Территориальные притязания к России: почему Эстонии нельзя, а Японии можно?

Как сообщали российские СМИ, в своем новогоднем поздравлении спикер парламента Эстонии Хенн Пыллуаас заявил, что мировое сообщество признало его государство преемником Эстонской Республики, основанной в 1918 году, а Тартуский мирный договор по-прежнему находится в реестре ООН.

При этом он напомнил, что 2 февраля исполнится сто лет со дня подписания договора, по которому Эстония признана правопреемником «во всех проявлениях, включая государственную границу». Согласно договору, Эстония получала часть территорий Ленинградской и Псковской областей. В 1944 году они были возвращены РСФСР. Ранее Пыллуаас уже требовал вернуть «аннексированные территории», ссылаясь на Тартуский договор. Москва считает Тартуский договор не имеющим юридической силы.

В соответствии с этим документом Москва передала Таллину территории Печорского района Псковской области и так называемой Эстонской Ингерманландии (ныне часть Кингисеппского района Ленинградской области), а также правобережье реки Нарва (сейчас в составе Сланцевского района Ленинградской области). В 1944 году Эстония и эти территории вернулись в состав России. Надо понимать, что включение данного «вопроса» в новогоднее поздравление является объявлением нового этапа территориальных требований эстонских властей к нашей стране.

Позиция Москвы по поводу территориальных притязаний Эстонии к нашей стране четкая. МИД России уже разъяснял Таллину, что Тартуский мирный договор стал частью истории, поэтому Россия не собирается обсуждать территориальные претензии Эстонии. Тем не менее официальные представители эстонских властей продолжают утверждать, что «Россия захватила 5,2% территории Эстонии».

Напомним, что президент РФ Владимир Путин отверг любые территориальные притязания прибалтийских республик еще в 2005 году. Тогда о «возвращении» Пыталовского района Псковской области заговорили власти Латвии. В ответ президент РФ заявил, что Рига может получить только «от мертвого осла уши». А официальный представитель МИД Мария Захарова озвучила позицию внешнеполитического ведомства России по вопросу территориальных претензий Эстонии к РФ. Захарова отметила, что в ведомстве не раз отмечали, что этот вопрос больше обсуждаться не будет. Представитель ведомства также выразила сожаление, что правительство Эстонии, несмотря на это, продолжает делать провокационные заявления, которые не оказывают положительное влияние на отношения между странами.

В связи с этим хотелось бы поинтересоваться: почему Москва не занимает аналогичную позицию в отношении Японии, которая также, не имея каких-либо оснований для своих притязаний на русские Курилы, вынуждена ссылаться на давно ставший «частью истории» еще более древний документ — Трактат о торговле и границах 1855 года?

В этом документе представитель российского правительства адмирал Евфимий Путятин был вынужден ради установления дипломатических и торговых отношений с Японией уступить Эдо (Токио) уже со второй половины 18-го века принадлежавшие Российской Империи острова южной части Курильской гряды.

Можно напомнить и то, что отторжение Японией южной половины Сахалина «по итогам японско-русской войны» привело к принципиальным изменениям всей юридической базы территориального размежевания двух стран. Уже сам факт вероломного нападения Японии на Россию в 1904 году являлся грубейшим нарушением положений Трактата 1855 года, в котором провозглашался «постоянный мир и искренняя дружба между Россией и Японией». Важно, что с момента заключения между Японией и Россией Портсмутского мирного договора фактически прекращалось действие так называемого «обменного» договора 1875 года, когда Петербург легкомысленно согласился передать японцам все Курилы до Камчатки лишь за согласие Токио не претендовать на Сахалин. Ибо отторжение половины Сахалина привело к утрате смысла и содержания этого соглашения. По инициативе японской стороны в приложение к протоколам Портсмутского договора было включено условие о том, что все прежние договоры Японии с Россией аннулируются. Тем самым теряли силу Трактат о торговле и границах 1855 года, «обменный» договор» 1875 года и заключенный в 1895 году трактат о торговле и мореплавании. Это было особо оговорено в приложении к договору № 10.

Тогда в ответ на резонный довод главы русской делегации на мирных переговорах в Портсмуте Сергея Витте о том, что требование Сахалина находится в противоречии с так называемым «обменным» соглашением 1875 года, глава японской делегации министр иностранных дел Японии Дзютаро Комура высокомерно заявил: «Война отменяет договоры. Вы потерпели поражение, и давайте исходить из сложившейся обстановки».

Таким образом, настояв на отторжении в свою пользу южной половины Сахалина, японское правительство лишилось юридического права владеть Курильскими островами. Так как никакого нового соглашения о принадлежности Курил заключено не было, в последующие годы Япония владела ими только де-факто.

Учитывают ли это российские политики и дипломаты на переговорах со своими японскими коллегами и партнерами, упорно напоминающими о соглашении 1855 года?

И почему бы не поручить официальному представителю МИД РФ Марии Захаровой заявить не только эстонцам, но и японцам, что «этот вопрос больше обсуждаться не будет». И выразить «сожаление, что правительство Японии, несмотря на это, продолжает делать провокационные заявления, которые не оказывают положительное влиянин на отношения между странами»?