Пётр втащил русских на военные корабли. Они, вроде построенного по указу царя Алексея Михайловича «Орла», были и до Петра. Но флот как систему, скопированную с передовых флотов Европы — голландского и английского, создал Пётр. Массовое строительство кораблей началось в Воронеже не по прихоти, а для взятия Азова, отрезав его от турецкого флота на море. Без флота взять Азов не удалось бы. Без флота не вернули бы выход в Балтику. Без флота не присоединили бы Крым — ликвидировав работорговлю русскими людьми. Без флота не обосновались бы на берегах Черного моря.
Линейный корабль «Азов» (1826). Построен в Архангельском адмиралтействе. За Наваринское сражение 1827 года первым на флоте получил кормовой Георгиевский флаг
Флот обеспечивал фланги продвижения России на юг — к Черному морю и на Кавказ, и на запад — в Прибалтику, Белоруссию, Польшу и Финляндию. На востоке флот обеспечивал русскую границу по Амуру и включение Сахалина, Русскую Америку. В океанах флот поддерживал баланс мировых держав, давая России расширяться в Евразии.
Русский флот не мог сравниться с английским, французским, голландским, но перед Россией и не стояло такой задачи. Флот был придатком сухопутных армий. Императоры чрезвычайно осторожно использовали его.
«В бой вступать с неприятельским флотом, усматривая, нежели мы сильнее будем неприятеля третьей долей кораблей, равных против их на море. А ежели неприятель кораблями сильнее будет, или хотя бы в равном числе против нас — то в бой не вступать» (1).
Петр Первый
«Шведский корабельный флот в 26 парусов подходил к Чичагову… Великое беспокойство. Почти ночь не спали. Граф Безбородко плакал… В ночь разбудили — худой курьер от Нассау, будто Круза разбили: много писания, беготня, успокоилось, получа известие, что 24-го Круз, быв атакован, с утра до вечера отстреливался. Чичагов скоро придет. Ввечеру сказали: «Я теперь спокойна!» (о реакции Императрицы на действия флотов — прим. автора) (1).
Статс-секретарь Екатерины II Храповицкий в дневнике
«Ежели точно англичане и французы войдут в Черное море, с ними драться не будем, а пусть они отведают наших батарей в Севастополе» (1).
Николай I
Несмотря на осторожность (а может благодаря ей) русского флота в войнах, результат известен. Границы России в XVIII—XIX веках отодвинулись на сотни километров.
В какую цену обошелся флот? Очень высокую — в деньгах и жизнях. Не заплати ее Россия — не стала бы мировой державой. Как относился народ к флоту? Крестьянские дети уходили на флот как на смерть — навсегда, без весточки домой. Смертность на флоте была огромной. Чтобы флот был боеспособен, из Архангельской губернии ежегодно призывались по нескольку сотен рекрутов-поморов. Костяком этого призыва были жители Архангельска и Мезени.
Медали, полученные моряками Российского Императорского флота, призванными в Мезени. Экспозиция Мезенского краеведческого музея
«Петр I высоко ценил смекалку и отважность поморов-промышлеников, их морскую выучку и умение управлять судами в суровых условиях Арктики. 13 июля 1713 года, за год до сражения под Гангутом, он строжайше предписал архангельскому вице-губернатору Курбатову… набрать экипажи из опытных поморов «с кочей, а также лодей, с морянок и карелок, набрав добрых и молодых»… По заданию Петра I капитан Сенявин осенью 1713 года набрал в Архангельске 265 молодых людей, на Мезени — 50, в Кевроле — 50. Большинство их было направлено в Петербург. В следующем году капитан Румянцев продолжил набор матросов и отправил в Санкт-Петербург 397 молодых поморов, в том числе из Архангельска — 180, с Мезени — 127, из Кевролы — 90» (2).
