Укротительница медведей

Путешествие на крайней Север на «перекладных», незаконное пересечение территорий, провал под лёд и чудесное спасение, золото и мешки денег, слава и признание, полёты на самолёты и спасения от медведей — всё это элементы какого-нибудь приключенческого боевика наподобие героев Харрисона Форда. Однако на самом деле это история рядового советского гражданина, а вернее, родившейся в 1948 году на Кубани гражданки, которая еще в юном возрасте решила взять жизнь за рога и начать череду приключений.

Имя нашей героини — Любовь Карапетовна Ганзина. Сегодня ей почти 70 лет, она живёт в Москве, обожает свою внучку, помогает соседям, а её талант и любимое дело всей жизни — это парикмахерское искусство. Своими причёсками ей обязаны некоторые довольно влиятельные российские политики и их жёны, которых мы часто видим по ТВ и в интернете. Однако мало кто из них знает, что их волосы стрижёт, завивает, красит и укладывает смелая женщина, которая притягивала приключения, как магнит.

Когда я пришла в гости к Любови Ганзиной, чтобы взять у неё интервью, с порога меня встретил пряный запах крепкого кофе и только что пожаренных драников. Наша беседа о Севере не началась, пока Любовь Карапетовна не убедилась в том, что после нескольких огромных и сочных драников, салата и сладостей мой организм не может принять больше еды. Всё в лучших традициях южного гостеприимства!

Как становятся парикмахерами

В 1961 году после восьми классов школы Любовь начала учиться парикмахерскому делу. Однако, как это часто бывает, любимое дело она определила еще в детстве:

«Была у меня подруга Тамара с длинной косищей, мы с ней увидели в журнале короткую стрижку, я ей и предложила подстричься. Беру ножницы и отрезаю, а там коса до колен. Когда она увидела, сколько волос я ей обстригла, она стала плакать. А я ей все волосы обстриженные под шапку ей засунула, говорю, что прилипнут и вырастут. Она пошла домой, а снегу навалило столько, что от коровы только рога торчат. Возле ихнего дома дорога была узенькая, а возле неё корова бодливая такая. И эта корова Тамару подняла на рога и уронила. В этот момент у неё, конечно, шапка спадает с головы, естественно, волосы рассыпались. Бабка её была в ударе, все сразу стали собираться, выяснять, как это у неё волосы выпали. Подумали, что от испуга, на этом и остановились, но когда вечером мама ей расчёсывала волосы, увидела, что волосы ровно отрезаны, корова не могла так ровно.

Я уже спала, когда они пришли с пучком этих волос. «Ты почему отрезала Тамаре волосы?», — спросили. Я объяснила, что в мы в парикмахера играли, она и согласилась. Отец заступился за меня: «Ничего, она же не наголо её подстригла». Это было только начало. Дальше я всех девчонок своих подстригла».

Любовь выросла в большой семье: отец, мать и сестры. У неё — две родные сестры и три двоюродные. С самых ранних лет они проводили много времени вместе, играли в парикмахеров, маникюристов и в «дочки-матери».

Для того, чтобы выучиться на парикмахера, три месяца Любови приходилось вместе с ещё несколькими родственниками ездить из Адлера в Сочи почти каждый день. Самым сложным в этом деле оказались отнюдь не замысловатые стрижки, поскольку «набить руку» героиня смогла еще в детстве на сестрах, а обычное бритьё бороды.

«Брить сама себя ведь не бреешь, надо было, чтобы кто-то лицо подставил, а бритвы-то были опасные, было очень тяжело. То дедушка, бедный, полкило ваты возьмет, сядет, то отца мучила в свободные выходные дни», — рассказывает Любовь.

