Воронеж, 7 октября, 2015, 17:59 — ИА Регнум. Газовые камеры, массовые расстрелы, изощренные убийства и медицинские эксперименты на людях — показания свидетелей и жертв нацистов в крупнейшем концентрационном лагере Аушвиц-Биркенау расшифровал и сделал доступным для исследователей всего мира студент Воронежского госуниверситета Илья Сафонов. Четверокурсник в течение месяца, с августа по сентябрь, находился в польском городе Освенцим и вел работу в архиве Государственного музея Аушвиц-Биркенау. Своими впечатлениями от поездки, организованной действующим в структуре Воронежского института высоких технологий Региональным центром устной истории, Илья Сафонов поделился с корреспондентом ИА REGNUM.

Расстрельная стена в Аушвице. Фото воронежского Регионального центра устной истории

Илья работал с показаниями русскоязычных узников концлагеря, записанными советскими военными после освобождения в январе 1945 года. Все документы — рукописные, что весьма затрудняет их перевод на польский и другие языки. Задачей воронежского студента было разобрать почерк в сканированных документах и перевести их в электронный формат, чтобы сделать доступными для перевода и исследователей. Как отметил Илья Сафонов, несмотря на то, что почерк, зачастую, было сложно разобрать, главная трудность заключалась в том, чтобы принять и понять страшную реальность, описываемую свидетелями.

Многие воспоминания, которые прочел Илья Сафонов, касались, прежде всего, убийств и издевательств над узниками — «в интересах Третьего Рейха».

«Наиболее часто в документах упоминаются четыре способа расправы над узниками. Первый из них — когда в камеру заводят полторы — две тысячи человек, закрывают и пускают газ. Через полчаса представители зондеркоманды забирали трупы в крематорий. Людей же, которые заболевали, отвозили в больницу, оттуда выходили не более 10% узников. Кто-то умирал от истощения и болезней. Кто-то умирал в мучительной агонии после уколов фенола в сердце. А в лагере проводились и массовые расстрелы — стена для этого находилась между десятым блоком, где и проводились медицинские эксперименты, и одиннадцатым. Часто провинившихся показательно вешали на глазах других узников лагеря», — рассказывает Илья Сафонов.

«Среди показаний мне попалось описание того, как людей — около 400 человек — заживо закапывают в землю. Один из свидетелей описывает убийство около 30 узников-греков, очень больных. Их, а также других узников, вывели в лес, где заставили вырыть яму. Надзиратель приказал грекам встать в эту яму, которая доходила им примерно до шеи, а остальным — закопать их. Потом надзиратель и, как говорится в воспоминаниях, его «друг-эсэсовец», сели на коней и скакали по закопанным по шею людям, пока те не погибли от ран. После этого тела выкопали и отвезли в крематорий».

В показаниях бывших узников Аушвица описываются камеры в одиннадцатом блоке — очень маленькие, менее квадратного метра. В них помещались сразу несколько узников так, что сесть или лечь там было невозможно — только стоять. Отправиться туда можно было за малейшую провинность, кого-то помещали на неделю, кого-то на месяц. «В течение этого времени у узника был такой режим: ночь в этой камере стоит, затем днем наравне со всеми остальными идет на работу — на стройку во время строительства Биркенау или на другие работы — затем он возвращался, ночь стоял, после чего все это повторялось».

Эсэсовцы, сотрудники лагеря развлекались издевательствами над заключенными: по свидетельствам, лежащему на земле узнику на шею клали доску и устраивали своеобразные «качели».

Особую известность лагерь Аушвиц-Биркенау получил не только благодаря «фабрике смерти», но и медицинским экспериментам, проводимым доктором Йозефом Менгеле и его приспешниками в десятом блоке лагеря. Доказательств зверств врачей-садистов осталось немного — после этих экспериментов мало кто выживал, а документы, которые, кстати, дотошно велись, нацисты уничтожили при подходе советских войск. По домашним адресам тех узников, которые погибли от медицинских экспериментов, педантичные медики отправляли письма с указаниями причины смерти — диагноз выбирался любой, который нравился врачу.

Илье Сафонову попали в руки документы, свидетельствующие об опытах нацистских врачей по стерилизации — для регулирования рождаемости среди «расово неполноценных людей». Так, проводились эксперименты по рентгеновскому облучению женщин, и доктор Клауберг, проводивший эти эксперименты, даже отчитался перед берлинским начальством в их успешности. Один из тех, кому удалось выжить в конвейере смерти — еврейский врач из Белоруссии, чью семью нацисты убили в газовой камере, а его оставили работать санитаром, — описывал эксперименты по кастрации мужчин и мальчиков. За подопытными людьми наблюдали какое-то время, а затем также убивали. Менгеле проводил эксперименты над близнецами и карликами.

Воспоминания узников развеивают мифы о том, что семьи сотрудников лагерей, местные жители не знали о том, что творится за колючей проволокой. «Мне попались воспоминания человека, работавшего садовником у Рудольфа Гесса — коменданта лагеря. Он подслушивал многие разговоры, которые велись в его доме. По его словам, жена и старший ребенок знали о происходящем в лагере, и жена его очень боялась бунта — боялась, что их могут убить».

Руководитель Регионального центра устной истории Наталья Тимофеева рассказала, что поездки воронежцев — студентов и аспирантов — в Освенцим организуются центром с декабря 2005 года. Кстати, из России с Государственным музеем Аушвиц-Биркенау сотрудничает, кроме воронежского Центра, лишь Центральный музей Великой Отечественной войны на Поклонной горе.

«Объектом нашего внимания этот лагерь стал потому, что он находится под эгидой ЮНЕСКО — как пример трагического наследия человечества. Такой фабрики смерти в других лагерях не было. Именно здесь было создано промышленное уничтожение людей. Еще страшнее — от того, что здесь был запущен именно технологический, инженерный процесс уничтожения людей», — сказала Наталья Тимофеева.

«Только представьте — существовал технический отдел, в нем люди были заняты конкретной работой — они выясняли пропускную работу крематория, пропускную способность газовой камеры — сколько людей должно войти, чтобы оптимально, наиболее дешево использовать банку газа «Циклон-Б», сколько нужно заказать этих банок на определённое количество времени. И люди делали свою работу очень добросовестно — потому что они хотят получить премию, дополнительный отпуск, повышение заработной платы. Более того, объявлялся тендер — я видела эти документы — и идет борьба за получение денег от правительства Германии за усовершенствование печей в этот лагерь. И ставятся очень конкретные задачи. Получается, что человек превращается просто в материал».

Между тем, рассказала ИА REGNUM Наталья Тимофеева, интерес к изучению тематики концентрационных лагерей, которые нацисты организовывали в том числе и на оккупированной советской территории, начал появляться у исследователей только в последнее время. До сих пор в России, по ее словам, нет ни одной монографии, посвященной Аушвицу, и лишь две диссертации по Равенсбрюку и Маутхаузену.

«Я думаю, что выполнив свою миссию освобождения этого лагеря, мы должны там присутствовать, и присутствие россиян будет напоминать о том, какую роль сыграла советская армия. Хорошо, что лед тронулся, и из России сегодня туда не только мы ездим — это во многом связано и с юбилеем Победы, и с изменением музейной политики в целом. Делает свое дело открывшаяся в Аушвице экспозиция, посвященная советским жертвам лагеря и советским воинам — освободителям — ее формировали в Центральном музее Великой Отечественной войны на Поклонной горе», — считает Наталья Тимофеева.