Этот год видал, чего не взвидят сто. День векам войдет в тоскливое преданье. Ужас из железа выжал стон. По большевикам прошло рыданье…

Иван Шилов ИА REGNUM

Владимир Маяковский, «Владимир Ильич Ленин»

95 лет назад остановилось сердце одного из величайших сынов тысячелетней России — Владимира Ильича Ленина, вождя Великой Октябрьской социалистической революции и партии большевиков, которую очень быстро, по сути, с самого начала ее истории стали именовать ленинской.

Кто для нас Ленин? К сожалению, годы густопсового антикоммунизма, тесно связанного с целенаправленным оболваниванием и дебилизацией сограждан, сделали свое дело, которое завещал организаторам этого позорного действа еще предводитель глобального олигархата Джон Рокфеллер-II. «Если идеи становятся материальной силой, когда овладевают массами, — вступил он в заочную полемику с Владимиром Ильичем, — то наша задача создать массы, органически неспособные к восприятию никаких идей». Постсоветские годы породили этим людоедским мыслям множество эпигонов и в России, жалких своей пошлостью и марионеточной зависимостью от «матрицы» — от Жириновского до Фурсенко. Вместе с либеральным отребьем гайдаровского пошиба они едва не «прочмокали Россию», по образному, но очень точному выражению Амана Тулеева. А Ленин тем временем продолжает прочно стоять на историческом пьедестале, как стоит в веках Мавзолей, который сколько и позорно ни драпируют к 9 мая, пытаясь разорвать его неразрывную связь с 25 октября (7 ноября), так и не могут погасить свет Великой Правды Великого Октября. Порукой тому — хвост-очередь в усыпальницу вождя из иностранцев-гостей прошедшего ЧМ-2018. К вящему стыду наших властей и многих СМИ, которые его всячески замалчивали, а когда и этого не удавалось, отбирали, вырывая из контекста, и направляли в эфир самые убогие и бессвязные комментарии, хотя осмысленных и жизнеутверждающих было неизмеримо больше. Почему-то нынешняя эпоха безвременья беспомощно сворачивается у ленинских ног, а его «чмокающим» оппонентам, даже если поставят друг на друга несколько табуреток и, держась за постамент, вытянутся на цыпочках в струнку, все равно не дотянуться даже до шнурка на ленинском ботинке.

Леонид Шматько В.И.Ленин у карты ГОЭЛРО. VIII Всероссийский съезд Советов, декабрь 1920 года. 1957

Повторим: к сожалению, 1917 год для большинства сегодня — как тень далекого и непонятного прошлого. В принципе ничего удивительного. Автор этих строк сам, изучая в 70-е годы марксизм-ленинизм, тоже оглядывался по сторонам. И тоже задавался вопросом: насколько он соответствует реальной жизни, в которой, казалось, ничего похожего не было? Но потом грянула «перестройка», за ней распался Советский Союз. И в те три августовских дня 1991 года, которые перевернули наш мир, случилось оказаться в центре событий. И вот тогда память вернулась и повернулась к Ленину. Пришлось приняться заново его перечитывать. Но на этот раз — другими глазами, которые как будто открылись. И стало ясно: чтобы до Ленина дорасти — нужен жизненный опыт переломных эпох, которые приводят в движение целые страны и континенты, миллионы, десятки и сотни миллионов людей.

И поэтому прочитать Ленина и сразу его понять, особенно в обычных, мирных условиях, — думаю, невозможно. Почувствовать и осознать, как переводятся стрелки исторических «часов», можно только через мощное потрясение. И осмысление пережитого.

Пару слов о фигуре Ленина. Очень хорошо сказано о нем в поэме, отрывок из которой приведен в эпиграфе:

Он земной, но не из тех, кто глазом упирается в свое корыто.

Землю всю, охватывая разом, видел то, что временем закрыто.

Он в черепе сотней губерний ворочал,

Людей носил до миллиардов полутора.

