Просветители РФ: педагогическая поэма превратилась в педагогический фарс
В борьбе Российской академии образования с Министерством просвещения за право последнего слова в просвещении народа первым пал министр. Победили представители РАО, ведомые бывшими же ранее заместителями министра, оказавшимися в нужное время в нужном месте — около президента Путина. В его администрации были вынуждены срочно вмешаться в конфликт и по форме и по содержанию обсудить предмет острых разногласий: тексты проектов федеральных государственных образовательных стандартов начального и основного общего образования.
По итогам дискуссий президент РАО Ю. Зинченко заявил так: академия согласилась (?) продолжить работу с Министерством просвещения Российской Федерации над совершенствованием собственно стандартов и всех документов этого проекта. Получается, уговорили? А если не получилось бы уговорить? А что, собственно говоря, произошло бы? Последние лет сто в российском образовании никаких стандартов не было. Современные руководители российского государства — начиная с президента, премьера, министров, губернаторов — окончили бесстандартную школу. Им трудно понять, как стандарты образования помогут остановить превращение педагогической поэмы в педагогический фарс. Почему теоретические споры приобрели такой ожесточенный характер. В такого рода педагогических спорах правых не может быть по определению.
Как и медицинский консилиум, так и педагогический консилиум никакого отношения к свободе слова не имеет. В публичной ссоре учителей между собой повинны все его участники. Министерство просвещения — как профильное федеральное ведомство, которому не везёт с начальством. Академия, которая подзабыла, что она — объединение учителей учителей и государственное учреждение. И их общий работодатель — правительство Российской Федерации. О роли Минпроса и правительственных структур поговорим отдельно, а сейчас — о Российской академии образования, которая в очередной раз наступила на собственные грабли.
Свою биографию, опубликованную на сайте РАО, академия отсчитывает с 6 октября 1943 года, когда Совет Народных Комиссаров СССР принял решение об организации Академии педагогических наук РСФСР — первого комплексного научно-исследовательского учреждения в области педагогики. Ключевые моменты автобиографии таковы: с начала 70-х годов прошлого века академия перешла от «пассивной» к активной координации всей научно-исследовательской работы. В постсоветский период ученые академии «впервые на деле, а не на словах обрели свободу от внешней и внутренней цензуры для полноценного научного творчества. Мощная инновационная направленность российской системы образования органично совпала с модернизацией педагогической и психологической науки. Все это обусловило востребованность результатов научного поиска, их быстрого и действенного внедрения в образовательный процесс на всех ступенях российского образования». Конец цитирования.
Итак, академикам ничто не мешает в их полноценном научном творчестве. Они уверяют, что итоги их научного поиска разлетаются по стране как горячие пирожки и стремительно поглощаются изголодавшейся практикой во всех её педагогических форматах. С их слов. Если же прочитать весь текст автобиографии пристрастно — так, как сами академики прочитали проект образовательных стандартов, — то доказательной и убедительной окажется только интонация селфи-текста. Как будто в истории РАО не было периода, когда государство было вынуждено пойти на крайний шаг: дезавуировать Академию педагогических наук, сообщив стране, что собрание академиков напрочь оторвалось от жизни. Было заявлено, что академия перестала реагировать на острые проблемы развития народного образования, приобрела келейность, потеряла академический демократизм и превратилась в закрытую от общества структуру.
Радикальная реорганизация академии оказалась неизбежной, включая роспуск персонального состава. Ученых степеней и званий никого не лишали, но в новом составе академии сохранились далеко не все. Эту работу провела специально созданная правительственная комиссия из общественно признанных авторитетов. Она тайным голосованием избрала первую треть новых членов академии. Новоявленные академики избрали вторую треть состава, а затем, собравшись вместе, завершили формирование академического коллектива. В результате в составе академии к 1990 году оказалось 69 действительных членов и 78 член-корреспондентов.
Сейчас в Российской академии образования 131 академик и 158 членов-корреспондентов, получающих за это приличную государственную стипендию — или, как это официально называется, пожизненную ежемесячную денежную выплату. Предложение одного из академиков о замене пожизненной ренты на премии за реальные подвижки в свое время поддержано не было.
Общественности не объясняют, заслуживает ли современная РАО того государственного внимания, которое ей оказывается, или уже нет. Отчеты о научной, научно-организационной и финансово-хозяйственной деятельности, а также предложения о приоритетных направлениях развития исследований в сфере наук об образовании, которые РАО обязана ежегодно, до 1 июля, представлять в правительство Российской Федерации, в открытом доступе обнаружить тоже не удалось. Последний такой публично доступный отчет датирован 2008 годом. Он не удовлетворял даже самих академиков, судя по репликам с общего собрания РАО.