Несмотря на то, что учиться в Сочи пришлось недолго, само по себе это время оказалось довольно тяжелым из-за отсутствия денег и как следствие хорошего питания. Мать давала по 50 копеек на дорогу: 25 копеек — туда, 25 — обратно. На еду из этих денег ничего не оставалось, поэтому почти весь день еще юной Любе приходилось голодать. Правда, студенты — люди всегда изобретательные:

«Утром уходишь, ночью приходишь, целый день голодный. Взять было нечего, кроме кусочка хлеба, потому что очень бедно жили. А ребята, что с нами учились, побогаче были: им отец давал копейки. Вот мы заходили в Сочи на вокзале в ученическую столовую, где повара учились. У знакомых были деньги только на одну порцию. И вот кто-то из них брал суп, ел пару ложек, ловил муху и кидал в суп, а сам кричал: «А-а-а, вы мне с мухой дали суп!». Несет назад, ему меняют. Вот так мы все менялись: кто муху кинет, кто волос, кто что. Но нас засекли там — пришлось уйти.

Потом стали шашлыки брать на вокзале: 25 копеек стоили четыре кусочка свининки. И вот нас четыре человека. Берем этот шашлычёк, каждый за щеку кусочек бросит, и он у нас растворялся, мы его не кушали даже, а посасывали часа по четыре».

Почти сразу после окончания учёбы Любовь приступила к работе в одной из парикмахерских Адлера. Там же она завела много полезных знакомств. Например, начальник военкомата — друг отца. К нему Любовь вскоре и обратилась за помощью с тем, чтобы уехать куда-то из родного города заработать денег. Мужчина согласился и предложить ей поехать работать радисткой в военную часть в Германию, она начала изучать в местном аэропорту «точку-тире» (азбука Морза). Однако в этой ситуации знакомство начальника военкомата с отцом Любови сыграло для девушки плохую службу.

«В один день этот начальник с моим отцом встретился и говорит: «Документы на вашу дочку пришли». «Куда?», — отец удивился. «Как куда, я её во Франкфурт-на-Майне радисткой отправляю. Отцу чуть плохо не стало. «Она никуда не поедет. Порви документы, выкинь. Сказал, не пущу», — заявил отец. Вечером он пришёл и поднял меня с постели. «Ты куда собралась? Никуда ты за границу не поедешь. Там от звонка до звонка, это военная часть, ты не выйдешь. Хочешь куда-то уехать деньги зарабатывать? В России куда угодно уезжай, чтобы могли телеграмму дать в любой момент, ты могла приехать». Я плакала-плакала, на этом кончилось у меня с морзянкой, но наставления отца я запомнила».

Счастливый клиент

Сам того не понимая, отец заставил Любовь придумывать новый план для того, чтобы уехать из дома. Так, через несколько месяцев после неудавшейся поездки в Германию в парикмахерскую, где работала наша героиня, пришёл подстричься мужчина. Однако вместо того, чтобы заплатить 5 копеек за новую причёску, он попросил у Любови 80 рублей в долг, объяснив это тем, что работает в городе Певек на Чукотке, а деньги ему нужны, чтобы доехать до Ленинграда. Правда, рабочий обещал вернуть долг.

Новый план побега из родительского дома, видимо, всплыл в голове Любови за пару секунд. Молодой человек согласился помочь девушке в обмен на то, что 80 рублей от неё он получит безвозмездно.

— Партбилет имеешь?

— Да.

— Хорошо. Берешь свой партбилет и паспорт, едем со мной к родителям, я тебя знакомлю, ты говоришь, что на мне женишься…

— Но у меня паспорт… Жена двойню только родила…

— Неважно. Скажешь, что ты с ней не живешь, а по месту разведешься, а со мной зарегистрируешься. Ты можешь это сказать, чтобы я могла вместе с тобой выехать из дома? Я не могу выехать одна, у армян это невозможно, нонсенс».

«Одной совсем никак?» — наивно спрашиваю я.

Любовь Карапетовна улыбается с понимаем отвечает:

«Да убьют, ты что».

План Любови удался. Молодой человек рассказал отцу «невесты» всё, о чем они заранее договорились. Однако главную роль в этой истории сыграл, скорее, партийный билет, а не продуманный сценарий.

«Отец как партбилет увидел, он в лице поменялся. Тогда же было доверие какое к партии», — объяснила Любовь Карапетовна.

