В Рождестве Христовом и мы рождаемся новым человеком
Праздник — это своего рода гиперссылка на событие, оказавшее влияние на дальнейшую историю народа или даже всего человечества. Люди отмечают события праздником не просто для того, чтобы выпить-закусить или в духовной версии «хорошенько помолиться» и «сходить в церковь» (а уж потом и выпить-закусить), но и чтобы держать в истории памятку, что именно это событие для них значит сейчас, как его осмысленно оценивают.
Все христианские важнейшие праздники, кроме, пожалуй, Воздвижения Креста, образовывались спустя значительное время после событий, которые в них отмечаются, и почти все они отсылают к евангельской истории, то есть истории записанной, и, следовательно — это не события некогда пережитых многими людьми состояний радости от какой-либо победы, как это обычно случается с праздниками «мирскими», когда потомки чтут заслуги своих предков за то, что они сломили вражеские полчища, или сообразили отмечать какой-нибудь «день независимости» от чего-либо, или даже учредили «день работников коммунального хозяйства», что тоже неплохо, и требует так же чьей-то «победы», хотя бы профсоюзов. Да даже просто кому-то в голову пришло отмечать — разве это не заслуга?
Праздник, изведенный из священной истории, достойно отметить не так просто, как праздник мирской, тот же день работника чего-либо. Потому что события совсем неординарные, «чудесные» и в обычных условиях даже не моделируемые. Например, Бородинскую битву можно не только сыграть на какой-нибудь поляне, но и реально устроить где-нибудь на стороне, подальше от ока правоохранительных органов, да и вообще битвы — они случаются постоянно, и ничего в них хорошего нет, одно только разорение пространства. «Духовные» праздники тоже можно сыграть, конечно, но это будет чистый спектакль, поэтому редко кто и играет, помня, что Церковь строго-настрого запрещает всякое лицедейство, особенно на тему всего божественного, и как тут можно ослушаться? Поэтому церковные праздники принято «переживать сердцем», а относительно поведения, самое лучшее — предстать в какой-то степени безгрешным и подготовленным к Страшному суду чистосердечным раскаянием во всякой совершенной чепухе — съел что-то не то, подумал о чем-то не том — то есть побывать на исповеди будет самым правильным духовным празднованием.
Повторить и даже «пережить» событие, о котором рассказывается в Писании, естественно, невозможно. Считается, что это праздник на все времена, и это действительно так. Празднуется не только событие, которое когда-то состоялось, но которое состоится. Рождение Нового Человека. Об этом событии написано, для христиан это предмет веры. Вера же, как мы раньше уже узнали, это не упертая и безосновательная убежденность (как еще говорят «позиция», занял, мол, «позицию» и держусь зубами) в достоверности какой-либо рассказанной истории и не доверие чьим-либо словам, а интеллектуальное и волевое согласие с тем, что должна исполниться всякая правда, и христианская вера здесь согласна с этой правдой, с тем, что «должно вам родиться свыше» (Ин. 3:7). Нам было бы неинтересно, что кто-то, даже называющий себя Богом, где-то когда-то родился (мало ли их родилось в разное время), важно, что это согласуется с тем, что нам органично по самой — врожденно доброй — человеческой природе.
Человеку не нужен Бог, только потому, что он такой из себя весь Бог и очень сильный, и может так сверху ударить, что будет еще поганей, чем сейчас. Христианин верит в результат. Что Бог родился Человеком не затем, чтобы всех тут попугать, а чтобы все родились свыше и зло навсегда из мира ушло, исчезло. От бога-садиста «милости» пусть ждут мазохисты. И «верят», что он их помилует за то, что они до упора блюли свое мазохистское кредо, ни единой чертой не совпадающее с христианским чаянием свершения правды, добра и справедливости. Поэтому данное событие, которое христиане празднуют, оно еще им предстоит. Рождение Свыше. Но они о нем уже сейчас знают, если бы не знали, то написанное на бумаге событие нечего было бы и праздновать.
Все-таки в христианстве Бог — каким бы чучелом старательно Его не изображали проповедники — не запредельное грозное существо, ударяющее сверху молниями в мобильник и рассыпающее споры сибирской язвы. На «философский вопрос», есть ли зазор между Богом и миром, сами христиане вкупе всегда давали два ответа. «Профессиональные христиане», они же «князья церковные» достаточно омусульманились, чтобы говорить, что их Бог совершенно запределен и ничего ему тут не нужно, только чтобы слушались и передавали подобный бред в виде учения, которого надо крепко держаться, иначе всем каюк. Собственно «фундаментальное» христианское «богословие» от мусульманского тут неотличимо, между Богом и человеком — пропасть. И, следовательно, добро и зло — не интуитивно понятные вещи, а «предмет нравственного богословия». В народной же вере и исполняемом христианстве зазора между Богом и человеком — нет. При наличии ума и совести добро и зло отделимы, следовательно, обладают физикой. Природой. И, следовательно же, физического, природного зазора нет. Есть искусственный. Нравственный, греховный.
Само по себе Рождение Нового Человека человеческой женщиной Марией говорит в пользу народной религии и исполняемого христианства. Говорит о том, что зазора никогда и не было. И для таких христиан Рождество — это праздник. Они отпразднуют событие, которое с ними тоже обязательно случится. А может быть, кто-то и в этой жизни уже сумеет стать новым человеком, совершит свою маленькую победу над злом. Для чего еще нужно жить, как не приложить усилие к тому, чтобы исполнить на земле правду.