Ближний Восток: конец шиитскому торжеству?

Уровень полыхающего огня на Ближнем Востоке возносится в Сирии и в Ираке. А массовые акции протеста в Ливане напоминают первые недели «арабской весны». Общим знаменателем является выплеск суннитского недовольства против шиитского укрепления.

Американское вторжение в Ирак убрало со сцены крупнейшего супостата Ирана и способствовало усилению шиитского фактора в регионе. Внутри самого Ирака шииты стали доминировать благодаря американской политике роспуска армии Саддама Хусейна. Впоследствии обиженные сунниты из рядов иракских военных влились в ИГ (организация, деятельность которой запрещена в РФ) и другие джихадистские группировки.

Американцы также способствовали росту политического влияния Ирана и шиитов в регионе, когда занимались сокрушением главной силы суннитских террористов в Ираке и в части Сирии. Мы пишем это не в осуждение американских антитеррористических усилий, но констатируем факт. Добавим, что Россия способствовала разгрому этих же радикалов на большей территории Сирии.

Правящая алавитская верхушка в Сирии заручилась поддержкой Ирана и подконтрольных ему шиитских банд. А в Ливане заметно расширилось влияние «Хезболлы». Таким образом были созданы условия для пояса шиитской гегемонии от Тегерана до Средиземного моря. Эти планы иранских аятолл были сорваны военными операциями Израиля в Сирии и в Ираке. Российское присутствие в Сирии также оказалось им костью в горле, ибо сила воздействия Москвы на режим Асада является сегодня доминирующей, исключающей иранскую гегемонию. В планы РФ никак не входит поощрение радикального шиитского господствования неподалёку от собственных границ.

Вплоть до недавнего времени мы констатировали удачный ход событий для шиитов, когда американцы убирали с поля боя их суннитских соперников. А сейчас мы наблюдаем за тем, как маятник начал движение в обратную сторону. Экономическое удушение Ирана привело к значительному уменьшению средств, выделяемых аятоллами на распространение учения Хомейни за пределами собственных границ. Политические и военные амбиции Тегерана сильно ужались благодаря сотням военных операций Израиля.

Впрыскивание турецкой армией множества тысяч суннитских боевиков в северные области Сирии также изменило суннитско-шиитский баланс в пользу первых. А последние события в Ливане ставят под угрозу особый статус «Хезболлы» в стране.

Напомним, как террористы «Хезболлы» захватили в Бейруте в 1985 году троих советских дипломатов в заложники. Одного они убили, а остальных отпустили благодаря очень жёстким действиям со стороны особого отряда при КГБ СССР.

Со временем «Хезболла» стала для Ливана тем, чем ИГ (организация, деятельность которой запрещена в РФ) была для Сирии и Ирака. Террористические банды чаще действуют в условиях подпольной борьбы, а здесь они обрели территории и политическую силу для претворения в жизнь своих идей господства мракобесия и кровопускания. В Ираке и в Сирии удалось лишить бесноватых базы для подготовки политических и военных кадров. Похоже, Ливан сейчас на очереди.

Информация о массовых протестах в Бейруте и других крупных городах страны освещается в СМИ России. Даже обслуживающий интересы Ирана и «Хезболлы» журналист Аббас Джума сообщал о громадных масштабах ливанской смуты. Он донёс до российского читателя главную идею шиитских радикалов: акции протеста организованы Вашингтоном и Иерусалимом. Однако сугубо внутренний характер массовых демонстраций и полное отсутствие фактологической базы под этими утверждениями не позволяют воспринимать всерьёз подобные конспирологические побасенки.

За последние годы «Хезболла» превратилась в самую влиятельную политическую силу в Ливане. А теперь это террористическое движение с его лидером Хасаном Насраллой стали объектами народной ненависти. Их ненавидят не только сунниты и христиане с друзами, но и многие обездоленные шииты. На них возлагают ответственность за экономический и управленческий кризис в стране. Дело дошло до того, что апостолы шиитского радикализма посылали на центральную площадь своих «титушек» в штатском в попытке спровоцировать разгон манифестаций властями. Но масштабы протестов оказались слишком велики. Люди не готовы мириться с жестокой и неэффективной клептократией, лишившей их не только приличного достатка, но и привилегированного статуса среди ближневосточных стран.

Хасан Насралла остаётся эффективным оратором и последовательным радикалом, но граждане Ливана задают себе вопрос: какую пользу принесла им доминирующая роль в стране шиитских террористов и что за льгота им от особых отношений с Ираном?

Все это не ведёт нас к мысли о возможном полном разгроме шиитского фактора на Ближнем Востоке. Это религиозное направление остаётся в рамках пятнадцати процентов среди всех мусульман мира. Тем не менее в самом Иране они сохранят присутствие при любом дальнейшем ходе событий. Но их вожделению к господству на Ближнем Востоке не суждено претвориться в жизнь. Их победы были прямым и косвенным следствием действий американцев в регионе. Похоже, что в Вашингтоне меняют парадигму в отношении шиитско-суннитского противостояния. Вместо преднамеренных действий в пользу засилья шиитского меньшинства — попытка сохранения существующего баланса сил. Можно сказать, что Вашингтон желает обеим сторонам успеха в их неугасаемом противостоянии.