Ай спик фром май харт... Из мозга общественных палат России
Перлы (из отчета председателя муниципальной общественной палаты):
«30 марта — выдача денежных средств бомжу на приобретение вещей в размере 2400 рублей от членов общественной палаты (ОП).
15 июня — покраска забора в школе села К. — 3000 от председателя ОП.
4 июля председатель ОП и член ОП посетили детский сад №4 «Колокольчик». Подарили садику морозильную камеру 15 800 рублей и палас 3*5м — 3800 рублей.
20 июля председатель ОП дал денег на лекарство цыганке в размере 450 рублей.
23 августа — ОП совместно с предпринимателем Г. подарили детскому саду стиральную машину стоимостью 15 700 р., а также ОП преподнесла подарок храму Пресвятой Богородицы — 9-метровую ковровую дорожку стоимостью 5000 рублей.
3 ноября членами ОП были куплены овощи по 6−7 кг., была оказана помощь 5 семьям с трудным материальным положением».
Эти перлы не придуманы. Они — из опубликованного отчета о работе председателя муниципальной общественной палаты в Саратовской области, видимо, добросердечного, отзывчивого, в какой-то степени наивного и неопытного, но зажиточного горожанина.
Там, в этом городке, именно так понимается общественно значимое поведение теми, кто стал членом муниципальной общественной палаты, и таковы примеры благотворительности, которыми отчитываются, а получается — выставляют напоказ.
Такие муниципальные университеты.
Откуда все это берется?
Примеры задает столица и общественные палаты субъектов Российской Федерации, например, подсчитывая годовой дебет-кредит благотворительности.
По данным Общественной палаты Российской Федерации, в 2017 году две трети россиян участвовали в благотворительной деятельности. Объем частных пожертвований на благотворительные цели в 2016 году составил 143 млрд рублей. На днях на Общественном телевидении России в программе «Правда?» было даже заявлено, что мы уже вошли в топ-10 стран по благотворительности (в процентах от ВВП).
В Москве увлеклись пропагандой движения корпоративной благотворительности и развернули проект «Лидеры корпоративной благотворительности». Те, кто в различных именных фондах и корпорациях наняты на эту работу, не стесняясь, выражаются так — это не благотворительность, а социальные инвестиции корпораций.
На местах не просто копируют столичные подходы, но и придумывают свои, далеко выходя и за пределы полномочий, и за границы здравого смысла.
Весьма своеобразно понимая заботу о людях, например, контролируют наличие медкнижек у продавцов, пытаются отрегулировать цены на продовольственные и фармацевтические товары или проверить график движения и чистоту автобусов и маршруток.
Тоже благо-творительность. Своего рода.
По просьбе администрации района удостоверяются в качестве ремонта крыш в ходе ремонта кровли — по понедельникам, средам и пятницам. Проверяют чистоту и порядок в больничных палатах, в кабинетах клиник и оценивают качество продуктов для питания больных. Контролируют работу школьных общественных организаций.
Все эти причуды не исправишь обучающими семинарами, особенно таким.
«В ноябре я по приглашению Общественной палаты Ленинградской области принял участие в обучающем семинаре. Представитель Пермского края сказала, что там создан Общественный совет, проводятся проверки только после определенного обучения, чтобы быть компетентными в направлении проверки. В Люберецком районе Московской области сделаны городские округа. Доходы там другие, желающих работать в Общественной палате — 3 человека на место. Вологодская область, пос. Кадуй — Общественный совет работает тесно с главой администрации, к рекомендациям Общественной палаты прислушиваются».
Вот это вынес с обучающего семинара председатель муниципальной палаты из Ленинградской области и затем изложил в своем годовом отчете.
В консорциуме общественных палат в нашей стране все эти факты — системная проблема.
Документы (положения об общественных палатах муниципалитетов, региональное и федеральное законодательство о палатах) — как близнецы-братья. Списаны друг с друга.
Законы субъектов Российской Федерации об общественных палатах повторяют федеральный закон.
Положения о палатах (советах) на уровне местного самоуправления повторяют региональное законодательство.
Исполнить закон невозможно. Каждая норма, как ускользающий горизонт. Бесконечность, не поддающаяся оцифровке.
