Сработает ли доктрина Байдена? — The Hill

У многих президентов со времен Джеймса Монро были доктрины, носящие их имена. Какие-то из этих доктрин срабатывали, другие — нет. Будет ли президент Байден официально принимать и кодифицировать свою политику в «Доктрину Байдена», еще предстоит выяснить, но на данный момент, похоже, именно так все и складывается.

Увязка внутренней и внешней политики Байденом очень мудра. Похоже, он понимает, что для того, чтобы быть сильным на международном уровне, Соединенные Штаты должны быть сильными у себя дома. Это означает устранение внутреннего ущерба, нанесенного предыдущей администрацией в дальнейшей поляризации и без того гиперполяризованной нации, в том числе экономического — через снижение налогов, что увеличило дефицит и неравенство в благосостоянии, но также и на международном уровне, где свою плохую роль сыграл подход «Америка прежде всего», который вызывал антагонизм и возмущал далеко не только союзников.

Байден предлагает это облегчение; он надеется, что вскоре инфраструктура и массовые законопроекты о примирении объединятся, чтобы выполнить его обещание восстановить средний класс и построить лучшую страну, которая будет полностью конкурентоспособна в XXI веке. Байден уже предпринял шаги по успокоению союзников, и его первая поездка в Европу должна рассматриваться как очень позитивная в этом отношении мера. Но это только первый шаг в том, что будет долгим процессом восстановления доверия к Америке и уверенности в ней.

На международном уровне президент уделяет особое внимание Китаю как растущей угрозе, которая выходит за рамки военной конкуренции. Во Временном Стратегическом руководстве по национальной безопасности большая часть намерений Трампа сохраняется. Стратегия национальной обороны (NDS), направленная на «конкуренцию, сдерживание и [в случае войны] поражение» ряда потенциальных противников, главным образом Китая и России, была более или менее сохранена, но с акцентом на предотвращение и сдерживание Пекина, что является небольшим сдвигом в правильном направлении.

Однако центральной темой и потенциальным источником «Доктрины Байдена» является борьба между демократиями и автократиями, которую можно было бы назвать битвой века. Президент в изложении этой темы был непреклонен и последователен, и это вызывает тревогу.

США не всегда везло в этом деле. Одним из главных и действительно наиболее важных примеров была демократизация нацистской Германии и фашистской Японии после Второй мировой войны. Но обе страны были опустошены войной, и очень сильно, а безоговорочная капитуляция поставила их под полный контроль союзников. И это начинание оказалось чрезвычайно успешным.

США пытались воссоздать само противостояние добра и зла в борьбе против безбожного коммунизма во время Холодной войны. То, что Советский Союз распался без горячей войны, можно рассматривать как триумф демократии, даже несмотря на то, что крах его был вызван провалом и иррациональностью жестко контролирующей марксистско-ленинской системы. Волнующая инаугурационная речь президента Кеннеди 1961 года, в которой он пообещал «заплатить любую цену и нести любое бремя», чтобы защитить свободу, на словах была гораздо лучше, чем оказалось в реальности; эта идеологическая приверженность демократии привела к тому, что три президента вступили в войну, в которой мы не могли сражаться и победить, и в конечном итоге закончили позорным поражением, символом которого стал последний вертолет Хьюи, взлетевший с крыши посольства США в Сайгоне в апреле 1975 года.

Служба во Вьетнаме в середине 1960-х годов убедила меня в глупости этой идеалистической идеи переноса демократии в места, где она не будет работать и не нужна. Три с половиной десятилетия спустя «Программа свободы» Джорджа Буша, она же Доктрина, состояла в том, чтобы преобразовать геостратегический ландшафт большого Ближнего Востока, навязав демократию для начала Ираку. Известно, что в итоге получилось.

Китай — это не СССР. Так же, как мы не понимали Вьетнам и войну, а позже Афганистан и Ирак, мы, возможно, совершаем аналогичные ошибки в Тихом океане. А с учетом связанного с полицией потока убийств цветных американцев и даже с трагическим обрушением высотки в Майами имидж Америки далек от образа сияющего города на холме, задуманного нашими основателями. Друзья и враги понимают это, возможно, лучше, чем мы сами.

Хотя президент вряд ли изменит курс в своем соперничестве с автократиями, ему, возможно, будет разумно рассмотреть совет, который дал председатель Китая Си Цзиньпин во время их первого телефонного разговора после инаугурации: «Никаких конфликтов, никакой конфронтации, взаимное уважение и взаимовыгодное сотрудничество». После полемического выступления Си 1 июля, посвященного 100-летию Коммунистической партии Китая, Байден, возможно, пожелает напомнить Пекину об этом совете.

И всё вместе это может привести к Доктрине Байдена, которая действительно может сработать. В противном случае риски Вьетнама и Ирака могут повториться, хотя и в совершенно ином и, возможно, очень неприятном контексте.