Вхожие в круги писателей и поэтов подтвердят, что трудно сыскать там сегодня человека, носителя добра и блага, равного Игорю Губерману. Личная скромность, постоянная самоирония, отсутствие чванливости и показушного трагизма выделяют его среди прочих «деятелей культуры». Его искрящийся талант при этом очевиден и тем, кто не приемлет вовсе его жанра и лексикона, как то я сам…

Dmitry Rozhkov
Игорь Губерман

Губерман — это больше, чем поэт перманентного незлобия и доброго цинизма. Он успел посидеть при СССР за стремление репатриироваться в Израиль. Более тридцати лет живет на Земле обетованной, где обрёл дом. При этом находит всегда самые добрые слова в адрес России и её народа.

Можно сказать, что этот сказатель в стихах о советской эпохе перестал быть «советским-антисоветским» человеком. Если и был таковым в прошлом, то по принуждению обстоятельств, а не по собственному устремлению.

Автор «гариков» всегда держался на расстоянии от политики, но не держал в тайне своих наблюдений и пристрастий. Губермана можно отнести, бессомненно, к критикам современной политической системы России и при этом — к бессменным её, России, доброжелателям.

Пару лет назад он пробудил горячие споры, когда сказал в интервью украинскому телевидению, что Бандера ему симпатичен. Эти слова были вырваны из контекста, как положено в таких случаях. Губерман ведь сказал также, что никогда не забудет чудовищных еврейских погромов на Украине, и что девять из десяти охранников в лагерях смерти были украинцами. Более того, вслед за декларацией симпатии Бандере он поспешил добавить, что прекрасно осведомлён о том, что творили бандеровцы во время войны. Но их лидера определил идеалистом, идеологом и даже страдальцем.

Надо заметить, что Игорь Губерман никогда не претендовал на роль историка или историософа. Но за него взялись всерьёз и обвинили в потакании тем, кто грешит героизацией нацистских преступников. Правды ради подчеркнём, что обвинявшие попросту лгали, ибо уже в том выступлении Губермана было сказано ровно противоположное. Вместе с досадной кляксой про Бандеру. Сам я вмешался тогда в спор и пытался урезонить вскипевших: да, не знает человек правды о Бандере, но эпоху в целом видит вполне близко к правде.

И вот, Губерман вновь появился на украинском телевидении у Дмитрия Гордона. На вопрос о том высказывании он однозначно заявил, что дело было в его неосведомлённости. Думал, что Бандера был теоретиком национальной идеи, а выяснилось, что сам вдохновлял чудовищные преступления.

Жертва Волынской резни. 1943

Готовность признать ошибку по неосведомлённости — неотъемлемая часть кодекса порядочности. Хочется надеяться, что примеру Губермана последуют и другие. Можно не соглашаться с российской политикой, можно сколь угодно пристрастно критиковать её руководство, но мириться с глорификацией Бандеры и других нацистских преступников на Украине — это относится к категории «чего терпеть без подлости не можно».

Могу уверенно предположить, что некоторые читатели придут с аналогичным вопросом: можно ли мириться с глорификацией Сталина? Придётся неполиткорректно отказаться от подобного отождествления в контексте Второй мировой войны. Отмежевавшись от отождествления, можно и необходимо осудить кампанию по героизации Сталина. Но не в навязываемой нам смысловой среде.

Кстати, реабилитация и героизация Бандеры и его последователей поддерживается далеко не всеми либералами и оппозиционерами. Так, жестко перекорный нынешней российской пропаганде историк Марк Солонин выделился в разоблачении украинских коллаборационистов. Пожалуй, никто не смог так хлестко дезавуировать ОУН-УПА (организация, деятельность которой запрещена в РФ), как сделал это он.

Признание Губермана могло бы стать примером для всех не расставшихся с совестью. Здесь нет призыва к всесоглашательству или безмыслому благомыслию. Мы у той черты, за которой нет места пристойности. Там — абсолютное зло, победу над которым мы праздновали 9 мая.

Иерусалим