Полет «Северного Орла» оборвался у берегов Финляндии

После Северной войны 1700−1721 гг. Швеция, уступившая России по Ништадтскому договору владения в Прибалтике за 56 тонн серебра, не смирилась с превращением России в ведущую державу Балтийского моря. Что привело к русско-шведским войнам 1741−1743, 1788−1790, 1808−1809 годов. Главные события войны 1788−1790 годов произошли в Финском заливе — в Гогландском, Эзельском, Красногорском, Выборгском сражениях, в итоге которых шведский флот был разгромлен. Около половины русского Балтийского флота составляли линейные корабли и фрегаты соломбальской постройки, перегоняемые с верфей Архангельского адмиралтейства на Балтику. Многие из них славно погибли, а не сгнили у причальной стенки. Один из них — 66-пушечный линкор «Северный Орел», погибший в ходе успешной операции против шведского Армейского флота в проливе Барезунд у берегов Финляндии.

Андрей Лукошков, историк русского флота: «Линейный корабль «Северный Орел» …в составе отдельного отряда под командованием капитана 1-го ранга Джеймса Тревенина… четыре линейных корабля, пять фрегатов… 5 сентября прибыл к проливу Барезунд, где обнаружил на островах две шведские береговые батареи и отряд Армейского флота… 25 вымпелов…

7 сентября отряд вошел в пролив, подошел к шведской батарее, обстрелял ее, высадил десант, захватил. В это время часть кораблей отражала контратаку шведского гребного флота в мелководном проливе, где корабль «Северный Орел» ударился о подводные камни у острова Якоб Рамсен, пробил днище и сел на грунт. Бои продолжались вплоть до 20 сентября, когда русскими десантами были захвачены все укрепления на островах, а шведский Армейский флот ушел, оставив стратегический пролив под российским контролем» (1).

Сражение в Барезунде было звеном в цепи небольших морских сражений в финских шхерах. Каждое из них не имело такого значения, как сражение у Красной Горки или Выборга. Но в целом они обеспечивали половину успеха в войне — блокировали снабжение морем шведской армии в Финляндии и снимали сухопутную угрозу Санкт-Петербургу.

Николай Скрицкий, историк русского флота: «Екатерина II… в рескрипте от 12 августа… поставила задачу… действовать на неприятельских коммуникациях и берегах, нанося противнику вред и разорение… следовало также выслать легкую эскадру капитана 1-го ранга Тревенена… и произвести поиск на скопившиеся в Березунде шведские суда… чтобы окончательно прервать сообщение Свеаборга со Швецией…

Такое внимание этому направлению объяснялось тем, что основные силы шведского армейского флота сохранились и действовали, а шхерные фарватеры оставались важнейшей коммуникацией для снабжения королевской армии в Финляндии… 10 сентября Круз получил донесение Тревенена о занятии его эскадрой Березунда. Донесение об успехе было благосклонно принято в столице» (2).

Успех в сражении сопровождался потерями. Крупнейшей стал «Северный Орел», потерянный из-за отсутствия морских карт этого района с глубинами.

Андрей Лукошков, историк русского флота: «За время боев на корабле «Северный Орел» не удалось ни заделать пробоин, ни откачать воду из трюма. Снять его с грунта оказалось невозможно. В итоге он был оставлен. Экипаж перешел на другие корабли, а корабль был разоснащен. С него сняли всю артиллерию, запасы пороха, ядер, весь провиант, паруса, канаты, запасной рангоут, дельные вещи и вещи экипажа… 13 октября гребной фрегат «Евангелист Марк» зажег полузатонувший корпус корабля, который сгорел до уровня воды…» (3).

Неизвестно, почему корабль не удалось спасти. Если бы причиной была халатность командира, то его карьера на том бы закончилась. Но капитан 1-го ранга Ф. С. Палицын в 1781 году командовал 74-пушечным линкором «Благополучие», а в 1795—1797 гг. — 74-пушечным линкором «Алексей». Представляется, что отсутствие карт с глубинами в сочетании с непрерывными боями не позволило крупным кораблям сразу подойти к линкору и провести спасательную операцию. А в конце сентября начала портиться погода, и корабль стало проще бросить.

Николай Скрицкий, историк русского флота: «Шведы не смирились с потерей поста. 19 сентября они атаковали и взяли русские батареи у Березунда, однако огонь кораблей заставил их отступить… Кампания на море кончалась — 10 октября В. Я. Чичагов доносил Адмиралтейств-коллегии, что… в Кронштадт пойдет резервная эскадра, за ней — легкая эскадра Тревенена» (4).

Линкоры типа «Азия» к которым принадлежал «Северный Орел», оказались одной из самых массовых серий в истории русского флота. Всего однотипных «Азии» и «Северному Орлу» кораблей было построено в 1772—1796 годах 28 единиц — все в Соломбале.

