Всего в 6 километрах от Кремля на Юго-Запад Москва совсем перестаёт быть плоской, являя нам крутой и древний, вплоть до меловых и юрских песков, склон правого берега одноимённой реки — Воробьёвы горы. С глобальной точки зрения — обрыв Теплостанской возвышенности. Высшая точка склона от уреза воды составляет 90 метров, крутость — более 30 градусов. Москва включила Воробьёвы горы в свой состав ещё в 1922 году, а выход города в долину за склоном был запланирован в рамках реализации принятого генплана 1935 года. В том же году горы были переименованы в «Ленинские». Однако Великая Отечественная отложила присоединение Юго-Запада до конца 1940-х. Вернувшись на мирный путь развития, СССР с новой силой взялся за градостроительство, и Москва наконец перешла через реку, начав отстраиваться в юго-западной зоне по всем социалистическим канонам. Здесь должен был сформироваться новый периферийный центр. Юго-Западный район был выбран первым к реализации среди подобных центров в силу одновременной близости к центру и отсутствия помех проектированию. Прежде в этой древней долине не было никакой уличной сети и крупных предприятий.

Николай Чеканов
Январь 2018

За 5 лет, с 1952 по 1957 год, на Юго-Западе ввели в строй 800 000 квадратных метров жилья. Ещё более масштабно дело обстояло с введением научных, учебных, спортивных и зрелищных объектов. С обоих берегов кипела стройка, объекты которой имели всесоюзное и даже международное значение. Лужники перестали быть, собственно, заливными лугами и стали долиной спорта с главным стадионом страны в качестве ядра (1956). Ленинские горы увенчал 240-метровый колосс главного здания МГУ (1953). Пологий и крутой берега соединились двуярусным мостом общей длиной 2030 метров с запроектированной в нём станцией метрополитена (1959). Начало урбанизации зоны происходило в архитектуре неоклассики, но к концу 50-х без потери темпов продолжилось в архитектуре модернизма.

Тон неоклассике, вплоть до малых архитектурных форм, несомненно задавал университетский комплекс МГУ. Законодателем же новой архитектуры стал комплекс Дворца Пионеров, законченный в 1962 году. Чуть предваряя строительство Дворца, менее чем в двух километрах от его стройплощадки, ассиметрично и уютно, с перголами и плескательными фонтанами во дворах, были смонтированы первые хрущёвки страны — квартал 9С Новых Черёмушек (1958). В этом квартале ещё не пяти-, но четырёхэтажных жилых домов молодые архитекторы с успехом преодолели замкнутость дворов и прочие выявленные планировочные недостатки уже сданных кварталов Юго-Запада. Кроме того, каждый дом стал лабораторией отработки различных техник, конструкций, планировок и деталей оформления.

К началу 1960-х Юго-Запад стал богатым на содержание районом, новым центром притяжения пятимиллионной Москвы. Станция «Ленинские горы», размещённая над рекой из соображений удешевления строительства, получила два выхода. И если вестибюль с выходом в «спортивную долину» левого берега оказался удобным во всех отношениях, то правобережный вестибюль станции упёрся в крутой лесистый склон, рискуя обслуживать лишь рекреационную зону набережной. А ведь сверху — гигантский район, Дворец пионеров, главная смотровая площадка столицы, открытая в 1948 году. Позже добавились ещё ряд других крупных общественных комплексов.

Отечественная градостроительная наука отвечала на подобные вызовы рельефа по-разному. Это могли быть канатные дороги, фуникулёры, наконец, гигантские лестницы вроде «Чкаловской» в городе Горьком. Но московский горсовет и институт «Метрогипротранс» решили вопрос иначе. Одновременно со станцией в строй был введён отдельный транспортный объект со своими собственными вестибюлями — крытая эскалаторная галерея длиной 80 метров. Архитекторами были Нина Александровна Алёшина и Александр Фёдорович Стрелков. Кстати, Алёшина была главным архитектором обоих вестибюлей «Ленинских гор». По первости вестибюли галереи венчали символы метрополитена, но ввиду дезориентирующего эффекта они были убраны. Галерея дополняла метро, обслуживалась его персоналом, но своей функцией выходила далеко за вспомогательные рамки, являясь общегородским объектом, причём бесплатным.

