Иран и МАГАТЭ накануне вступления в игру разведок третьих стран

Несмотря на серьезные внутренние потрясения, США продолжают проявлять заметную внешнеполитическую активность на многих направлениях, особенно на иранском. И небезуспешно. Им удалась атака на Совет управляющих МАГАТЭ, который ранее после выхода американцев из ядерного соглашения без заметных осложнений продолжал сотрудничать с Ираном в рамках мониторинга по соблюдению Совместного всеобъемлющего плана действий (СВПД).

Даже после того, как Тегеран в ответ на действия Вашингтона заявил, что намерен отступить от некоторых положений СВПД, что его ядерная программа больше не будет подвергаться ограничениям в оперативной сфере, что идет на пятый шаг отклонения от реализации сделки, генеральный директор МАГАТЭ Рафаэль Гросси на первой видеоконференции с начала пандемии коронавируса говорил, что МАГАТЭ не зафиксировало изменений в выполнении Ираном обязательств по СВПД, что международная структура «продолжает следить за тем, чтобы ядерные материалы, заявленные Ираном в соответствии с соглашением о гарантиях, не направлялись на другие цели». И вдруг все изменилось. Государственный департамент США, по всей вероятности, предоставил МАГАТЭ и другим членам «шестерки» данные разведки, обвинив МАГАТЭ в том, что оно «проморгало» два или три объекта в Иране, на которых ведутся незадекларированные работы, а на одном из них были найдены даже «данные о частицах урана».

Эта операция ставила перед собой следующие цели: во-первых, продемонстрировать Тегерану возможности оперативного проникновения иностранных спецслужб на его ядерные объекты. Во-вторых, политически дискредитировать Иран, показать, что он якобы всех водит за нос. В-третьих, оказать давление на такие страны, как Великобритания, Франция и Германия, которые выступают за сотрудничество с Тегераном. В-четвертых, уличить Россию и Китай в том, что эти две страны зря «заступались за Иран». В-пятых, удар наносился по авторитету МАГАТЭ, ставилась под сомнение работа агентства по проверке и мониторингу за выполнением СВПД. И результат. Впервые с 2012 года Совет управляющих МАГАТЭ потребовал доступа к двум объектам в Иране, которые ранее считались как не имеющие отношения к атомной программе.

Принята резолюция с критикой в адрес Тегерана, которая, как и следовало ожидать, была подготовлена Берлином, Лондоном и Парижем. «Иран юридически обязан предоставить такой доступ», — говорится в этом документе. При этом МАГАТЭ ссылается на участие Тегерана в Договоре о нераспространении ядерного оружия и взятые им соответствующие обязательства. Важно отметить также то, что резолюцию о допуске инспекторов МАГАТЭ на два ядерных объекта в Иране поддержали 25 членов Совета управляющих агентства, против выступили лишь Россия и Китай, семеро воздержались. Что дальше? Специальный представитель США по Ирану Брайан Хук, комментируя итоги заседания МАГАТЭ, заявил, что якобы «Ирану есть что скрывать», а если нечего, то и не должно быть проблем в допуске международных наблюдателей на объекты, которые обозначаются «ядерно чувствительными». В то же время официально Вашингтон воздерживается от заявлений о возможных последствиях полного отказа Тегерана допустить специалистов МАГАТЭ на обозначенные объекты.

МИД Франции сообщает, что «в ближайшие месяцы вместе с Берлином и Лондоном определит свою стратегию в отношении Ирана на ближайшие месяцы на фоне переговоров в ООН и нарушений Тегераном условий ядерной сделки 2015 года». Но такое возможно, если только будет доказано, что Иран действительно нарушал базовые условия СВПД и соглашения о всеобъемлющих гарантиях в рамках ДНЯО. Тут есть интрига, так как США тактически стали разводить действия Ирана по СВПД и ДНЯО. Что касается России, то ее постпред при международных организациях в Австрии Михаил Ульянов считает, что принятая Советом управляющих МАГАТЭ резолюция может лишь усугубить ситуацию. Что подразумевается под этим конкретно, пока не известно. Ясно, что иранцам необходимо продолжать диалог с МАГАТЭ, снимать возникающие у того «озабоченности», если, как считает постоянный представитель Ирана при базирующихся в Австрии международных организациях Казем Гарибабади, следует «Вену сохранять как последний бастион многосторонней иранской политики и политики других стран в отношении Тегерана».

Для этого необходимо задать МАГАТЭ ряд разъясняющих вопросов, например, о составе международных инспекторов и их полномочиях. Осуждающие заявления Ирана в адрес этой международной структуры только осложняют ситуацию. Ульянов в своем выступлении на заседании МАГАТЭ заявил следующее: «Возникшая напряженность вокруг вопроса о доступе в данном конкретном случае представляется абсолютно ненормальной, поскольку здесь нет ни малейших рисков распространения. Если на площадках, которые стремится посетить Секретариат, и в самом деле велась незаявленная деятельность с небольшим количеством ядерного материала, то она была прекращена самим Ираном 16−17 лет назад». Кстати, эксперты обратили внимание на то, что Ульянов опубликовал в Twitter заявление с намеком: «Вызывает глубокое разочарование и озабоченность, что Тегерану и Секретариату все еще не удалось решить вопрос о доступе на две заинтересовавшие агентство площадки. Но оснований для чрезмерной драматизации этого вопроса нет».

Если действительно, как полагают в Москве и в Пекине, Иран не ведет ядерную деятельность на заинтересовавших американцев объектах, которых касается резолюция МАГАТЭ, то нечего играть тут в кошки-мышки. Но мы можем иметь дело и с выстроенной против Ирана ловушкой, когда, как полагают в Тегеране, «в игру вступят разведки третьих стран».