Голод может вернуться с новой перестройкой

Александр Холодов, северодвинский журналист: «…Начались перебои с электроэнергией и теплом. Температура воздуха зимой в стапельных цехах, где стояли подводные лодки… снижалась до нескольких градусов тепла. Напряжение вылилось в забастовки, в которых участвовали десятки тысяч человек. На одном из митингов мэр Северодвинска Александр Беляев признался…, что «город никому не нужен.

На предприятии была организована выдача продуктов по талонам… утро начиналось с того, что дети не кормлены в садах и школах… Тогда очень выручал наш свиноводческий комплекс, который удалось сохранить: мы забивали по 20 свиней в день. …Мы также разрешали рабочим в выходные дни проходить в заводские столовые обедать по талонам вместе с детьми».

Галина Кузьмина, главный врач детской больницы Северодвинска, почетный гражданин города: «В середине 1990-х стало совсем плохо. Своих денег не было никаких, не было медикаментов и продуктов питания. Севмаш помогал нам хлебом, маслом, картошкой».

Олег Толкачев, в 1990-е первый заместитель главы правительства Москвы: «Увидели, что в цехах довольно много детей. Мэр (Ю. Лужков — прим. автора) спросил у одной работницы: «Почему у Вас здесь на производстве дети, ведь не положено?» И получил очень простой ответ: «Зарплату нам не платят, здесь мы можем пообедать бесплатно и поделиться обедом с ребятами». Это было для нас шоком».

Федор Соснин, лайский краевед: «…Люди жили вдоль реки Лая, занимались в основном земледелием и животноводством, для чего использовались скудные земли вдоль реки и лесные поляны, окруженные сплошными болотами. Такие места назывались покосами — для заготовки сена, угодьями — для земледелия, поселениями — для устройства жилья. При царской власти у каждого угодья был свой хозяин. При Советской власти владелец был один — Советское государство, а хозяин — колхоз или совхоз. В Лае сначала был колхоз «Революция», который сменился совхозом «Северодвинский» с правлением, находящимся в д. Ластола, а теперь это подсобное хозяйство Судостроительного предприятия «Звездочка».

Сергей Бивол, директор подсобного хозяйства СРЗ «Звездочка»: «Служил в частях ПВО, где были С-200, в Северодвинске. Познакомился там с будущей женой. В 1993 году назначили директором подсобного хозяйства «Звездочки». Хозяйство огромное — 3125 га, из них сенокосов 700 га, пашни 32 га, 320 га многолетних, 5 га под картошку. Жалко сейчас картошки берут все меньше, она у нас ручной копки, а люди привыкли покупать мытую в магазинах. Сейчас у нас 65 дойных коров и 50 голов молодняка. Все холмогорки, здесь другие породы не живут.

Для подсобного хозяйства «Звездочка» в Лае построила три 3-квартирных дома, три 4-х квартирных дома, магазин, административное здание, до 1997 года содержали дорогу длиной 9 км от Рикасихи до Лаи. То, что сейчас Лая — деревня с многочисленным населением — прописаны 80, а летом живут более 1000 — заслуга «Звездочки».

Чего только не было 1990-е. В 1995 году я занимался в Молдавии тройными газпромовскими зачетами, чтобы привезти на «Звездочку» продукты. В голодные 1990-е годы мы спасали коллектив кораблестроителей, сдавая 250 тонн молока, 20 тонн мяса в убойном весе, 150 тонн картофеля в год.

Без подсобного хозяйства Лая умрет — мы пытались отдать мост-понтон Приморскому району. Район не смог взять. У нас работают 35 местных жителей — слесари, водители, доярки, пастухи. Это единственная работа в деревне. Подсобное как позвоночник у деревни — вынуть и село завалится».

Николай Калистратов, бывший генеральный директор «Звездочки»: «К 1962 году Хрущёв чего-то не додумал, и начались перебои с продуктами. Предприятия стали брать подсобные хозяйства. Гендиректор «Звездочки» Истомин был хитрый, взял подсобное хозяйство поближе к Северодвинску, а «Севмаш» — в далекой Усть-Пинеге.

Подсобное очень помогло в 1990-е. На всех работников его продуктов не хватало, в первую очередь мы кормили детей в садиках и школах. В 2000-х пришла установка освобождаться от непрофильных активов, я сопротивлялся, берег землю.

Когда меня по указу президента назначали генеральным директором, с Путиным была встреча. Мне сказали, что в личной беседе можно просить решить один вопрос. Я его попросил оставить за предприятием 1500 гектаров федеральной земли, и разрешить дать людям не по 8, а по 15 соток земли. Теперь там все занимаются огородом, строят дома.

В 2018 году пришел новый директор, поначалу говорил — продавать подсобное, продавать. Сейчас не говорит — земля, она навсегда. Исключаю ли возвращение голода 1990-х? Не исключаю».