И хотя публичный конфликт РАО с Минпросом приобрел катастрофический характер только для министерства, но заставил поставить вопрос о продуктивности академического сообщества. Главная претензия РАО к Минпросу, что у проектов федеральных государственных образовательных стандартов отсутствует научно-методологическая база, была бы оправдана, если бы эта база была разработана самой РАО. А так — получается приговор самой себе за отсутствие этой базы, за то, что не проведен анализ работы школы за десятилетие действующего стандарта. Пора напомнить РАО о существовании устава Федерального государственного бюджетного учреждения «Российская академия образования» (в ред. постановлений правительства Российской Федерации
Правильно говорит президент РАО Ю. Зинченко о том, что нужны стандарты, которые способны ответить на вызовы и риски цифрового мира. Что игнорирование мировых реалий и тенденций, когда ребенок уже с дошкольного возраста является активным пользователем гаджетов, может привести к бесконтрольным негативным воздействиям как на психическое развитие детей, так и на их академическую успешность. Что мы столкнулись со снижением учебной мотивации школьников, диффузией профессиональной идентичности учителей, теснотой классно-урочной системы и появлением новых форм асоциального поведения в интернете. Что мы должны пересмотреть набор тех компетенций, которые позволят школьникам успешно развиваться в цифровом пространстве, безопасно использовать его и при этом уметь им управлять. Что нам необходимо понять, кто такой современный ребенок, какие потребности и возможности определяют его успешное развитие, как обеспечить эффективное использование цифровых технологий в образовании и создать безопасную образовательную среду для каждого ребенка.
Кому адресовано? Если Ю. Зинченко вынужден всё это разъяснять членам академии, то кому нужна такая академия? Если нам, то зачем же нас за дураков-то держать? Нам же известно, что все эти задачи уже имеют длиннющую академическую бороду. Ровно десять лет назад писала «Учительская газета» об общем собрании академиков и цитировала выдающегося организатора отечественного образования академика Г. Ягодина. «Меня очень встревожил отчетный материал. Мы отчитываемся по документообороту: концепций — 36, приказов — 54. Это не дело Академии образования. Ведь ситуация крайне сложная — учитель в исключительно трудном положении, так как изменился информационный ресурс, он вырос колоссально, и доступ к нему возможен. Молодой человек сегодня сидит за компьютером, выходит в интернет, но вслепую набирает информацию, не приобретая знаний. Я работаю в высшей школе, в том числе с первым курсом, так вот: 60% студентов-первокурсников складывают ½ с ¾ и получают 4/6, фамилию Рузвельт не знает никто. ВЦИОМ опубликовал результаты опроса родителей насчет того, какие три профессии для них и их детей самые непрестижные. На первом месте — священнослужители, на втором — милиционеры, на третьем — учителя. Не думать обо всем этом нельзя. Мы не имеем на это права, так как на нас возложила ответственность современная жизнь».
Его поддержала Л. Вербицкая: «Геннадий Алексеевич абсолютно прав, нам надо говорить больше не о формальных показателях, а о существе дела, о том, что сегодня происходит в России и в российском образовании. Мы понимаем, что Академия образования больше других ответственна за эти процессы. Совсем недавно Институт психологии провел исследование о количестве убийств и самоубийств, заболеваний органов чувств и нервной системы, психических расстройств. Оказалось, что в России число убийств в четыре раза превышает число убийств в США, где оружие продается совершенно свободно. Исследование, проведенное на экономическом факультете МГУ, показало, что пять процентов студентов — «полные отморозки», так как никаких моральных принципов у них нет. У нас школьники нынче разделились на две группы — элиту и неэлиту».
На том общем собрании десять лет назад произошёл скандал и по поводу новых стандартов для начальной школы. Столкнулись позиции тех, кто считал прежние стандарты практически идеальной основой для новых, и тех, кто убежден: новой школе нужны стандарты абсолютно новые. Перепалка была некрасивой. Академическая аудитория разделилась при голосовании на сторонников и противников, единого мнения так и не сформировалось.
Похоже, история повторяется, и опять в виде фарса. Прошло десять лет, а воз и ныне там. Пока академики выясняют отношения между собой и с Минпросом, по соцсети только что разошёлся видеоролик о том, как учащийся гимназии в Псковской области лихо, по-боксерски, профессионально ударил учительницу в лицо после того, как та выдернула из-под него стул, на котором тот нагло раскачивался.
По прогнозам, через десять лет дефицит учительских кадров в школах будет нечем восполнить. Он может составить до двухсот тысяч человек. Поэтому надо прекратить публичное выяснение отношений начальства РАО и Минпроса. Свое слово должно сказать правительство. Какое? Поговорим в следующей статье.