Бабугай, говорящий на белорусском
Из города Бреста, который в Белоруссии, сообщают о новых достижениях в деле охраны природы. В городе появился «птичий» веломаршрут. Желающие могут проехать по маршруту и ознакомиться с расставленными через некоторое расстояние информационными стендами, на которых указана информация о представителях флоры и фауны, встречающихся в этих местах.
В основном это птицы. Понятно, ведь маршрут создан общественной организацией «Охрана птиц отчизны». Вся информация на стендах, как и на сайте организации, на белорусском языке. На сайте значится, что веломаршрут является частью инициативы «Будь здоров с птицами», которая реализуется организацией при поддержке Евросоюза, Программы развития ООН и прочих хороших людей, в том числе, и Министерства здравоохранения Республики Беларусь.
Теперь понятно, почему все стенды на белорусском языке, — ведь платит Евросоюз. Что показательно, история организации «Охрана птиц отчизны» восходит к памятному 1985 году, и с самого начала организация носит националистический характер. То есть, мы имеем дело с обычными грантососами, которым всё равно за что получать деньги, хоть за птиц, хоть за тараканов.
На первый взгляд, ничего нового в том, что международные организации озабочены сохранением птичек. На Западе экологизм уже достаточно укоренился, и не всегда имеет какую-то политическую подоплёку. Но в нашем случае вопрос о птичках именно политический.
Главной целью организации, если даже сами грантоеды этого не знают, является продвижение новых белорусских слов в повседневную речь русскоязычных жителей Белоруссии. В настоящий момент жители Белоруссии используют в повседневной речи только три слова, которые можно назвать «белорусскими». Это «бурак» — свёкла, «шуфляда» — выдвижной ящик стола или шкафа (из польского) и «драники» — картофельные оладьи.
К слову сказать, известные по всей Европе картофельные оладьи с подачи националистов в Белоруссии считают чем-то уникально местным. Говоря о «белорусской кухне», сразу называют «драники», но насчёт того, чтобы вспомнить второе блюдо этой «великой национальной кухни», уже возникают затруднения.
Правда, местные слова есть в разных регионах любой большой страны. Например, из рязанских местных слов и выражений составлен уже целый словарь, да и не только из рязанских. Впору создавать «рязанскую мову» и ставить вопрос о незалежной Республике Рязании. Также всем известны питерские словечки «парадное», «поребрик» и «бадлон».
Задача любителей птичек состоит в том, чтобы навязать людям знание новодельных «белорусских» названий птиц, чтобы расширить количество местных слов в лексиконе жителей Белоруссии и, тем самым, иметь доказательства «использования белорусского языка в повседневной жизни» и «отличия белорусов от москалей».
Направление работы выбрано очень точно, видимо, не обошлось без подсказки от западных «друзей». Ведь названий птиц обычно никто не знает. Названия животных знают все, — трудно будет навязать какого-нибудь «элефанта» вместо «слона». А из птиц средний человек знает разве что воробья, голубя и ворону, и то, многие не в курсе, что ворон и ворона, — это два разных биологических вида, а не муж и жена.
И не имеет никакого значения, живут там эти птицы, или нет. Чтобы их увидеть, надо сидеть в засидке с фотоаппаратом несколько дней, что сможет не каждый, а в черте города это вообще невозможно из-за прохожих и проезжих. Главное, считается, что ареал обитания этих птиц совпадает с территорией Белоруссии, и то ладно.
Для примера, малая выпь или волчок (ixobrychus minutus) в белорусском языке, по разным версиям, называется «чапля-лазяник» или «малый бугай». Это самый мощный вариант для продвижения идеи «отличности» белорусского обозначения от русского. Да, такое местное обозначение выпи, как «бугай», в русском языке есть. Но литературная норма языка, согласно словарю Ожегова, говорит, что «бугай» — это другое обозначение быка, или, в переносном смысле, — крупный мужчина.
В одном произведении некоего белорусского «письменника» времен белорусизации 1920−30-х годов есть сцена разговора двух деревенских мальчишек о птицах. Один перечисляет птиц, а другой, услышав слово «бугай» вступает в спор, утверждая, что это — другое обозначение быка. И заметим, что этот персонаж не «москаль», а такой же белорус, как и все герои произведения.
Ещё одна интересная птица, — малый погоныш (porzana parva), при транслитерации на белорусский превращается в «малого пагонича», что звучит сходно с названием литовского герба «Пагоня» (погоня), который националисты считают «белорусским».
И на закуску — малый веретенник (limosa lapponica), который раньше в белорусском варианте был просто «малым вераценником», а теперь получил «украинскую фамилию» «грицук»!
Ко-то может сказать, что это всё мелочи, «ловля блох». Но, как говорится, капля камень точит. Работа по разделению русского народа продолжается уже много лет, и идёт по многим направлениям, не только по названиям птичек.