Медведки: родина Адмирала Флота Советского Союза Николая Кузнецова

У единственного нашего авианосца «Адмирал Кузнецов» тяжелая судьба, но ему повезло. Его не порезали на иголки, не продали в Китай и он не достался «нэзалэжной». В трудной судьбе он повторил Адмирала Флота Советского Союза Николая Герасимовича Кузнецова.

Все детство и юность будущего адмирала корабли и море находились недалеко. Назвали его в честь покровителя мореходов Святого Николая. В детстве мальчик работал на водяной мельнице на реке Ухтомке, рядом с Медведками. Вода завораживает, и, возможно, мельница определила интересы будущего адмирала. Дядя Николая по материнской линии был кронштадским моряком, дядя по отцу — тоже моряком, участником русско-японской войны.

После смерти отца в 1914 году воспитанием Николая занялся другой дядя — Павел Федорович, владелец буксира, устроивший мальчика рассыльным в Управление работ по улучшению Архангельского порта. За пару недель до прихода в Архангельск интервентов 2 августа 1918 года Николаю посчастливилось уехать в Медведки, помогать в поле. Осенью 1919 года, наслушавшись о боях с англичанами на Двине и добавив к возрасту 2 года, Николай Кузнецов записался на Северо-Двинскую флотилию. Повоевать не удалось, будущего адмирала определили писарем в штаб. Как и в 1919 году, он всю жизнь готовился к битвам с английским флотом, а воевал с немцами.

В 1923 году, также приписав себе 2 года, поступил в училище командного состава флота в Петрограде, в 1924 году стал членом ВКП (б). Назначен на один из немногих новых кораблей флота крейсер «Червона Украина», часто посещаемый И.В.Сталиным и К.Е. Ворошиловым. В 1929—1932 году снова учеба, и скорое назначение командиром «Червоной Украины».

В 1936 году Кузнецов назначается военно-морским атташе в Испанию, главным военно-морским советником республиканского правительства. Печальный опыт убеждает советников и Москву в важности флота для обеспечения военных действий на сухопутных ТВД и доставки стратегических грузов, и в беспомощности ВМФ СССР в этом отношении: «Во-первых, кораблей было мало, а во-вторых, в случае открытого военного выступления Германии и особенно Италии, они могли быть легко уничтожены… крейсера и эсминцы Черноморского флота выглядели просто слабыми и устаревшими на фоне новых кораблей германского и итальянского флотов. Поэтому со второй полвины 1937 года правительство СССР вынуждено было прекратить регулярные рейсы своих транспортов в Испанию…» (1). Опытные «испанцы» в Красной армии и на флоте быстрее продвигались по службе, реже подвергались репрессиям.

После Испании Кузнецова назначают на самый перспективный, в представлении Сталина, Тихоокеанский флот — заместителем командующего, а после ареста комфлота Г.П. Киреева — командующим. Здесь два примечательных эпизода. После не совсем удачной операции по отражению японских милитаристов у озера Хасан в июле 1938 года всё руководство Дальневосточным военным округом во главе с маршалом В.К. Блюхером было репрессировано. Кузнецова не тронули, да и показал он себя хорошо — мобилизовав на снабжение армии сотни кунгасов — рыболовецких судов. Второй эпизод — расследование гибели эсминца «Решительный» под командованием будущего главкома ВМС СССР С.Г. Горшкова. Кузнецов защитил командира эсминца, хотя разбор происходил с участием И.В. Сталина. Надо сказать, что С.Г. Горшков в 1960-е годы стал одним из противников возвращения Кузнецову звания Адмирала Флота Советского Союза. И тот, и другой эпизод не привел Кузнецова в камеру НКВД.

В декабре 1937 года создан наркомат Военно-Морского флота СССР, наркомом назначен бывший начальник Политуправления РККА армейский комиссар 1-го ранга П.А. Смирнов, не имевший к флоту никакого отношения. В декабре 1937 года он был репрессирован. Наркомом назначили бывшего заместителя наркома внутренних дел Н.И. Ежова по погранвойскам, комиссара госбезопасности М.П. Фриновского, также не имевшего к флоту никакого отношения.

«На XVIII съезде ВКП (б) стало ясно, что нарком ВМФ Фриновский потерял доверие Сталина. Из моряков на съезде слово предоставили только Н.Г. Кузнецову… Сразу после съезда, по предложению А.А. Жданова Н.Г. Кузнецов, совсем еще молодой человек (35 лет) был назначен первым заместителем наркома, а 27 апреля 1939 года — наркомом ВМФ…» (2).

Фриновский был арестован и расстрелян. «Обладая солидным военно-морским образованием, новый нарком не имел необходимого жизненного и служебного опыта. Он никогда не командовал соединением и никогда не служил в штабе. Но выбор Сталина в то время был уже настолько ограничен, что… Кузнецов был признан лучшим из возможных кандидатов» (3).

Советская программа морского судостроения была утверждена в 1936 году — ее создателями были начальник Морских сил СССР В.М.Орлов и начальник Главморпрома Р.А. Муклевич. Должны были быть построены 24 линкора (6 — ТОФ, 8 — БФ, 8 — ЧФ, 2 — СФ), 20 легких крейсеров, 145 эсминцев и лидеров, 344 подводные лодки. Авианосцы Сталин из программы исключил. Почти половина новых кораблей пополняла Тихоокеанский флот. В июне 1937 года Орлов и Муклевич были арестованы и расстреляны.