В феврале они вместе сели в самолет, и уже больше никогда их пути не пересекались. Уезжала на Чукотку Любовь, когда её дочке было всего 3,5 года. Ведь в 16 лет, после окончания школы, её выдали замуж.

Её первый муж был бухгалтером в Сухуми на рынке. Судя по описанием Любови Карапетовны, с одной стороны, это был человек принципиально честный, который, вопреки всем анекдотам об обманщиках-бухгалтерах, чужих денег никогда не брал. С другой стороны, молодая голодная беременная жена натерпелась от него немало унижений.

«Он так боялся копейку с кого-то взять, что его посадят. Это был буквоед. Боялся всего, никогда ничего на лапу не брал, умрёт с голода, но не возьмёт. Я как-то пришла на рынок, все узнали, что я его жена, все стали тащить продукты. А он заорал: «Ты почему сюда пришла меня позорить? Ты голодная?». А я такая голодная была, блин. Ведь 60 рублей зарплата: 15 рублей он отдавал в счет квартплаты, и так далее, на еду оставалось только 15 рублей. Как них жить? И я утром бегала в магазин брала масло, — рассказывает Любовь, — Помню, уже беременная была, а там хачапури пекли. Какой запах! Я зашла, меня как ударило, стою и прошу 25 грамм масла и четвертинку хлеба для мужа. И я больше ничего не помню: он запаха еды потеряла сознание. Работники там меня давай в чувства приводить, уже прошло много времени. А мы жили рядом прямо с этим магазином. Муж знал, где я, прибежал хотел наорать на меня. «Что ты тут лежишь?», — спрашивает. Бабы грузинки на него как напали, давай его стыдить, что беременную жену гоняет. Как они его! А я лежу, боюсь глаза открыть. Они его так уделали, что он ушёл. Они же привели меня домой, я пришла в себя, собрала на дорогу денег, села на электричку и приехала в Адлер к маме, сказала, что больше моей ноги там не будет».

Через восемь месяцев после этого случая 17-летняя Любовь подала на развод. В суде муж сначала её не узнал, а узнав, попытался увезти вопреки её желанию домой. К счастью, за девушку вступилась милиция.

Поэтому, когда Любовь решила отправиться на заработки на Север, дочку ей пришлось оставить с родителями. Сама она говорит, что была полностью уверена в том, что на своих отца и мать можно во всем положиться. Тем более, что сам её отец был безумно счастлив появлению внучки.

Дорога до Певека

Певек — самый северный город России. Он располагается на Чукотке. Основали этот населенный пункт только в 1933 году, а статус города он получил в 1967 году. Это место почти сразу стало важным региональным портом за счёт естественной гавани Чаунская губа, освоению Северного морского пути, а также открытию олова на руднике Пыркакай (потом — Красноармейский). Позднее здесь открыли еще несколько крупных месторождений олова, золота. Сейчас здесь проживает около пяти тысяч человек, то есть город совсем небольшой. Однако когда в 70-м году сюда отправилась наша героиня Любовь Карапетовна, здесь проживало и вовсе около 1,5—2 тысячи человек.

Множество историй, которые Любовь рассказала мне в интервью, крайне примечательны тем, как отзывчивы друг к другу люди. Некоторые из этих историй сегодня для представителей уже младших поколений кажутся почти нереальными. Вот еще один характерный пример: на пересадке в Красноярске мужчина попросил Любовь присмотреть за его сумкой, пока сам пошёл в парикмахерскую. На самолёт он не успел.

«Везла его сумку до аэропортав Магадане. Минус 47 градусов, а у меня джерси пальто, когда руки выпрямила, оно все и лопнуло от холода. Это было нечто. Там автобус войлоком обит, я туда залетела и давай греться у мотора».

В здании аэропорта, пристроившись у трубы, Любовь продолжала ждать мужчину, чтобы отдать его сумку. Через какое-то время к ней подошёл взрослый мужчина в форме и поинтересовался её маршрутом:

— Ты куда летишь?

— в Певек.

— Из Адлера?

— Из Адлера.

