Почему Россия проигрывает информационную войну в Европе

Ни для кого не секрет, что информационная политика России отстаёт от информационной политики недружественных стран по многим фронтам. Тем не менее для меня большим секретом остаётся ответ на вопрос: почему конкретные предложения по реальному укреплению российских позиций в информационном поле Запада продолжают игнорироваться?

Мне очень запомнился пост Александра Ходаковского, в котором он описывает попытку создания медийного канала в том, поворотном 2014 году:

«Тогда вся Украина пристально смотрела за нами, и нам казалось правильным умно и грамотно подавать нас тем, кто хочет нас понимать. Мы вложили деньги, создали канал, набрали отличную команду — и пошли за разрешением… Сидя в модном московском ресторанчике и выковыривая из зубов остатки пищи, оторвав взгляд от тарелки, помощник Суркова бросил короткое «нет».

— Как? Почему? Это же правильное дело?!

— Нам это не нужно.

Рандеву закончилось…»

Живя в Копенгагене и пытаясь распространить хоть часть информации, не окрашенной западной точкой зрения, о том, что происходило в то время в Донбассе, я раз за разом упиралась в то, что такая работа требует много времени, сил, квалификации и средств.

Как донести до датского обывателя позицию жителей Донецкой и Луганской областей? Как рассказать про обстрелы жилых кварталов в то время, когда финансируемые государством датские СМИ публикуют прямо противоположные истории или просто молчат?

Это приводило в отчаяние, но мы не сдавались. Мы просиживали ночи напролёт за экраном монитора, собирая информацию, занимаясь переводами и дискуссиями в соцсетях, пытаясь отстоять право жителей Донбасса на то, чтобы их позиция была услышана. Право на то, чтобы информация о том, как жителей ДНР И ЛНР убивают в собственных домах артиллерийскими обстрелами, как разрушают жильё и гражданскую инфраструктуру, дошла до гражданского общества Дании. Дошла и до избирателей, и до политиков, которые с таким рвением поддержали государственный переворот в Киеве.

Именно поэтому, читая у Александра Ходаковского историю о том, как ему и его команде не дали одобрения для ведения информационного канала, я вспоминаю весь спектр чувств и мыслей, которые я испытывала, пытаясь обратиться за поддержкой в Датское отделение Российского центра науки и культуры (РЦНК) и посольство РФ. В 2014 году Российский центр науки и культуры (РЦНК) сразу открестился от любой политической деятельности.

В посольстве России в Дании мы встретили исключительно хорошее отношение, благодарность и сочувствие сотрудников. Это было приятно, но никак не помогало в самой информационной работе. И это в то время, когда бывшие друзья и коллеги обвиняли меня и моих друзей в работе на Путина. Если бы! Нам оставалось только горько усмехаться.

Когда в Копенгагенском Российском центре науки и культуры (РЦНК) появился Артём Маркарян, ему тоже приходилось разводить руками: «Мы не имеем права вести политическую работу». Однако это не помешало ему провести ряд прекрасных мероприятий — дискуссионных встреч с политиками и лидерами мнений Дании, на которых освещалась позиция Российской Федерации. Спасибо ему за это.

В 2020 году должность руководителя Россотрудничества занял Евгений Примаков. Мы очень надеялись, что обещаемые им изменения помогут улучшить взаимодействие России с представителями диаспор. Помогут активистам в их информационной работе в поддержку жителей ЛДНР.

На волне этих позитивных ожиданий я написала Примакову в Фейсбук (организация, деятельность которой запрещена в РФ). Он попросил меня написать письмо на его официальный мейл, что я и сделала. Я описала ему общее видение ситуации и ряд предложений по работе и сотрудничеству:

«Может быть, имеет смысл создание информационно-обучающей программы, направленной на работу с теми ложными новостями о России, которыми пестрит западная пресса. Создание и финансирование местных информационных ресурсов — вместо почивших в бозе интернациональных каналов Спутника, проведение политических встреч, конференций и дискуссионных клубов, и круглых столов — в онлайн-формате, на которых были бы представлены представители различных политических направлений как российских, так и местных.

Мы должны показать западным коммунистам, что в России тоже есть коммунисты, критикующие российский капитализм. Мы должны познакомить западных консерваторов с российским консервативным сегментом. Западные сторонники рынка и либертарианства должны иметь возможность вести диалог с русскими коллегами — может быть, тогда россияне увидят причины для деидеализации западной системы, а более широкие слои западной общественности развенчают у себя в головах миф о жестокой тирании Владимира Путина.

Россотрудничество может стать очень сильным информационно-координационным ресурсом — именно за счёт привязки к локальным сообществам разных стран — по сути, уникальной на мировом уровне — какая ещё интернациональная организация обладает столь разветвлённой сетью интернациональных контактов во всех сегментах обществ?

Я понимаю, что всё это во многом разрозненные факты и пожелания, и предполагаю, что всё это потребует времени, сил, контактов и координации.

Я сама готова работать в этом направлении, используя мой опыт, знания и контакты».

Я вполне логично ожидала, что его заинтересует наш практический опыт и это заложит основу конструктивного сотрудничества пророссийских активистов Запада и Россотрудничества. Однако ответ я получила в высшей степени странный. Да, мои предложения были оценены, и Примаков даже обещал их проработать. Однако последняя фраза шокировала:

«В случае представления Вами конкретных предложений (уж куда конкретнее. — Е. Г.), помимо изложенных вами материалов, готовы внимательно с ними ознакомиться и учесть в работе».

Воспользоваться моим уникальным опытом, знаниями и многим другим они, конечно, готовы, как будто это возможно использовать в отрыве от меня и многих других европейцев, которые этим занимаются к тому времени уже более 4-х лет, а вот воспользоваться предложением о сотрудничестве господин Примаков не захотел и на обращения в мессенджере в Фейсбук (организация, деятельность которой запрещена в РФ) более не отвечал.

Аналогичный опыт я переживаю и сейчас, когда отправленные мной в АП предложения по информационной работе были перенаправлены в МИД. Сотрудник МИДа сказал мне по сути то же самое. «Мы воспользуемся вашими предложениями, а вы продолжайте трудиться бесплатно» — конечно, он употребил слово «добровольно», но сути это не меняет. Никакой помощи со стороны России активистам, которые ведут огромную разноплановую работу и которые в силу этого рискуют или даже оказываются без средств к существованию, ожидать не приходится…

При этом совершенно понятно, что решение вопросов, затрагиваемых в моём обращении, ни коим образом не может находиться в компетенции рядового чиновника Департамента информации и печати МИДа. Решения такого рода вопросов находятся в компетенции Администрации Президента — и я очень надеюсь быть хоть кем-то услышанной.

Странно, что я вообще вынуждена писать на такие темы публично в то время, когда западные фонды, ведущие антироссийскую пропаганду, многократно усиливают финансирование и отдельных журналистов, и альтернативных СМИ, и НКО.