Николай Окладников, мезенский историк
«В северных районах убегать от рекрутчины было не принято, поскольку в условиях малонаселенности замена беглеца происходила другим молодым мужчиной-работником из этой же семьи… Распространена была отдача… нежелательных элементов… От рекрутства были освобождены ямщики. Шкиперы и матросы на морских судах выплачивали денежную компенсацию вместо военной службы…
По закону право отдачи в рекруты предоставлялось самому обществу — городскому или крестьянскому… В 1820 г… вместо отдачи рекрута «натурой» было разрешено выплачивать по тысяче рублей ассигнациями (или 300 рублей серебром) за каждого рекрута, полагающегося с тысячи душ мужского населения… С 1840-х гг в казенных и удельных деревнях и среди мещан была введена система жеребьевки… «Последний год перед службой для рекрута зачастую сплошной угар, почти непрерывная пьяная горячка. Его окружают невероятной заботливостью… На проводы рекрута съезжаются из всех деревень — человек 300−400, а пьяные отцы едут с сыновьями до присутствия…» (3).
Татьяна Трошина, архангельский историк
«В архивных делах… профессор М. И. Белов обнаружил список 700 поморов… призванных на военную службу в 1714 году… Это были молодые люди в возрасте от 17 до 25 лет, плававшие на кочах на Грумант и Новую Землю… В одном из списков по рекрутскому набору за 1714 год, обнаруженному в архиве Санкт-Петербургского филиала Института российской истории АН, указано, что из Мезенского уезда призвано на службу матросами в российский военно-морской флот 50 человек молодых людей, бывавших «на море на промыслу», из них 17 человек, бывавших «на Груманте и на Новой земле на кочах», в том числе из Лампожненской волости: Федор Фокин сын Кузнецов, 29 лет, Семен Дмитриев Оксенов, 29 лет, Фома Федоров сын Панфилов, 23 лет, Дмитрий Захаров сын Лихачев, 22 лет, Григорий Ярофеев сын Лебедев, 20 лет, Анисим Лукин сын Сункин, 20 лет, Терентей Кондратьев сын Здрявлев, 23 лет, Павел Васильев сын Коротаев, 30 лет, Яков Клементьев сын Стягов, 20 лет, из Устьвашской волости: Денис Федоров сын Сафоновых, 20 лет, из Козьмогородской волости: Патракей Семенов сын Кибикин, 19 лет, Афонасей Корнилов сын Захряпин, 22 лет, Максим Евсивьев сын Кипривцев, 21 году, из Окладниковой слободки: Трофим Федоров сын Иньков, 30 лет, Савва Захаров сын Вараксин, 25 лет. В отношении остальных 23 человек, упомянутых в этом списке, указано, что они бывали на море «на торасу», в Моржевском острову в малых карбасах» (4).
Николай Окладников
«Краевед-историк А. Новиков в книге «Лешуконье» пишет по этому поводу: «До места (службы — прим. В. И. Дранникова) рекрутов… кормили совсем скудно, содержали отвратительно, как арестантов, ночевки им организовывали в тюрьмах. Поэтому многие умирали в дороге, а больше сбегали и уже никогда не возвращались домой. Чаще все эти беглые пополняли шайки бродяг и разбойников»… При наборе поморов на флот в конце 1714 года были возвращены «из бегов» 12 человек… В указе 1714 года говорилось, что находившиеся в бегах и не явившиеся с повинной после поимки «казнены будут смертию, а у кого они жили, и те лишены будут своих пожитков и посланы на каторгу».
Василий Дранников, мезенский историк
В указе 1714 года Пётр I предписывал: «Господин вице-губернатор. Послан от нас капитан-поручик Румянцов для набору в матрозы у Города, також в Сумском остроге, на Мезени и в других местах, где есть лутчие работники, которые ходят на море за рыбным и звериным промыслом на кочах, морянках и прочих судах, которых надо пятьсот человек, и чтобы оные были не стары и не увечны, а имянно, чтоб не были летами более как тридцать пять… и как он Румянцов, оных наберет, тогда отправьте его с теми матрозами сюда, удовольствовав их в дорогу провиантом, також по рассмотрению и деньгами, дабы они без нужды в пути были, також для поклажи, провианту и рухледи дайте им от города до города хотя на десять человек по лошади».
