Хроника гражданской войны в Грузии. «Звиадисты» преследуют интеллигенцию

Как уже говорилось, «старая оппозиция» Звиаду Гамсахурдии в лице Национального конгресса весьма быстро потеряла всякое влияние, а военизированная организация «Мхедриони» вынуждена была уйти в подполье. Поэтому в мае 1991 начинает формироваться «новая оппозиция» власти «звиадистов». В Верховном совете Грузии образовывается парламентская фракция «Демократический центр», основу которой составляли депутаты из относительно более умеренных, по сравнению с «Круглым столом», политических партий. Создание этой фракции позволило наконец-то привнести в грузинский законодательный орган некоторые элементы парламентской борьбы, так как до этого в парламенте практически отсутствовали какие-либо дискуссии, а все решения принимались почти единогласно. Депутаты от независимой компартии полностью поддерживали все без исключения инициативы «звиадистов», а руководство коммунистов без всякого стеснения выступало в СМИ с откровенным славословием в адрес Гамсахурдии. Такое поведение коммунистов дало полное право «Демократическому центру» назвать компартию «аморфной, не имеющей своего лица и не являющейся ни организационно, ни идеологически оппозицией «Круглому столу».

Тем временем значительная часть грузинской интеллигенции, особенно творческой, вошла в серьёзную конфронтацию с режимом «звиадистов». Интеллигенцию раздражали неприкрытый вождизм Гамсахурдии, его грубая и примитивно-популистская манера поведения. Кроме того, интеллигенция не без оснований полагала, что она сыграла очень значительную роль в пропаганде идей национализма и сепаратизма, а Гамсахурдиа чрезвычайно нагло пытается присвоить все её заслуги и достижения лично себе.

В свою очередь, Гамсахурдия, с присущей ему экспрессивностью считал, что почти вся грузинская интеллигенция вообще не имеет никакого права называть себя национальной интеллигенцией, так как ещё со времён Российской империи грузинская интеллигенция потеряла всякое национальное содержание, подверглась разлагающему русскому, а затем и советско-коммунистическому культурному и политическому влиянию. И лишь только сам Гамсахурдия и его ближайшее политическое окружение имели право называть себя подлинной национальной интеллигенцией. В соответствии с такой установкой, Гамсахурдия подверг оппозиционную ему интеллигенцию настоящей травле. Первым делом оппозиционные интеллигенты перестали допускаться на телевидение, радио и в крупнейшие газеты и журналы. А затем эти СМИ начали чрезвычайно грубую кампанию по дискредитации и шельмованию интеллигенции. Главным действующим лицом в этой кампании стал автор сказок для детей и исполнитель эпизодических ролей в кинофильмах Гурам Петриашвили. Выступления Петриашвили на митингах, по телевидению и его статьи в газетах даже по меркам весьма несдержанной грузинской политической культуры того времени переходили все мыслимые границы приличия и приобретали откровенно гротескно-карикатурный характер. Петриашвили, абсолютно не стесняясь в выражениях, обрушивался с самыми хамскими нападками на известнейших представителей грузинской науки и культуры — как здравствующих, так и уже покойных. Жертвами Петриашвили стали, в частности, театральные режиссёры Котэ Марджанишвили и Сандро Ахметели, поэты Тициан Табидзе, Паоло Яшвили и Колау Надирадзе, спортивный телекомментатор Котэ Махарадзе, ректор театрального института Этери Гугушвили. Петриашвили обвинял вышеперечисленных деятелей в преклонении перед русским языком, русской литературой, русской культурой. Но особую ненависть у Петриашвили вызывал знаменитый философ Мераб Мамардашвили.

Следует отметить, что Мамардашвили активно включился в грузинское национал-сепаратистское движение и поддерживал все его действия и акции по выходу из СССР. Но Мамардашвили сразу же встал на сторону политических противников Гамсахурдия и подвергал лично Гамсахурдию весьма резкой критике. Именно Мамардашвили принадлежит знаменитое «антизвиадистское» высказывание: «Если мой народ выберет Гамсахурдию, то я пойду против своего народа!». Этого Мамардашвили «звидаисты» простить никак не могли, поэтому нет ничего удивительного в том, что Мамардашвили подвергся особо разнузданным нападкам со стороны Петриашвили. Чтобы читателям было ясна степень ненависти, испытываемой Петриашвили к Мамардашвили и иным грузинским интеллигентам, проживающим в России, приведём фрагмент выступления Петриашвили на митинге на проспекте Руставели 22 апреля 1990 года:

«Самые главные подонки — те, кто живут в России и притворяются грузинами! Например, есть так называемый «философ» Мамардашвили. Всю жизнь прожил в Москве, ел там и пил, там драл деньги. Хуже него подонка нет! Думаете, он правда — философ?! Он объездил весь мир, но не потому, что он из себя что-то представляет, а потому, что был приятелем Алексея Аджубея, зятя Никиты Хрущёва. Из-за этого он и продвинулся! А на самом деле он — ноль! Посмел написать в московском журнале «Огонёк»: «Наша русская философия». Пусть сидит со своими русскими, этот подонок, а не приезжает сюда! Нечего ему тут командовать, он ничего не понимает, и он — предатель!»

Мерабу Мамардашвили его активная «антизвиадистская» позиция очень скоро стоила жизни. 25 ноября 1990 года он вылетал из московского аэропорта «Внуково» в Тбилиси. Незадолго до вылета к нему подошли несколько молодых людей из числа ярых «звиадистов» и подвергли его грубым оскорблениям и унижениям. От чего у Мамардашвили случился острый сердечный приступ, и он скончался прямо в здании аэропорта, и в Тбилиси самолётом был доставлен уже его труп.

Между тем атаки «звиадистов» не ограничивались только телеэкранами и газетными страницами. Своеобразным «ноу-хау» Гамсахурдии было проведение у стен парламента на проспекте Руставели почти каждодневных так называемых «информационных» митингов. На этих митингах в том числе назывались имена очередных «подонков» и «негодяев» из числа грузинской интеллигенции. Политическая лексика митингующих всё больше и больше напоминала лексику 1937 года с некоторой местной спецификой. Определения «враг грузинской нации» и «предатель грузинской нации» повсеместно навешивались буквально на всех политических противников Гамсахурдии. Дети на митингах читали стихи с требованием «всадить 30 пуль в 30 подонков и предателей». Сторонники Гамсахурдии воспринимали эти призывы совершенно буквально и поэтому достаточно быстро от угроз перешли к прямому физическому насилию. Оппозиционных интеллигентов били прямо на улицах, их квартиры — поджигали, дачи — громили, автомобили — взрывали. Их не спасало ничто — ни седины, ни былые заслуги, ни известность, ни даже депутатский статус. Многие из преследуемых находились в состоянии полного шока. Ведь они, обласканные советской властью, даже и подумать не могли о том, что их могут подвергать столь грубым и жестоким нападкам. Тем более что они в последние два-три года приняли такое активное участие в национал-сепаратистском движении. Дело дошло до того, что часть преследуемых стала бояться в полном смысле слова выходить из собственных квартир, а другая часть, опасаясь за свою жизнь и здоровье, вынуждена была покинуть свои жилища и скрываться у родственников и друзей.

(Продолжение следует)