— Ты не Качьяна дочка?».

В тот момент, когда наша героиня уже была в полной уверенности, что новый план сорвался, и её отправят обратно домой, выяснилось, что мужчина в форме — друг её отца, а в Магадане — начальник аэропорта. Посмотрев на лёгкую одежду девушки, он подумал, что она сбежала из дома. Потом завёл к себе в кабинет, надел чью-то шубу, полярку (внутри из овчины, а снаружи, как брезент) с капюшоном и такие же штаны, дал теплые валенки.

«Я это всё одела, и душа моя согрелась», — с восхищением рассказывает Любовь.

С собой у неё было только 60 рублей, «для Севера — копейки», то есть теплую одежду сама она купить бы не смогла. Пока Любови помощь оказывал начальник аэропорта, в Магадан на втором самолёте, наконец, прибыл и тот мужчина, чью сумку девушка сторожила уже несколько часов. Тут выяснилось, что мужчину зовут Петр Козлов, он работает старателем на прииске Бараниха.

Теперь уже он помогал девушке. Для того, чтобы получить разрешение на работу здесь, молодым людям пришлось придумать и рассказать начальнику в объединении «Северовостокзолото», что будто бы они жених и невеста, что собираются вместе жить на севере. Правда, заранее об этом они не договорились, но по счастливой случайности их версии совпали. После этого из Магадана поступил запрос в Адлер, где милиционеры ходили по соседям, опрашивали, почему Любовь уехала к границе, на Чукотку. На проверку ушло около десяти дней, а в это время девушка осталась жить в гостинице, спала на полу, из-за чего сильно заболела. После удачно завершившейся проверки надо было добираться до Певека — не ближний свет: 300 километров от самого Магадана.

И здесь на помощь пришли добрые люди. Один из водителей фур Виктор Сарайкин из Краснодара, вопреки правилам, согласился довезти девушку. По дороге он заботился о ней, находил лекарства от цистита, парил ноги.

«Доехали когда до моря, он говорит, что там впереди зеленая вода, но смотреть не надо, так как будем ехать по доскам. Я спрашиваю, по каким доскам… А там трещина между льдами. Но я такого в жизни не видела, как это не посмотреть! Я одним глазом смотрю, а там эта зеленая вода с метр стоит, и лежат эти несчастные доски, а мужик по ним, как ювелир, проехал. Поглядел на меня и кричит: «Я же тебе говорил, не смотри туда». А сам в жутком напряжении. И вот мы штуки три таких проезжали», — с дрожащим голосом рассказывает Любовь.

По приезде в Певек Петр поселил Любовь к себе в мужскую гостиницу, назвал своей сестрой, договорился с вахтёршей, чтобы в туалете выделить для девушки отдельное закрытое место. Единственное, что он попросил у девушки — приготовить вкусной домашней пищи. За продуктами они пошли вместе.

«Набрааал. Там пачками деньги отдавал, что мне стало плохо. Пока несли все продукты, они замерзли, но я что могла, сделала. Хорошо готовлю, нечего сказать. Причем там нестрашно много наготовить, холод такой, что и холодильник не нужен. На улицу выставил, и всё хранится. Главное — за окно не выставлять, потому что медведи сожрут».

Жизнь в самом северном городе России: матрацы из денег и благородный «пахан»

В Певек Любовь приехала, еще не зная, где и как будет работать. Первым делам пошла в паспортный стол, чтобы отметиться. Куда обращаться там, девушка тоже не знала. Выручила интуиция.

«Вылетает мужчина из одного кабинета, спрашивает, не я ли его жду. Думаю, какой красивый, пойду-ка я договорюсь. Пошла за ним, а у меня с собой уже сумочка. Я еще в Магадан с собой везла мандарины, апельсины, яблоки, коньяк армянский, конфетки как презент. Мотала это всё так по дороге, чтобы не замерзло», — объясняет Любовь.