Андрей Лукошков, историк русского флота: «Линейный корабль типа «Азия». Проект разработан в 1770 г. М. Д. Портновым … Построен на Соломбальской верфи в Архангельске. Технические характеристики:

Вооружение:

Экипаж — 460−550 чел.

Заложен 11 мая 1786 г., спущен на воду 9 мая 1787 г» (5).

Михаил Портнов — один из самых ярких представителей русской кораблестроительной школы, возникшей в Архангельске во время Петра Первого из русских учеников голландских и английских мастеров, переведенных царем в 1715 году на санкт — петербургские верфи. Откуда в царствование Анны Иоанновны в 1735 году ее представители вернулись в Архангельск, где обосновались до закрытия Архангельского адмиралтейства в 1862 году.

Израиль Быховский, историк русского флота: «Михаил Дмитриевич Портнов родился в Санкт-Петербурге в 1741 году в семье потомственных кораблестроителей. Родители определили двенадцатилетнего мальчика учеником 3-го класса на службу в Санкт-Петербургское адмиралтейство. …Когда Михаилу исполнился 21 год, его за умение и старательность произвели в корабельные подмастерья, присвоив сразу чин поручика… Адмиралтейств-коллегия определила перспективного молодого кораблестроителя за границу. Портнов пробыл за рубежом почти пять лет, побывал на многих верфях Дании, Англии и Франции… Портнов построил в Архангельске 31 линейный корабль, из которых 17 были 74-пушечными, значительно усиливающими мощь отечественного флота» (6).

Период Портнова — время самого интенсивного строительства боевых кораблей в Соломбале. И до, и после него с такой скоростью парусные линкоры и фрегаты не строились. Это результат внедренных Портновым и его предшественниками элементов поточного метода, когда крупные детали корпусов изготавливались на Ширшенском адмиралтейском заводе и доставлялись по Северной Двине в «сборочный цех» — Соломбалу.

Андрей Лукошков, историк русского флота: «Линкор «Северный Орел»… полностью снаряжен для плавания к июлю 1788 г. и 5 июля 1788 г. в составе отряда вышел из Архангельска в Кронштадт, не зная, что на Балтике началась война со Швецией. Корабли шли без пушек, поскольку перед преодолением мелководного бара Северной Двины перегрузили их на гукор «Святой Павел», который сам, к несчастью, разбился при переходе через бар. Избежав встречи со шведами в проливах, корабли благополучно прибыли в Копенгаген, где соединились с российской эскадрой Ван Дессена (М. П. Фондезина)… в октябре зазимовал на рейде Копенгагена, где едва не погиб, из-за подвижек льда, но был вручную отбуксирован моряками по пропиленному во льдах каналу…» (7).

М. Портнов сдавал по пять-шесть кораблей в год и лично руководил их строительством. До и позже него за строительство каждого корабля отвечали подмастерья. Михаил Дмитриевич работал по пословице «хочешь сделать хорошо — сделай сам».

Израиль Быховский, историк русского флота: «Став главным кораблестроителем Архангельского адмиралтейства и управляющим Соломбальской верфью… Портнов… в 1791 году — весной того года он успешно спустил на воду сразу пять судов: три корабля и два фрегата. Но сверхнагрузки оказались все же не по силам пятидесятилетнему человеку. Той же весной он умер от разрыва сердца. Михаила Дмитриевича Портнова похоронили на Соломбальском кладбище, где покоится прах многих архангелогородских кораблестроителей» (8).

Финский залив — кладбище кораблей. Почти 600 затонувших здесь судов обнаружили и 250 из них обследовали специалисты Центра подводных исследований Русского географического общества. Осмотрели они и останки «Северного Орла».

Андрей Лукошков, историк русского флота: «…Осенними штормами облегченное днище линейного корабля было сорвано с камней, поскольку финские исследователи обнаружили его на дне в проливе между островами Якоб Рамсен и Фагере. Исследования показали, что носовая часть корпуса корабля полностью сгорела, и на дне лежит лишь днищевая часть кормы общей длиной 30 м. При том находившийся на мелководье корпус был разломан штормами.

Фактически на дне стоит киль с центральной частью футоксов, прижатых кильсоном, а оба борта упали в стороны и лежат в сборе на грунте, частично засыпанные осадками и дезинтегрированными обломками. …Из элементов корабельной конструкции сохранился лишь кормовой руль, лежащий на грунте. Общая ширина развала равна 18 м… никаких ценных предметов судового снабжения на днище обнаружено не было» (9).

Немногое, что осталось от корпуса «Северного Орла», как считают руководители Центра подводных исследований РГО, может пригодиться в качестве наглядного пособия по русскому кораблестроению XVIII века, способного рассказать о конструкции русских линкоров архангельской постройки.

Примечания: