Выстрелы в Керчи были произведены из закона 1997 года выпуска

Трагедия в Керчи пробудила острые общественные споры в отношении продажи огнестрельного оружия вообще и молодежи в частности.

Более двадцати лет назад такая дискуссия уже была. Какими аргументами двадцатилетней давности пользовались лоббисты и противники свободного оборота огнестрельного оружия, принимая соответствующий закон в 1996 году? Ведь в тот год год было совершено более 4 тысяч преступлений с использованием боевого оружия, более 400 преступлений — с использование служебного оружия.

Федеральный закон «Об оружии» вступил в действие 1 июля 1997 года. За 21 год существования в него внесены поправки разного рода 54 федеральными законами. Но ни одна из них не коснулась возраста гражданина, которому позволяется приобретать вооружение. Так и осталось — право на приобретение газового оружия, огнестрельного гладкоствольного длинноствольного оружия самообороны, спортивного оружия, охотничьего оружия, сигнального оружия, холодного клинкового оружия, предназначенного для ношения с национальными костюмами народов Российской Федерации или казачьей формой, имеют граждане Российской Федерации, достигшие возраста 18 лет.

Авторами того проекта, который впоследствии стал законом «Об оружии», были два депутата: В. Илюхин, член фракции КПРФ, председатель думского комитета по безопасности, и П. Бурдуков из депутатского объединения аграриев, в прошлом директор совхоза.

В день обсуждения законопроекта на пленарном заседании его текст еще не был роздан депутатам, хотя по регламенту палаты он должен был быть направлен не позднее чем за три дня до рассмотрения. Однако обсуждение состоялось, потому что в первом чтении этот законопроект был уже принят депутатами Госдумы предшествующего созыва, но дальше не продвинулся. И авторы перевнесли его вновь.

Главное, что хотели подчеркнуть авторы, комментируя законопроект, это отграничение боевого оружия от служебного и гражданского оружия, чтобы тем самым «поставить барьер утечке боевого оружия из наших Вооруженных сил, из воинских частей».

В прежнем законе, принятом Верховным Советом в 1993 году, но толком не действовавшем, было записано, что боевое оружие отличается от служебного тем, что служебное оружие — это то оружие, которое выдается, дескать, по службе. А у боевого оружия сила выстрела превышает 306 джоулей. Если сила выстрела менее 300 джоулей, то это оружие может быть служебным, спортивным или гражданским.

Горячо обсуждался вопрос: изымать или не изымать оружие у частных охранных служб. В. Илюхин так и заявил, что если изъять, то мы просто вызовем огромный взрыв, социальный взрыв, взрыв протеста. Частные охранные структуры имеют разносторонний характер. В них работают не сотни тысяч, а уже миллионы людей. Эта деятельность признается государством полезной.

Без дискуссий расширены виды «оружия самообороны, не представляющего повышенной опасности» для использования гражданами, а также права граждан Российской Федерации на приобретение такого вида оружия. Наряду с газовыми пистолетами и револьверами в целях самообороны гражданами могут приобретаться огнестрельное гладкоствольное оружие самообороны, огнестрельное бесствольное оружие самообороны, электрошоковые искровые разрядники отечественного производства.

«Отечественность» производства стала предметом особой гордости авторов. Оборот иностранного оружия на территории Российской Федерации был запрещен. Установлено ограничение на приобретение общего количества нарезного и комбинированного охотничьего огнестрельного оружия — не свыше пяти единиц.

Некоторые споры возникли при обсуждении функций правоохранительных органов выступать арендодателями оружия и права государственным военизированным организациям торговать им.

Очень горячо обсуждали тему права на оружие для депутатов Государственной думы.

Говорилось об утилизации конфиската, о плановости в производстве.

Лоббистов хватало и со стороны производителей, и стороны торговцев. За три года всей предшествующей работы комитета Госдумы по безопасности ни по одному законопроекту не поступало такого количества поправок ко второму чтению — 333 единицы.

Главный спор, который оставался напряженным к третьему чтению — наделять ли Центробанк, инкассацию, Сбербанк, главные центры специальной связи Министерства связи Российской Федерации и ряд других министерств, ведомств правом использовать боевое стрелковое оружие.

Будет ли это оружие находиться в собственности этих организаций, или они станут арендовать это оружие в органах МВД, за определенную плату? До 1991 года боевое оружие выдавалось бесплатно во временное пользование со складов МВД России и Министерства обороны. После 1991 года в течение двух лет Министерство обороны выдавало оружие на условиях оплаты. С 1993-го по 1996 год боевое оружие вообще ни одной организации не выдавалось.

Оружие обсуждалось и как «товар народного потребления», в интересах гражданина, который вынужден платить сумму в три, а то и в четыре раза превышающую отпускную цену завода. При оптовой заводской цене, например, на одно из самых распространенных одноствольных гладкоствольных ружей ТОЗ-106 в 448 тысяч рублей (в деноминированных ценах) его магазинная цена превышает миллион. А гражданину покупка, оформление и получение всех разрешений обходится более чем в 1,5 миллиона рублей. Из этой суммы только треть, а то и меньше идет непосредственно заводу, а остальные две трети распределяются между внебюджетными фондами, торговцами и государством. Для дешевого оружия с заводской ценой около 200−300 тысяч соотношение еще хуже: завод получит не более 20 процентов от суммы затрат гражданина, а если в цепочку торговцев включатся еще один-два оптовых звена, то и того меньше. Так в чьих же интересах работает построенная сегодня система оборота оружия? — вопрошал один из депутатов.

Однако ни в прессе того времени, ни в стенограммах заседаний комитетов и палат — и Государственной думы, и Совета Федерации — не обсуждалась преамбула федерального закона «Об оружии». По каждому входящему в неё понятию, сюжету и аспекту.

О том, что он, закон, «направлен на защиту жизни и здоровья граждан, собственности, обеспечение общественной безопасности, охрану природы и природных ресурсов, обеспечение развития связанных с использованием спортивного оружия видов спорта, укрепление международного сотрудничества в борьбе с преступностью и незаконным распространением оружия».

Ровно год тому назад ИА REGNUM рассказало о том, что 5 сентября 2017 года девятиклассник принес в школу №1 г. Ивантеевка Московской области травматику и стал угрожать классу взрывпакетами. Затем он выстрелил учительнице в голову и ударил ее молотком. Женщину доставили в больницу с тяжелым ранением. Трое детей от страха выпрыгнули из окна здания со второго этажа. Один ребенок госпитализирован с переломом позвоночника, второй сломал две конечности, третий — предплечье. В ивантеевской школе случилась беда, которая могла бы произойти в любой школе любого города любого региона нашей страны (https://regnum.ru/news/2319352.html).

К сожалению, керченские события — о том, что история учит, что она ничему не учит.

Всё-таки надеемся, что научит. Что законодатель запретит торговый оборот гражданского оружия. У этого оружия не должно быть частного собственника. Это как максимум.

Как жизненно важный минимум — запрет на приобретение в собственность гражданского оружия молодым людям до 25-летнего возраста. Потому что сегодняшний восемнадцатилетний юноша, из поколения Next, по набору и содержанию своих социально значимых качеств отличается от того, который вступал в совершеннолетие двадцать-тридцать лет назад. Когда принимался — без обсуждения молодежной проблемы — федеральный закон «Об оружии».