Гостинец оказался весьма кстати. И хотя начальник уголовного розыска, к которому, как позже выяснилось, зашла девушка, ожидал увидеть в сумке золото, куда более актуальны для него оказались фрукты и коньяк:

«А вы представляете, там, во-первых, сухой закон, во-вторых, у него ребенок лежит с воспалением легких, и вдруг такие витамины».

Не теряя времени, в этот же день Любовь нашла грузинскую шашлычную, там её бесплатно накормили мясом, пообещали помочь с жильем. А на следующий день начальник уголовного розыска подыскал для Любови работу в парикмахерской в только что открывшейся к столетию Владимира Ленина гостинице. Всю необходимую технику и оборудование подобрали тоже быстро, и уже через несколько часов она могла приступать к работе.

В Певеке была и центральная парикмахерская, но в гостинице Любовь работала одна. Как она сама говорит, мужчина из уголовного розыска рассчитывал, что она будет там работать на него, сообщать правоохранителям обо всем, что происходит в гостинице и поблизости, «но с этим делом он погорячился».

В целом жизнь на Севере сильно отличалась от быта в любой другой части страны. Так, из рассказов Любови Карапетовны мне удалось узнать, что в Певеке не принято было запирать двери в комнаты и пользоваться ключами. В этом просто не было необходимости.

«Люди на матрацах с деньгами спали, потому что девать было некуда. Но все такие добрые были», — вспоминает Любовь.

К тому же, учитывая наличие здесь поблизости тюрем строгого режима, где содержались особо опасные преступники, осужденные как изменники родины, контроль вели строгий. После 20:00 гуляющих по тундре высматривали, в них стреляли. Поэтому деваться было некуда.

Заработные платы, как и цены, на Севере в это время были в три, а то и в четыре раза выше, чем во всех остальных уголках страны. Денег было так много, что, по рассказам Любови Карапетовной, зеленые бумажки она видела даже в туалете вместо бумаги. Рабочие отсылали деньги в основном домой или копили и возвращались в родные места. Конечно, были и те, кто оставался здесь насовсем.

Интересно также, что работали здесь в основном мужчины, женщин почти не было. Любовь Карапетовна рассказала жуткую историю о том, как изнасиловали и убили жену начальника тюрьмы в Магадане.

— Всё время казалось, что меня это не коснется.

Потом она также поделилась историей в кино, когда особо настойчивый местный житель, желая с ней познакомиться, выкупил все билеты на сеанс «Преступления и наказания», чтобы остаться с ней вдвоём, а потом признался, что за её «голову» назначено три тысячи рублей. Выяснилось, что так один рабочий хотел выкупить у другого право на то, чтобы ухаживать за ней:

«Говорит, за вашу голову уже дают три тысячи рублей. Я удивилась, спрашиваю, кому такие деньги дают. Почему не мне? Тот удивился. А я говорю, почему нет, моя же голова, давайте деньги. Этот мужик стал меня доставать, я встала и вышла. Он за мной».

Эта история с «головой за три тысячи рублей» закончилась после того, как живший в Певеке тбилисский армянин Ким, бывшей здесь кем-то вроде местного авторитета, пообещал перед огромной толпой рабочих, что живым не останется никто, если кто-то обидит девушку.

«Я была как сестра для них. Никто меня не трогал. За три тысячи меня хотели торгануть, но он это дело прекратил»,— говорит Любовь, добавляя, что многие мужчины потом помогали ей с починкой мебели, аппаратуры.

Операция нитками

Центральной парикмахерской в Певеке для всех желающих подстричься не хватало, а отбоя от клиентов у нового мастера не было. Сама она это объяснила тем, что «рука другая, свежая, с материка, а это совсем другой расклад».

«Пришёл один ко мне геолог (они там все с бородами, потому что комары кусают) с огромным чиреем на шее. Он попросил подстричь и помыть его, потому что идет на операцию. Я ему все сделала: и шею помыла, и спиртом все обработала, уже готов полностью. Потом я оторвала две нитки, попросила наклонить голову вперед и подождать пару минут. Нитками смогла вынуть из него два чирея, положила перед ним. Говорю, что вот операцию я вам уже сделала, можете взять с собой, показать врачу. Все сделала без капли крови.