По более раннему указу (1713 года) набор производился в декабре 1713 — январе 1714 годов. По нему из Мезенского уезда (территория нынешних Мезенского и Лешуконского районов …) в рекруты было взято 50 человек. Из них 19 имели опыт плавания к Груманту, Шпицбергену, возраст от пятнадцати до тридцати лет. Тридцать человек в возрасте от семнадцати до тридцати лет участвовали в промыслах на морского зверя у острова Моржовца. Всего же по тому набору с побережья Белого моря ушло 326 молодых поморов. А всего в первой половине 1714 года было взято во флот с архангельского севера 436 человек.
В конце 1714 года по второму указу было призвано 504 помора. Из них с Мезени — 35… Назовем самого молодого из них — это 15-летний житель Окладниковой Слободы «Савва Захаров сын Вараксин, на море был на Груманте, и на Новой Земле, ибо туда плавали на промысел с зимовкой» (5).
Рекруты города Мезени. Начало XX века. Экспозиция Мезенского краеведческого музея
«Начиная с петровских времен в матросы определялись крестьяне определенных губерний, таких как Ярославская, Костромская, Рязанская и другие. Особенно ценились матросы-рекруты их архангелогородских поморов, так как были приучены к морю с раннего детства и знали корабельное дело… Из журналов заседаний адмиралтейств-коллегии: «Брать в матросы особенно тех, кто при самых берегах по их жилью весьма надежно к службе морской и к работе матросской необыкновенно быть имеет…» Матросская служба являлась пожизненной. Отставку мог получить только израненный инвалид или же совсем немощный старец, но до таких лет матросы, как правило, не доживали… Император Павел по восшествии на престол решил облегчить участь матросов и вместо пожизненного срока службы объявил о двадцатипятилетнем… При комплектовании флота рекрутами положено было принимать их с десяти до двадцатипятилетнего возраста, причем мальчиков от десяти до пятнадцати лет принимали не более одной пятой части. Некоторые из этих мальчиков потом ходили на судах в звании юнг, а зимой учились грамоте, арифметике и компасу в штурманском училище. Из них готовили будущих комендоров и лотовых.
При Павле Первом нижних чинов, без суда, было запрещено наказывать батогами и кошками, «ибо таковое наказание не суть исправление, но сущая казнь». К сожалению, «забытые» этим запрещением линьки оставались в российском флоте вплоть до конца эпохи парусного флота.
С 1710 года для матросов устанавливается твердое жалованье в соответствии с чином. Рядовые матросы получали от пятидесяти копеек до двух рублей, пушкари — по два рубля, а квартирмейстеры — по два рубля пятьдесят копеек» (6).
Владимир Шигин, капитан 1 ранга, писатель
"К призываемым рекрутам корабельные начальники обычно приказывали относиться со вниманием и тщанием: «Из имеющихся здесь рекрут отправить в Кронштадт и велеть их обмундировать и содержать их во всяком довольствии и за новостью их в тяжелые работы, доколе привыкнут, не определять, и для того там расписывать в роты со старыми матросами и иметь над ними прилежное смотрение, дабы они от тяжелых работ не приходили в болезни и от недовольства не чинили побегов».
Каждый молодой матрос по прибытии на корабль должен был обязательно избрать из старослужащих себе «дядьку». В обязанности «дядьки» входило обучение «племяша» тонкостям корабельной службы и жизни, а кроме того — его защита от кулаков других матросов и… унтер-офицеров… «племяши» брали на себя многие бытовые заботы своего «дядьки», стирали его одежду, делали приборку и т. д… Выбирая себе «дядьку», молодой матрос просил разрешения стать ему «племяшом». Если «дядька» не был против, то молодой матрос давал ему присягу на верность … Далее следовал ритуал обмывания родственных отношений. … Отныне «племяш» обязан был во всем быть преданным своему «дядьке», пока тот не уволится в запас, а сам «племяш» не станет «дядькой»… На протяжении всего времени существования парусного флота именно «дядьки» осуществляли основные обучение нелегким морским премудростям молодых «племяшей», ведь в ту пору не существовало специальных учебных отрядов» (7).
Владимир Шигин
Орудийная палуба русского парусного корабля середины XIX века. Экспозиция Центрального военно-морского музея
«Неправильным будет думать, что во время парусного флота матросы представляли собой забитую инертную массу… Из письма адмирала Головина в адмиралтейств-коллегию марта 29 числа 1743 года: «Сего марта С. С. генерал-фельдмаршал принц Гессен Гомбургский прислал ко мне морской артиллерии голангера Евсевия Алексеева с таким объявлением, во время шествия Ея И. В. из Александро-Невского монастыря того же 29 дня на дороге кричал он Ея И. В., якобы я не даю жалованья за две трети, тако ж мундира, и обретающийся при его светлости генерал-адъютант Воейков слышал: при том Алексеев кричал, что будто мною покрадено казенных денег 20 000 рублей, и оный голангер… прислан ко мне… либо в безумстве находясь, или его к тому научили…». Молчали далеко не все. «Матрос Курилин, находясь в карцере, поносил матерными словами начальника караула, и последний то слышал» …суд оправдал Курилина, «так как подсудимый не знал, что слова его будут услышаны начальником караула».
Помимо установленных Морским уставом телесных наказаний, каждый унтер-офицер, не говоря уже о офицерах, мог избить матроса за любую провинность. Бывали случаи, что и убивали. С рукоприкладством офицеров стали немного бороться только с начала XIX века, но до конца эпохи парусного флота изжить это так и не удалось.
В XVIII веке даже во время недолгих летних плаваний по Балтийскому морю на наших кораблях порой от болезней вымирало до трети команды… Порой происходили и вообще вопиющие случаи. Так, в марте 1716 года на кораблях капитана Алексея (Ивана — прим. автора) Сенявина, стоящих в Копенгагене, в течение короткого времени скончалось полторы сотни матросов. Всех их, без долгих раздумий, побросали прямо в городской канал. Вскоре трупы русских моряков начало прибивать к городской набережной и домам обывателей. Это вызвало возмущение жителей датской столицы, и только после этого было приказано вытаскивать трупы матросов из воды и закапывать в землю» (8).
Владимир Шигин
«В июне-июле 1715 года в Архангельске было завершено строительство серии 52 пушечных линейных кораблей. Они получили имена архангелов… «Уриил» (капитан Иван Сенявин), «Салафаил» (капитан Беринг), «Варахаил» (капитан Бенс) и «Ягудиил» (капитан Ден)» (9).
Михаил Данков, карельский историк
«Число экипажа на каждом из кораблей было по 446 чел. Набор их немало не смущал Сенявина, который 14 июня доносил Государю, что «у города Архангельскаго набрано по сие число 350 чел., да в Кольском острове 300 чел., а достальных ожидаем из Вологды, и ежели присылкою их на те корабли вице-губернатор не замедлит, в последних числах июля в путь наш войдем» (10).
Сергей Огородников, полковник по адмиралтейству
«Общее командование эскадрой на маршруте от Архангельска в Кронштадт осуществлял капитан-поручик И. А. Сенявин, шедший на «Урииле». 29 сентября 1715 года эскадра в составе линейных кораблей «Ягудиил», «Варахаил», «Селафаил», «Уриил» и яхты «Транспорт Роял» вышла от стен Новодвинской крепости. «Варахаил» почти сразу же вернулся в Архангельск из-за открывшейся течи в корпусе, «Архангел Ягудиил» из-за неисправностей, полученных при крушении, 9 октября зашел в норвежский город Флеккер, где и остался на зимовку. Два других корабля прибыли в Копенгаген 27 ноября… Количество матросов на кораблях перед выходом было таковым: 468 на «Варахаиле», 456 на «Селафаиле», 467 на «Урииле», 293 на «Ягудииле», 26 на «Транспорте Роял»… Потери при переходе до Копенгагена были большими — согласно табели, приложенной к письму Сенявина Петру 29 ноября 1715 года, на «Урииле» числилось 68 погибших, на «Варахаиле» — 91, на «Селафаиле» — 101, на «Ягудииле» — 36 человек» (11).
Алексей Едовин, архангельский историк и археолог
Наваринское сражение 8 октября 1827 года. Экспозиция Центрального военно-морского музея
«Объявитель сего бывший в Азовской флотилии морской артиллерии канонир первой статьи Семен Иевлев Ружников в службу ЕЯ ИМПЕРАТОРСКОГО ВЕЛИЧЕСТВА взят от города Мезени деревни Нижне Березицкой из государственных крестьян в 1758 году, от которой за оторванием пушечным выстрелом выше кисти правой руки… по невыслужению указанных двадцати пяти лет тем же чином вечно отставлен и по желанию его отпущен для жительства в упомянутую деревню на свое с отцом Иевлем и братом Никофором Ружниковыми пропитание, от роду ему сорок один год… а дабы он по миру не ходил… ради пропитания не просился и нигде кроме деревни Нижеберезицкой праздно не шатался, а вел себя благопристойно… бороду брил платье немецкое и шпагу носил, о том обязан подпискою…»
«Господа командующие, в городах и на заставах и в прочих местах благоволя до города Мезени чинить свободный пропуск, и не только нигде его к житью не принимать, но и во время прохода на ночлегах более трех суток под таким же штрафом, как о беглых узаконено, не держать, а велеть следовать прямо в город Мезень».
В журнале суда записано: «отставной от службы морской артиллерии канонир Семен Ружников в Мезенской нижней расправе явится, тогда о житье в той деревне с отцом и братом такоже и о нехождении по миру и в прочем, что надлежит обязать подпискою, а о получении отрапортовать».
Его мать Марфа… умерла еще в 1778 году. А вскоре, в 1783 году, не стало и отца. Младший брат Фома к тому времени тоже умер, брат Никофор — средний — переселился в соседнюю деревню Погорелец… Отставной канонир женился на Ксении Шмаковой из соседней деревни Козьмогородской, построил дом… Детей у них с Ксенией не народилось, дом сгорел. Сам Семен Иевлев сын Ружников дожил до 80 лет» (12).
Василий Дранников
- А. А. Лебедев. Если завтра война. О некоторых особенностях состояния русского корабельного флота в конфликтах XVIII века. СПб. 2018. С.60, 69, 73
- Н. А. Окладников. Российские колумбы. Архангельск. 2008. С.24−25
- Т. И. Трошина. Рекрутская повинность в Архангельской губернии. В сборнике «Защитники Отечества. Выпуск.10. Материалы XXI региональных общественно-научных чтений по военно-исторической тематике. 26 октября 2006 г. Архангельск. 2007. С.120−130
- Н. А. Окладников. Российские колумбы. Архангельск. 2008. С.25−26
- В. И. Дранников. Мезенские поморы на военном флоте XVIII века. В сборнике «Защитники Отечества. Выпуск 11. Материалы 23 общественно-научных чтений по военно-исторической тематике. Архангельск, 27−28 октября 2007 г. Архангельск. 2008. С.71−76
- В. В. Шигин. Господа офицеры и братцы матросы. Служба и быт моряков русского парусного флота. М. 2019. С.199−202
- Там же. С.203−204
- Там же. С.215−221
- М. Ю. Данков. Яхта «Transport Royal» на Северной Двине. В сборнике «Двинская земля. Выпуск 3». Вельск. 2004. С.95
- С. Огородников. История Архангельского порта. СПб. 1875. С.51
- А. Едовин. Еще один миф о Витусе Беринге: история плавания линкора «Селафаил» из Архангельска в Кронштадт в 1715 году. Архангельская старина». № 2−3. 2014. С.64
- В. И. Дранников. Мезенские поморы на военном флоте XVIII века. В сборнике «Защитники Отечества. Выпуск 11. Материалы 23 общественно-научных чтений по военно-исторической тематике. Архангельск, 27−28 октября 2007 г. Архангельск. 2008. С.74−76