Феминистки и законотворчество ради законотворчества, а не ради защиты права

Продолжение (начало здесь)

В первой части комментария к законопроекту №1 183 390−6 «О профилактике семейно-бытового насилия» (ПФЗ о профилактике СБН), снятого с рассмотрения в Государственной думе ФС РФ в 2016 году и положенного феминистками в основу нового их творения под названием «Об основах системы профилактики семейно-бытового насилия в Российской Федерации», мы выяснили, что «законотворки» предлагают ввести в Уголовный кодекс Российской Федерации новый вид преступления — «семейно-бытовое насилие», собрав в его состав около сорока действующих статей Уголовного кодекса и не менее трёх статей Кодекса об административных правонарушениях. В чём состоит их хитрый замысел, пока не ясно, поскольку никак иначе, кроме как смягчением участи виновного, такой подход в юриспруденции назвать нельзя, ведь ясно же, что за одно преступление — «семейно-бытовое насилие», — виновному будет назначено только одно наказание, тогда как по нескольким действующим статьям Уголовного кодекса преступник может получить гораздо больший срок, наказан строже.

Попытаемся разобраться, какими же мерами феминистки предлагают бороться с новым видом преступления — «семейно-бытовым насилием».

Для сравнения рассмотрим таблицу, в правой части которой приведены нормы из уже действующего в России Федерального закона от 23.06.2016 N 182-ФЗ «Об основах системы профилактики правонарушений в Российской Федерации», который, видимо, по делам о СБН не будет действовать, если вступит в силу новый закон феминисток, или же будет устроена конкуренция норм, способная навести хаос в головах правоприменителей:

И что мы видим? Куцые меры, повторяющие уже введённые в действующее российское законодательство профилактические мероприятия.

Профилактический учёт и профилактическая беседа из ПФЗ буквально повторяют ФЗ от 23.06.2016 N 182-ФЗ.

Такое «нововведение» феминисток, как специальные психологические программы, основными задачами которых «являются выявление причин совершения семейно-бытового насилия, профилактика совершения семейно-бытового насилия, реадаптация нарушителя» (часть 1 ст. 21 ПФЗ о профилактике СБН), с успехом перекрываются уже действующими нормами ст. 17 ФЗ от 23.06.2016 N 182-ФЗ: п. 7) социальная адаптация; п.8) ресоциализация; п. 9) социальная реабилитация.

И если из ст. 21 ПФЗ о профилактике СБН усматривается только забота об организациях социального обслуживания населения, обязанных «осуществлять» специализированные психологические программы для нарушителей, которым органы государственной власти субъектов Российской Федерации в сфере социального обслуживания должны обеспечить реализацию консультационных психологических программ для нарушителей в достаточном объёме, то в действующем законодательстве совершенно другой подход к профилактике правонарушений, поскольку явно видна направленность не на обеспечение каких-либо социально ориентированных НКО оплачиваемой государством работой, а на действенную помощь самому подучётному лицу.

Например, социальная адаптация (ст. 24 ФЗ-182) представляет собой комплекс мероприятий, направленных на оказание лицам, находящимся в трудной жизненной ситуации, не только содействия в реализации их конституционных прав и свобод, но и помощи в трудовом и бытовом устройстве. Немало семейных разладов случается именно на почве бытовой неустроенности и безденежья, поэтому такой пункт профилактики при его прилежном исполнении мог спасти не одного потерпевшего от насилия.

Обеспечение социальной адаптации осуществляется посредством:

Ресоциализация представляет собой комплекс мер социально-экономического, педагогического, правового характера в целях реинтеграции в общество лиц, отбывших уголовное наказание в виде лишения свободы и (или) подвергшихся иным мерам уголовно-правового характера (ст. 25 ФЗ-182). Рецидивная преступность не обходит стороной насильственные преступления, поэтому важно начать работу с освобождённым из мест лишения свободы как можно раньше, дав ему шанс на исправление.

Социальная реабилитация (ст. 26 ФЗ-182) представляет собой совокупность мероприятий по восстановлению утраченных социальных связей и функций лицами, находящимися в трудной жизненной ситуации, в том числе потребляющими наркотические средства и психотропные вещества в не медицинских целях. Социальная реабилитация таких лиц осуществляется посредством разъяснения существующего порядка оказания социальной, профессиональной и правовой помощи; оказания психологической помощи; содействия в восстановлении утраченных документов, социально полезных связей.

Поскольку в ПФЗ о профилактике СБН ничего не говорится о медицинской реадаптации нарушителя, нет никаких оснований предполагать, что предлагаемые нововведения будут эффективнее действующих профилактических мероприятий.

На следующую, среди предлагаемых мер — «защитное предписание» (п. 4 ст. 17 ПФЗ о профилактике СБН) — в действующем законодательстве приходится аж два мероприятия, регламентированных ст. 17 ФЗ-182:

Помощь эта направлена на оказание правовой, социальной, психологической, медицинской и иной поддержки указанным лицам, осуществляемой в соответствии с законодательством Российской Федерации с их согласия в целях минимизации последствий правонарушений либо снижения риска стать пострадавшими от правонарушений (ст. 27 ФЗ-182).