Он ушёл, заплатил, а часа через две явился с коробками. Оказывается, это были плитки горького шоколада «Спорт», а там в коробке около 50 штук таких, я даже точно не помню. Еще трюфелей ящик, коньяк и корюшку. Думаю, что же делать с этой корюшкой, готовить-то не на чем. Я быстренько отнесла рыбу в кафе поблизости, попросила пожарить, они быстро сделали, и я оставила им. А сама шоколад и трюфеля один за одним ем. Вечером меня в больницу увезли с давлением. Переела. С тех пор ненавижу конфеты».

Съемки в кино

За время работы в Певеке успела Любовь Карапетовна сняться и в кино. Честно говоря, услышав уже столько необычных историй, мне не верилось, что еще и съемки в фильме «Север — навсегда» (1972) — это перебор. Ан нет! Помимо фотографий, которые мне показала сама героиня интервью, на YouTube мне даже удалось найти небольшой отрывок из этого фильма, где в паре кадров я опознала Любовь Карапетовну.

Знакомство со съемочной группой произошло тоже весьма необычно. Примерно в 500 километрах от Певека расположен остров Айон, куда Любовь вызывали для работы. На такое дальнее расстояние её бы не отпустили, да и как добраться — сложный вопрос. Отвезти её на остров вызвалась съемочная группа. Один из операторов потом нашёл в газете заметку с фотографией о парикмахере и обрадовался тому, что с ними едет такой известный в Певеке мастер. Девушке же, напротив, стала стесняться.

«Я пошла и скупила все газеты, чтобы никто обо мне не читал», — рассказывает Любовь.

Съемочная группа пробыла в Певеке несколько недель.

«Если им надо было меня в кадр поставить, то они меня вызывали. Потом присылали мне фотографии. И все, больше я про них не знаю ничего».

Встреча с медведями и провал под лёд

По прибытии на остров команда вынуждена была «познакомиться» с медведицей, которая обхватила колесо вертолёта. Дело в том, что место, куда приземлялся вертолёт, местные ласково называли медвежьим родильным домом, медведицы там были насколько привыкшие к виду и шуму самолётов, что совершенно их не боялись. Эту же ночь Любови, еще одной девушке и лётчикам пришлось провести в маленьком домике, расположенном недалеко от медвежьей роддома, поскольку вездеход должен был прийти только на следующий день. Кровати здесь не было, поэтому все втроем постелили свои шубы на стол, накрылись ими и пытались уснуть.

«Значит лежим: он, я, еще девка моя, еще парень. И он говорит: «Никогда в жизни меж двух женщин не лежал». Только к одной повернется, а я ему говорю прямо лечь, ложится. Потом он ко мне поворачивается, ему та девушка говорит прямо лечь. Мужик кричит: «Это же пытка, скажи кому, не поверят, что рядом с двумя красавицами лежал». Мы ему: «Ничего, будешь вспоминать всю жизнь». Так никто и не спал всю ночь»,— смеясь, рассказывает Любовь Карапетовна.

Возвращаясь с острова Айон, вся команда попала в пургу. Объявили, что в таких погодных условиях самолёты временно не летают, дорожные транспортные средства не должны ездить. Любовь в этот момент была в 40-тонном вездеходе на льдине. Льдина начала качаться, водитель предупредил, что необходимо открыть все двери машины, потому что в воде это сделать будет почти невозможно.

«Со мной сидит начальник налоговой, она тоже ездила по своим делам. А у меня в сумке 8 тысяч рублей за работу, это большие деньги были. Мы сумки замотали на шеи. Вода уже стоит с полметра на льду, а люди с берега на нас смотрят, не могут понять, откуда мы появились. Мы качаемся. Они багры (инструмент из деревянной или металлической рукояти с наконечником в виде шипа, который соединен с загнутым назад крюком — прим. Ред.) побросали и ждут. Водитель кричит, что заводит машину, а там насколько успеем проехать, а дальше сбрасываете с себя все шубы и обувь, иначе не всплывете. Я сапоги сбрасывать не стала, как и шубу с поляркой. Это, кстати, и спасло. Метров 40 мы проехали, и потом уже пошли топором вниз. Люди стали баграми искать нас, кто-то меня за шиворот зацепил. А лёд ведь гладкий, мне вцепиться не во что, я иду вниз и все, там 27—30 метров глубина.