Какой нормальный человек может понять, а потом объяснить другому нормальному человеку вот такой текст: «Общественная палата призвана обеспечить согласование общественно значимых интересов граждан Российской Федерации, проживающих в городе Т., общественных объединений, некоммерческих организаций, действующих на территории города Т. в установленном законодательством порядке, органов территориального общественного самоуправления, действующих на территории города Т., и органов местного самоуправления города Т. для решения наиболее важных вопросов экономического и социального развития города путем содействия развитию гражданского общества в городе Т».
Раз понять нельзя, зряшная самодеятельность на местах, основанная на бытовом понимании общественной пользы, как и законотворческий плагиат, расцветает пышным цветом.
Спешка с законотворчеством рождает рамочные тексты, хотя они должны быть прямого практического действия. Подзаконные акты могут быть, но не как правило, как у нас, а как элемент временного применения законодательной нормы, в бесконечности которой законодатель пока не убежден. Зато предметы ведения и полномочия органов власти надо капитально уточнять.
Иначе мы никогда не начнем учиться жить по закону и не отучим власть на местах филологически раздваиваться: на трибуне зачитывать малопонятный самим себе текст, а в рабочей обстановке оперировать более привычными словами.
По законам все годовые отчеты общественных палат должны быть опубликованы. Во всяком случае, так прописано. Однако не так просто отыскать их в публичном пространстве.
Что-то публикуется в местной прессе. Познавательным оказалось изложение отчета муниципальной палаты одного из крупных городов Подмосковья в муниципальной газете.
«Год назад кому-то из медицинских начальников пришла в голову «гениальная идея»: упразднить санитарок, которые мыли и убирали все помещения, а вместо них нанять клининговую компанию. Причем отбирать уборщиков стали на аукционах. Естественно, за большой контракт «уборщики» бились, опуская стоимость своих услуг до нереальной цифры.
А закончилось всё, как и ожидалось, их банкротством. Потому что уборка медучреждений — это не то же самое, что уборка подъездов. Здесь одним ведром воды не обойдешься, требуются специальные санитарные средства (которые, кстати, строго прописаны в стандартах), а они стоят достаточно дорого. Да и требования СанПиНов совсем другие, здесь нужен профессиональный навык, а, самое главное, ещё и допуск соответствующий. В итоге больница и поликлиники теперь поддерживают необходимую чистоту собственными силами (дежурят, наверное, по очереди?).
Выяснить, кому именно пришла идея упразднить профессионально обученных санитарок, не получилось, т.к. все руководители медучреждений приняли «обет молчания»: без разрешения вышестоящего начальства они не имеют права ничего комментировать и тем более, «боже упаси», отвечать на вопросы журналистов.
Ещё одну проблему озвучила член Совета ветеранов Л. М., сообщив, что в городской поликлинике два невролога и они очень преклонного возраста: «Одной 82 года, другой 78. Если ходить к ним, то можно дуба дать».
Это — ближайшее Подмосковье, крупный город.
Получается, что общественная палата — это место встречи кумушек, что само по себе уже источник будущего социального конфликта.
В субъектах Российской Федерации, в которых приняты законы об общественных палатах, подготовка и публикация докладов о состоянии гражданского общества является ежегодной обязанностью.
Статус этих докладов не определен, поэтому пишутся по-разному. На практике — как получится, так и получится.
Есть полезные доклады, но не часто. Есть — как стакан, хоть наполовину, но наполненный содержанием. Бывает — тот же стакан, но с текучим содержанием и наполовину испаряющимся.
Каких больше, каких меньше — не имеет значения, так как общественного ажиотажа их публикация не вызывает. Степени критичности — никакой, все «сбалансировано» в сторону абсолютного позитива.
Какой смысл в таких докладах, если они не обсуждаются? Дань анахронизму, формализму и непродуктивности.
В Республике Коми возвысили доклад, назвав его «гражданским посланием высшему должностному лицу региона от институтов гражданского общества для принятия решений по созданию системы государственной поддержки дальнейшего развития гражданского общества в регионе».
Стал ли он гражданским посланием или нет — неизвестно. Доклад до сих пор не опубликован.
Стакан наполовину пуст или полон — и то, и другое правда. Можно, например, сказать, что 20 процентов опрошенных граждан считают, что их гражданские права и свободы нарушаются. А можно и так, как в Ярославской области, — «ситуация в сфере соблюдения прав и свобод (в т.ч. политических) за два последних года не изменилась. Как и в 2014 году, в 2016 году более 80% респондентов не смогли вспомнить случаи ограничения их гражданских прав и свобод».
В Тверской области за последние три года число некоммерческих организаций существенно снизилось, зато в числе оставшихся НКО уже шестьдесят процентов — по докладу — составляют организации, сосредоточенные на решении социальных проблем и развитии гражданского общества. Однако ни одна из тверских социально ориентированных НКО пока не вошла в официальный реестр поставщиков социальных услуг.
Московская область. В одном из муниципалитетов сначала активно поддержали громкий федеральный проект под названием «Россия — спортивная держава», но на практике обострился вопрос воды для заливки катков. Развернулась целая дискуссия — сколько на самом деле расходуется воды на помывку подъездов, а за какое количество взымается плата. Излишки оплаченной жильцами воды и надо пускать на заливку катков во дворах. Либо заливать воду из «водовозок», оплачивая из районного бюджета. Ничего не поделаешь: в нашей полосе длинная зима, и катки просто необходимы.
Курская область. Комментируя социальные практики некоммерческих организаций, Общественная палата убеждает: лишь малая доля опрошенных в регионе ничего не знает об НКО. Зато, докладывая о восприятии деятельности НКО гражданами региона, сообщает, что 90 процентов населения ничего о них не знают. Так знают или нет?
В этой области классовый подход так распределил население: около 90 процентов населения «относится к «бедному» классу, 9,4% населения относится к «среднему», 1% — «выше бедности» и «среднего достатка». Как правило, богатые — оптимисты, в то время как бедные чаще всего пессимисты».
Владимирская область. О чем говорит факт распространения 40 тысяч бюджетных буклетов «Как и куда правильно подать жалобу при некачественном предоставлении управляющей компанией коммунальной услуги»? В Общественной палате считают, что администрация области активно включилась в проект «Школа грамотного потребителя». А можно интерпретировать по-другому: сорок тысяч образцов заявлений — таков масштаб проблем в этой области.
В течение ряда лет Общественная палата Ульяновской области входит в ТОП-5 рейтинга палат субъектов РФ, деятельность которых признается ОПРФ эффективной. Однако сама палата, считая своим постоянным и главным приоритетом развитие третьего сектора (НКО), сообщает, что пока доля социально ориентированных НКО в числе поставщиков социальных услуг незначительна. Из более чем 1500 зарегистрированных некоммерческих организаций общественно полезной деятельностью на постоянной основе занимаются около десяти процентов.
«Проблемы здравоохранения постоянно находятся в центре внимания Общественной палаты Астраханской области, но количество жалоб граждан на работу специалистов-медиков в поликлиниках не уменьшается, хотя министерство здравоохранения оперативно реагирует на все замечания Общественной палаты и граждан».
Кто бы перевел все это с русского на русский?
Общая беда докладов — всеохватность по принципу «нельзя не сказать о…» Хоть по чуть-чуть, хоть и безрезультатно, но зато охвачено каждое направление мероприятием или заседанием.
Чудовищная заорганизованность.
Лозунги и декларации вне времени и пространства. Обобщения, выстраиваемые на основании одного-единственного факта. Типа сначала вывод, а потом — поиск подходящего аргумента.
Инициативное поведение соотечественников подается как фон, как иллюстрация заслуг самой палаты или региональной власти.
Общественная палата Российской Федерации гордится тем, что приступила к обобщению и распространению лучших практик.
На самом деле лучшая практика — ежегодно уменьшающееся число бестолковых и пустопорожних практик общественников, дискредитирующих важный социальный институт.
Было бы самым продуктивным для общественной практики, если бы федеральный закон об общественной палате был переписан таким языком, а его нормы изложены так, чтобы уважаемому председателю муниципальной общественной палаты было бы ясно, для чего именно в его городке нужен этот общественный орган и чем он должен заниматься.
Если там, на уровне местного самоуправления, он действительно нужен.