Архитектура галереи гармонично, сродни японской традиции, встроилась в густой лесной массив заказника. Со всех сторон окруженная парком, она просматривается только с небольшого участка автомобильной части моста. Подлинный образец «иной архитектуры» — динамично и в согласии с природой карабкается по склону своими модернистскими вестибюлями. Остекление этих квадратных объёмов позволяет наслаждаться видами в динамике спуска и подъёма, освещает золотистым светом парковую мглу в сумерках. Поразителен общий эффект соразмерности человеку, когда сооружение, решённое в масштабе человеческих масс, ощущается как соразмерное отдельному индивиду. Алёшиной и Стрелкову удалось достичь замечательного сплава функции, архитектуры и природы. Этот сплав увековечен кинематографом в одной из существенных сцен итальянско-советской картины режиссёра Витторио де Сика «Подсолнухи» (1970) с участием Софи Лорен и Марчелло Мастроянни.

И всё же, вопреки всей замечательности, объект прослужил менее 30 лет, став жертвой бесхозяйственности. Причём начало конца начало раскручиваться с самого открытия головного объекта — станции «Ленинские горы». Предварительно напряженный железобетон метромоста «пересолили» в угоду скорости сдачи. Новый рецепт оказался неудачным, кроме того, были допущены другие проектные ошибки и многочисленные нарушения технологии строительства, особенно в зимнее время. Двуярусный мост со станцией метро был сооружен всего за 19 месяцев, но уже первый сезон эксплуатации выявил его предаварийное состояние. Не обошлось без прорывов гидроизоляции и прочих неприятностей. Так не могло продолжаться вечно, и когда в 1983 году у моста выявили уже 60% потерю несущей способности, он был закрыт на реконструкцию, которая продлилась 19 лет. Станция метро к тому времени проработала 24 года.

Меж тем уровень качества самой галереи не имел ничего общего со станцией, которую она дополняла. Исправная, надёжная работа для всех, кому нужно верх или вниз, вплоть до детей с ледянками. И всё же исчезновение «Ленинских гор» пусть не сразу, но привело и к закрытию галереи. В 1988 году на объекте прекратили даже профилактические запуски эскалаторов, через некоторое время пришло лихолетье 90-х, в ходе которого никакая консервация не была хороша без вооруженной охраны. На этом галерея погрузилась в энтропию, однако, думая о горожанах, параллельно ей метростроевцы соорудили временную сварную лестницу с целью попадания на улицу Косыгина.

Тем временем зимой 2002 года в заново собранном мосту открылась по существу новая станция, с названием «Воробьёвы горы». Иные интерьеры и даже иные габариты. Но на этот раз эскалаторная галерея не была открыта вновь вместе со станцией. Более того, верхний вестибюль был снесён, а временная лестница на ул. Косыгина — демонтирована. До последнего времени город не предложил никакой пешеходной инфраструктуры для быстрого подъёма вверх, кроме длинных прогулочных маршрутов в стороне и платной канатной дороги ближе к району смотровой площадки. Городская набережная сверхпопулярна, но носит чисто рекреационную функцию, а правобережный выход станции «Воробьёвы горы» воспринимается тупиком всеми, кому не нужна набережная. С тех пор эскалаторная галерея перекочевала в популярный миф субкультуры интересующихся заброшенными объектами. Все эти годы эпизодически публиковались слухи о её сносе или реанимации, а причиной отсутствия попыток восстановления назывались «оползни». Однако монолит объекта, как ни странно, не имеет никаких трещин. С этих руин видно МЦК на левом берегу, с её концепцией «сухих ног» на объектах пересадочной инфраструктуры, преподнесённых как новаторство, но не имеющих ни одного траволатора даже в случаях, когда инфраструктура сверхчеловечна по масштабу. Заметим, что уже обветшавший, сугубо коммерческий мост 2000 года, «Багратион» — такой полезной механизацией оснащён. Сейчас эскалаторная галерея полностью заброшена и руинирована, как будто находится не в 6, а в 60 километрах от Кремля. Через несколько месяцев Москву ждёт туристический бум, Воробьёвы горы будут бить рекорды посещаемости. Кроме панорамы города, МГУ и всего прочего, гостей столицы будет ждать и объект «современного искусства» — руины модернистской эскалаторной галереи (1959—1988).