Все ногти пообломала об лёд, а под ноги смотришь, там так черно, вверху тоже. Вдруг в какую-то секунду чувствую крючок, держусь за него. Вода холодная! Так меня и подняли наверх. Как подняли, так я льдом взялась тут же. Они давай из сумки воду выливать, а оттуда деньги сыплются, а я говорю назад класть. Потом нас всех быстро раздели — никто не смотрел, мужчина там или женщина — накинули сухую одежду. Тут же скорая приехала, нас увезли. Я попросила скорую отвезти меня домой», — с дрожью в голосе вспоминает парикмахер.

Поскольку сумку с деньгами, как и саму Любовь, спасти удалось, то девушка первым делом пошла к начальнику, рассчитывать заработанное. Он оказался в крайней растерянности, потому как был уверен, что в этот день нелетная погода. Однако еще больше он был удивлен тому, что это группу именно Любови вытаскивали из-подо льда, о чём уже успели сообщить по радио.

Он пытается намекнуть на то, что стоит сказать, что сумка утонула. Но девушка настоялась на том, что сумка с деньгами прямо сейчас находится у неё в руках и что она принесла сдавать деньги в кассу. После того, как эта ответственная задача была выполнена, по приходу домой Любовь упала в обморок и не могла прийти в сознание еще несколько дней.

«Потом вернулась домой, помню только, что открываю дверь и теряю сознание. Стресс пошёл. Соседка мимо проходила, смотрит, дверь открыта, думала, что это медведь зашёл, смотрит, а это я на пороге валяюсь. Хай подняли, меня отправили в больницу, три дня там лежала не в себе. Потом прихожу в себя и вижу, что ингуш, который всё в кино пытался за мной ухаживать, сидит рядом на тумбочке и пишет письмо моим родителям, что вот так случилось, она не приходит в себя, пишет, думайте: либо мы отправим груз 200, либо вы прилетайте. А я тут открываю глаза и говорю: «Кушать хочу». Он как вскочит со стула, притащил мне шоколад, а я стала собираться на работу», — совершенно спокойным голосом говорит Любовь Карапетовна.

Внимание, это розыгрыш!

Она рассказала, что одним из мест, где начиналось большинство романов, был бассейн и баня, построенная для рабочих. Несмотря на суровый климат в этом месте, жить и работать здесь было весело. Розыгрыши были частью повседневного быта рабочих в Певеке.

Разыграли однажды и саму Любовь. Всего через три недели после её приезда в город возле магазина один незнакомец попросил её подержать кость. «Я стою держу, все проходят, смотрят на меня и ржут», — смеясь делится женщина. Оказалось, это был половой орган моржа. Любовь Карапетовна узнала позднее, что из этого органа моржа делают на севере ножки стула:

«Вот такую подлянку со мной сделали».

Потом разыгрывать окружающих стала и сама приезжая мастер-парикмахер. Первый такой случай произошёл во время празднования Нового года. И к этой шутке Любовь готовилась долго:

«Первый год, когда работала в гостинице, на Новый год белорусочка одна пошила мне костюм чёрта, потому что в нашем ресторане бал костюмированный вечер. А там же еще морячки с кораблей были, хотелось вот показать себя».

В костюме чёрта Любовь не только испугала женщину, принимавшую вещи в гардеробе, но и удивила всех на новогоднем вечере. В качестве приза получила три ящика коньяка, однако что с ними делать, не могла придумать. «Что мне с ним делать? Ванную принимать, что ли?». В итоге весь этот приз на Новый год Любовь вместе со своим молодым человеком решила разделить с другими.

«Это было. Как мне жалко, что больше не повторится, вот что мне жалко. Я еще обязательно поеду в Певек. Я не я буду, если не поеду», — одновременно с воодушевлением и нотками ностальгии в голосе делится Любовь Карапетовна.