В январе 1939 года был создан Наркомат судостроительной промышленности. В августе 1939 года нарком ВМФ Н.Г. Кузнецов представил переработанный 10-летний план строительства флота. С 1,9 млн. тонн тоннажа боевых кораблей, план доводил суммарный тоннаж до 3 млн. тонн — при тоннаже британского флота в 1,2 млн. тонн, американского в 1,08 млн. тонн, японского в 0,8 млн. тонн, и германского в 0,142 млн. тонн (4). План сохранял недостатки предыдущего — распыление сил на 4 ТВД, отсутствие авианосцев и десантных кораблей, игнорирование всяких финансовых расчетов и излишний оптимизм в оценке промышленности СССР.

В 1940 году, когда стало понятно, что война близится, а промышленность с планом не справляется, Н.Г. Кузнецов предложил «План строительства ВМФ на 1940−1942 годы» с упором на крейсера, эсминцы, подводные лодки, торпедные катера и сокращением боевых кораблей из предыдущей программы на треть. На 1940 г. Наркомату ВМФ было отпущено 10,4 млрд рублей (18,2% расходов СССР на оборону). Однако даже по оптимистическим расчетам корабли сдавались флоту в 1943—1946 гг., заложенные строились с отставанием, к началу войны флот оказался без крупных боевых кораблей. Тем не менее в годы Великой войны 1941−1945 годов чести флот не посрамил, вовремя объявил боевую готовность 22 июня 1941 года, потопил в годы войны 1300 вражеских кораблей и сбил 5509 самолетов. Но к 1945 году все корабли морально и физически устарели.

В сентябре 1945 года на Политбюро ЦК был вынесен 10-летний план военного судостроения. Н.Г. Кузнецов, собравший мнения командующих флотами, предложил строительство большого количества классических боевых кораблей, что шло вразрез с «атомным проектом». Сталин потребовал «прочной обороны морских рубежей СССР» и отказа от большинства океанских кораблей. Была создана комиссия под председательством Л.П. Берия, в которую вошел Кузнецов, адмиралы Галлер, Исаков. В итоге программа сократилась — вместо 4 линкоров (проект Кузнецова) — 0, вместо 6 авианосцев — 0, вместо 10 тяжелых крейсеров — 4, вместо 84 крейсеров — 30 легких, вместо 358 эсминцев — 188, вместо 492 подводных лодок — 300 (5), значительная часть была довоенных устаревших проектов.

Споры с Л.П. Берией дорого обошлись Кузнецову — Наркомат ВМФ был упразднен, в 1946 году по результатам проверки Главного морского штаба адмирал был снят с должности. В 1948 году изобретатель Алферов написал письмо Сталину «что Наркомат ВМФ передал союзникам во время войны якобы секретные чертежи… состоялся печально известный «суд чести»… Экспертиза показала, что подобная торпеда у союзников уже имелась, а наши карты представляют собой перепечатку со старых английских… И тем не менее адмиралы Алафузов, Галлер и Степанов были осуждены. Кузнецова разжаловали в контр-адмиралы…» (6).

В 1950 году министерство ВМФ было восстановлено, на пост министра назначен адмирал И.С. Юмашев, но в связи с алкоголизмом через год снят. На место министра вернули Н.Г. Кузнецова, с поручением «наверстать упущенное». Однако разногласия флота с судостроительной промышленностью и «атомным проектом» нарастали, создание атомной подводной лодки шло без участия военных моряков.

После смерти И.В. Сталина в 1953 году Н.С. Хрущев в поиске путей сокращения военного бюджета первым «пустил под нож» планы строительства флота, перераспределив эти средства на армию. Споры приняли острый характер, и в 1955 году с Н.Г. Кузнецовым случился инфаркт. Находясь на больничном, адмирал подал прошение об отставке, оставшееся без ответа. Но когда в 1955 году взорвался линкор «Новороссийск», находящегося в отпуске по состоянию здоровья Н.Г. Кузнецова «за неудовлетворительное руководство Военно-Морским флотом» отстранили от руководства.

«15 февраля 1956 года его вызвал министр обороны Жуков. В довольно грубой форме он объявил Кузнецову о снижении его в воинском звании до вице-адмирала и увольнении в отставку без права на восстановление» (7).

После снятия в 1964 году Н.С. Хрущева с должности первого секретаря ЦК КПСС возникла надежда на пересмотр несправедливых решений, но обращения Николая Герасимовича к Л.И. Брежневу и С.Г. Горшкову не изменили положения.

Почему судьба была так несправедлива к Николаю Кузнецову в послевоенные годы? Представляется, что сначала Н.Г. Кузнецов пал жертвой интриг Л.П. Берия по перераспределению государственных средств с флота на «атомный проект», потом — жертвой перераспределения Г.К. Жуковым средств с флота на армию, а в 1960-х годах взгляды Кузнецова, по мнению руководства, устарели.

В 1974 году в возрасте 70 лет Кузнецов скончался. Лишь в 1988 году Президиум Верховного Совета СССР принял Указ о восстановлении Кузнецова в прежнем звании — «Адмирал Флота Советского Союза».

Родовой дом Кузнецовых в Медведках не сохранился. В 1982 году по инициативе райсовета ветеранов на месте дома была открыта табличка «Здесь стоял дом, в котором в 1902 году родился Кузнецов Николай Герасимович, выдающийся флотоводец нашего времени». Указ 1988 года о посмертном возвращении Кузнецову звания подтолкнул Котласский райисполком к созданию дома-музея Кузнецова. Через газету собрали 16 тысяч рублей, ряд предприятий взялись передать на строительство лес и пиломатериалы, по фотографии восстановили облик дома. В 1990 году дом-музей был открыт, в нем размещена экспозиция Котласского краеведческого музея.

Примечания: