже является «токсичным».
Надо отметить, что и оппозиционные турецкие политики, включая Кылычдароглу, также приложили руку к поддержанию негативного образа США в глазах турок просто потому, что они извлекали из этого политическую выгоду.
Но при этом очевидно, что представители оппозиции ведут конструктивные переговоры с американскими дипломатами и чиновниками, хотя и не могут удержаться от критических замечаний в адрес Вашингтона в публичной сфере.
Кылычдароглу дважды посещал Вашингтон за последние десять лет, но каждый раз он пытался преуменьшить значение поездки или даже скрыть этот факт от турецкой прессы и своих оппонентов.
Поэтому следует ожидать, что, несмотря на сближение позиций Анкары с Евросоюзом и НАТО, в случае победы Кылычдароглу, он будет по-прежнему проводить самостоятельную внешнюю политику и далеко не во всём намерен придерживаться американских установок.