Долго она показывает мне вырезки из газет; плакат с изображением Ленина; грамоты, в том числе за хорошую работу на Олимпиаде в Москве 1980 года; фотографии: кадры из фильма, панорамы Певека, острова Айон.

На одной из фотокарточек запечатлена Любовь Карапетовна со своей двоюродной сестрой, которой она в Певеке помогла устроиться на работу. Показывает конверт с фото от оператора Леонида Потравнова. Перелистывая альбом со старыми фото, Любовь не перестаёт повторять:

«Куда всё делось?».

Между делом она рассказала, что у неё есть сын и дочь, отношения с которыми складываются, к сожалению, далеко не так хорошо, как бы хотелось…

Богатства севера

Когда первые полгода отработала на Севере, Любовь собралась покупать себе шубу голубого цвета. Как она сама призналась, эта была её мечта. Шуба стоила 3 тысячи, и она уже успела даже сделать заказ.

«Так хотела эту шубу, что откладывала почти всё заработанное, сидела на одних блинах по 20 копеек», — отмечает женщина.

Однако незадолго до покупки заветной шубы пришло письмо от отца. Он просил помочь деньгами с покупкой «Волги». За полгода парикмахеру удалось собрать семь тысяч рублей, а это на тот момент это были «миллионерские деньги». Любовь Карапетовна вспоминает:

«Все деньги отцу отправила. В Адлере к отцу милиция приехала, он удивился. Оказалось, их прислали как охрану для получения перевода на 7 тысяч рублей. С отцом плохо стало. На почте всё забрали. Весь Адлер потом облетела новость о том, что Люба прислала отцу 7 тысяч за шесть месяцев работы. Отец гордился как орденоносец, я у него за сына была».

Разлука с семьей

По телефону звонила только с почты, других вариантов не было. Все прослушивалось. Нас предупреждали — лишнего не болтать, потому что мы были недалеко от границы с США.

Граница была насколько близко, что с приисков некоторые из местных жителей даже ездили в США за виски. Например, передвигались на собачьих упряжках до ближайшего американского населенного пункта, который был примерно в 200 километрах.

«Три часа туда, три часа обратно, вот тебе и граница. Они так уезжали вечером и возвращались к утру с алкоголем и остальным. Но меня предупредили, что так рисковать не стоит. Я и не стала», — вспоминает парикмахер.

Три года отработала Любовь в Певеке, после чего, как было положено, её отправили в отпуск на шесть месяцев бесплатно. Первое её возвращение домой было перед 8 марта. В Адлере Любовь решила разыграть отца: она неожиданно прилетела, взяла такси до дома и приехала под видом туристки, которая пытается найти комнату для проживания:

«Отец подошёл к машине, постучал в окошко. А я опускаю окно и спрашиваю: «Вы никому не сдаете комнату?». А он узнал меня, так я думала задушит от счастья. В одну минуту думала, в окно вытащит. Вышла из машины, дала водителю пять рублей, так ему от таких денег плохо стало, он же даже 30 копеек накручивал. Потом пошли домой. За отцом мать бежит, за матерью — сестра, а за сестрой — дед, а бабка стоит, и собака летит, что аж писала по дороге от счастья. Поднялись домой, дочка сразу не узнала: я уезжала загорелая с тёмными волосами, вернулась вся блондинкой с очень светлой кожей, еще и в мехах. Дочка говорит: «Моя мама была с чёрными волосами». Долго она не подходила, но потом вспомнила».

После этого Любовь Карапетовна ездила на заработки в Певек еще один раз, но теперь — на полтора года. Признаётся, что после первого своего пребывания в этом городе она уже не могла свыкнуться с некоторыми изменениями. Однако, по её словам, в Север она влюбилась без памяти, а северное сияние для неё — самое впечатляющее, что когда-либо можно увидеть.

«Кто его (северное сияние) не видел, тот ничего не видел в этой жизни», — уверена Любовь Карапетовна.