Он взвешивал мир в течение ночи.

А утром:

Всем!

Всем!

Всем это —

Фронтам, кровью пьяным,

Рабам всякого рода, в рабство богатым отданным, —

Власть Советам!

Земля крестьянам!

Мир народам!

Хлеб голодным!

Обратим внимание: уложить политическую программу в несколько коротких лозунгов, понятных и всем, и каждому, независимо от образования и даже владения грамотой, — это высший пилотаж. Очень немногие в истории, пожалуй, единицы могли ТАК разговаривать с народами.

Многое рассказывают о Ленине стенограммы партийных съездов, конференций, пленумов. Там везде — столкновение взглядов, позиций, нюансов — искренних, конъюнктурных, каких угодно. Жаркие споры, взаимные обвинения, борьба кипит. И какой эпизод ни возьми, даже где Ленин расходился с большинством, он почти всегда оказывался прав. В любой ситуации знал, как поступить. Даже гетман Скоропадский, который люто ненавидел большевиков, в своих мемуарах признавался: «Самый крупный человек, которого выдвинула наша эпоха, — это, к нашему ужасу, Ленин…»

Другой пример — мировой финансовый кризис 2008—2009 годов. Вдруг после него в Европе бестселлером стал Карл Маркс. Менее чем за десять лет он был переиздан многократно, спрос громадный. Заинтересовались и советским опытом, стали его изучать. Даже преподавать. Но не всем. Знания марксизма-ленинизма, правды об Октябре на Западе — удел элитарных кругов, кого с молодости учат управлять. Остальным — вся та либеральная жвачка, из которой состоит стандартный курс политологии и связанных с ней дисциплин. «Демократия — рынок — разделение властей — права человека — толерантность — гражданское общество — общечеловеческие ценности» и т. д. и т. п. и пр.

Но почему западным элитам потребовались Маркс с Лениным? Потому, что им нужны знания о том, как все устроено на самом деле. Нужна правда. Но не чтобы по ней жить, а чтобы с ее помощью управлять и манипулировать обществом или, на языке марксизма, массами.

Исаак Бродский. В. И. Ленин и манифестация. 1919

Все, что происходит в нашей жизни сегодня, особенно начиная с лета 2018 года, является наглядной иллюстрацией к тезису Маркса о том, что «при 300 процентах нет такого преступления, на которое он (капитал) не рискнул бы, хотя бы под страхом виселицы». Историческая роль Ленина в том, что он сначала в теории, а затем на практике показал, какой именно выход следует из капиталистического, империалистического тупика. Теории империализма, победы революции в отдельно взятой стране и государства, дав новый импульс развитию марксизма на русской национальной почве, обеспечили не только социалистический, но и национально-освободительный императив Великого Октября. А сам Ленин очень скоро связал перспективы выживания Советской власти и страны с национальным освобождением Востока, поставив окончательный крест на идеях «мировой революции», в которой роль движущей силы отводилась бы европейскому пролетариату, а «пушечного мяса» — Красной Армии, как об этом мечтали «революционные» экстремисты троцкистского пошиба.

Чем дальше от нас уходит героическое и трагическое ленинское время, тем глубже мы осознаем все историческое величие этой фигуры, появление которой на российском политическом небосклоне начала XX века не просто спасло страну из провала безвременья, но и сохранило ей суверенитет, национальную независимость и исторические перспективы. И сохранение таковых сегодня тоже неразрывно связано с уникальностью ленинского наследия, переосмысленного и адаптированного к реалиям XXI столетия. И поскольку процесс такой адаптации уже «на марше», мы вправе смотреть в будущее с осторожным историческим оптимизмом. Как у все того же Владимира Маяковского:

Время, снова ленинские лозунги развихрь.

Нам ли растекаться слезной лужею, —

Ленин и теперь живее всех живых.

Наше знанье — сила и оружие.

Вот и не будем «растекаться», если у нас столько силы и такое оружие!