Для наблюдения за поведением лица, состоящего на профилактическом учёте, и соблюдением им ограничений, предусмотренных Федеральным законом от 23.06.2016 N 182-ФЗ «Об основах системы профилактики правонарушений в Российской Федерации», устанавливается профилактический надзор (ст. 23), который поручается вести участковому уполномоченному полиции. Специфика работы участкового с лицами, допускающими правонарушения и преступления в сфере семейно-бытовых отношений, заключается не только в организации эффективной системы реагирования на сигналы об уже совершённых правонарушениях и преступлениях, но и в проведении профилактической работы с лицами, в отношении которых прогнозируется возможность преступного поведения в быту с учётом индивидуальных особенностей личности правонарушителя в сфере семейно-бытовых отношений (с учётом прежних судимостей, злоупотребления спиртными напитками, признания хроническим алкоголиком, психического состояния или заболевания, склонности к наркомании и т. д., являющихся причиной семейно-бытовых конфликтов).

Участковый уполномоченный вправе привлекать к профилактической работе с правонарушителями в сфере семейно-бытовых отношений врачей наркологов, руководителей коллективов, где работают или учатся профилактируемые лица. При совершении контролируемыми лицами правонарушений на почве семейно-бытовых отношений обеспечивает привлечение их к административной или уголовной ответственности.

В случае выявления причин и условий, способствующих совершению правонарушения, субъект профилактики правонарушений вносит в соответствующие орган или организацию обязательное для исполнения представление об устранении причин и условий, способствующих совершению правонарушения.

Таким образом, действующее законодательство способно обеспечить не только профилактику совершения правонарушений в семейно-бытовой сфере подучётными лицами, но и повлиять на причины и условия, способствующие их совершению.

Так стоит ли ломать копья и требовать принятия ещё одного закона, если все феминистские идеи уже зарегламентированы и претворены в жизнь? Даже такая мера индивидуальной профилактики, о которой трубят с каждой трибуны лоббисты закона о СБН, — «судебное защитное предписание» (п. 5 ст. 17 ПФЗ о профилактике СБН), или «судебный защитный ордер» уже фактически введена в российское правовое поле, о чём или забыли или делают вид, что не знают, юристки-правозащитницы (эта мера достойна отдельного комментария, поэтому о ней будем рассуждать в продолжении).

Немаловажный вопрос — вопрос финансирования профилактических мероприятий. Без финансирования любой хороший закон будет мертворождённым.

Согласно статье 29 действующего ФЗ-182, финансирование расходов всех субъектов профилактики правонарушений (ст.5), связанных с реализацией государственных программ, программ субъектов Российской Федерации, муниципальных программ в сфере профилактики правонарушений, осуществляется за счёт и в пределах средств, выделенных соответствующим субъектам профилактики правонарушений.

Вместе с тем, согласно ст. 35 ПФЗ о профилактике СБН, финансовая поддержка за счёт средств государственного и (или) регионального бюджетов должна предоставляться только некоммерческим организациям, несмотря на то, что указанным организациям предлагается заняться не всем комплексом профилактических мероприятий (ст. 15, 33).

В заключении Правового управления к ПФЗ №1 183 390−6 указывается, что «согласно статье 3 проекта понятие «профилактика семейно-бытового насилия» раскрыто как комплекс, в том числе экономических мер… Для реализации таких мер федеральными органами требуются средства федерального бюджета. Кроме того, проектом определены новые полномочия федеральных органов государственной власти. Учитывая, что финансирование их деятельности осуществляется за счёт средств федерального бюджета, реализация указанных положений проекта также потребует расходов, покрываемых за счёт указанного бюджета».

Наивные юристы: они приняли законодательные предложения за чистую монету! Между тем в Пояснительной записке к ПФЗ №1 183 390−6 сказано всё предельно откровенно: «Реализация положений, содержащихся в данном федеральном законе, не потребует дополнительных расходов федерального бюджета и не повлечёт изменения финансовых обязательств Российской Федерации. Определённые в законопроекте полномочия не приводят к возникновению дополнительных бюджетных обязательств субъектов Российской Федерации. Основанием для данного вывода является тот факт, что финансирование вводимых полномочий уже предусмотрено действующим законодательством».

Но финансирование может быть предусмотрено только для введённых полномочий. Следовательно, разработчики законопроекта понимали, что они дублируют нормы уже действующих законов, и сознательно шли на это?!

И всё это ради НКО (?), которым, согласно ПФЗ, разрешается вести общественный контроль (а фактически — бесцеремонно вмешиваться в семьи граждан) за соответствием деятельности органов государственной власти и органов местного самоуправления, государственных и муниципальных учреждений настоящему Федеральному закону, а также иному (авт.: какому именно?) законодательству в области профилактики семейно-бытового насилия, в том числе — проверку соблюдения международных обязательств государства в сфере профилактики семейно-бытового насилия и оказания помощи его жертвам? Но для этого не обязательно рушить стройную российскую правовую систему своими законами, скопированными с чужих аналогов, достаточно досконально изучить своё собственное законодательство и убедиться, что оно полностью соответствует международным обязательствам, принятым на себя страной.