Новое украинское правительство Алексея Гончарука начало свою деятельность с совсем старых заявлений. В первую очередь, традиционно, с «коррупционной угрозы»: «…у нас до сих пор коррупция. Этому надо положить конец, и мы это сделаем»(из речи Гончарука в парламенте при утверждении его премьером). Бог, конечно, в помощь пришедшему «в Украине к власти молодому поколению» (из той же речи), но — чертова память!

Александр Горбаруков ИА REGNUM
Свобода стоит денег

В 2017 году Ernst & Young (E&Y), одна из самых мощных в мире консалтинговых фирм, проводила 15-й Глобальный опрос о мошенничестве (Global Fraud Survey). Респондентами опроса были 2550 руководителей из 55 стран и территорий

В итоговом докладе Эндрю Гордона, шефа направления судебной экспертизы и обеспечения целостности E&Y, прозвучали интересные данные:

«Мы также обнаружили, что респонденты в возрасте до 35 лет с большей вероятностью оправдывают мошенничество или коррупцию для достижения финансовых целей или помогают бизнесу пережить экономический спад, причем 1 из 5 молодых респондентов оправдывают денежные выплаты (по сравнению с 1 из 8 респондентов старше 35 лет). Мы также обнаружили, что возрастная группа до 35 лет с большей вероятностью будет вести себя неэтично для достижения финансовых целей, чем респонденты старшего возраста».

То есть двадцать процентов «бизнес-молодняка» оправдывают коррупцию, в отличие от 12,5% среди «стариков». Что вызывает некоторую тревогу в отношении даже теоретического потенциала антикоррупционной борьбы молодого правительства. Но будем надеяться, что тревога ложная.

Но возникает иной тревожный вопрос: а с какой именно «коррупцией» будет бороться властная «ЗЕ команда». С точки зрения украинского законодательства все, вроде бы, ясно: использование лицом предоставленных ему служебных полномочий или связанных с ними возможностей с целью получения неправомерной выгоды (из глоссария Закона Украины «О предотвращении коррупции», статья 1).

Kmu.gov.ua
Алексей Гончарук

Но «коррупция» — это значительно более сложное и многоуровневое явление, чем это представляется даже украинскому Закону (Боже, как я смею!!!). В свое время я с коллегами предложил модель «пирамиды коррупции» и с тех пор (с 2015 года) не произошло ничего, что могло бы заставить усомниться в такой модели.

В своих изысканиях мы рассматривали «коррупцию» (от лат. corrumpere — растлевать и лат. corruptio — подкуп, порча) как подкуп, или дополнительную оплату того, что имеет фиксированную и легализованную цену, сверхоплату для достижения желаемого результата. Варианты «сверхоплат» укладываются в иерархическую типологическую схему, подобную пирамиде потребностей Маслоу.

1 уровень. Сервисная позитивная коррупция (добровольная сверхоплата за услуги профессионалов, чье финансовое вознаграждение за труд является естественной функцией государства: врачей, учителей, военных и других). Отказ от сверхоплаты не влечет санкций, но резко снижает качество услуг.

2 уровень. Разрешительная коррупция (сверхоплата статусному лицу за разрешение на деятельность). Отказ от сверхоплаты влечет всевозможные санкции по отношению к предмету деятельности.

3 уровень. Коррупция бездействия (сверхоплата за бездействие статусных лиц: контролирующих и властных органов). Отказ от сверхоплаты влечет за собой негативное выполнение прямых функций (санкций) по отношению к предмету деятельности.

4 уровень. Инсайд-коррупция (сверхоплата за предоставленную информацию на уровне государственного управления и распределения бюджетных ресурсов). Под инсайд-коррупцией мы понимаем получение личной или корпоративной выгоды вследствие наличия как статуса, так и информации.

5 уровень. Бизнес-инсайд-коррупция (получение долгосрочной коррупционной выгоды путем участия инсайдера в бизнесе или преференциях от бизнеса).

6 уровень. Международная коррупция (компрадорство) — продажа государственных интересов иностранным заинтересованным лицам или организациям.

Как любая пирамида, система устойчива и обеспечивает одностороннее движение ресурсов от основания к вершине.

Но следует понимать, что украинская коррупция — не абстрактное и безусловное зло. Это форма выживания для населения, и поэтому она должна неизбежно нарастать. В украинских реалиях коррупция первого-третьего уровней коррупционной пирамиды в условиях экономической диктатуры со стороны политической элиты становится одним из немногочисленных способов выживания населения. Нельзя не заметить целый ряд позитивных социальных качеств украинской коррупции:

  • перераспределение средств в пользу малообеспеченных профессионалов;
  • создание независимых от государства механизмов сбора и перераспределения частных ресурсов;
  • оптимизация организации малого и среднего бизнеса в условиях всеобъемлющего бюрократического диктата;
  • волатильность социума в отношении репрессивной нормативно-правовой базы государства.

И так далее…

Иван Шилов ИА REGNUM
Коррупция

Следует понимать: так уж сложилось, что на Украине происходит борьба не с украинской коррупцией, а с представлением о коррупции в Евросоюзе, перенесенном на украинскую почву. Но европейская коррупция — это «растление и подкуп» в условиях незыблемости права частной собственности, высоких зарплат и финансовой стабильности общества, независимых судов и развитой бюджетной системы (когда основная часть налогов остается на местном уровне, а не передается наверх). Является ли Украина таким обществом — в условиях агонизирующей гривны, коллапса правоохранительства, падения производства и накатывающей волны передела собственности?

Нет. Поэтому «коррупционные источники» в обозримом будущем неизбежно останутся одним из «источников выживания» для целых слоев украинского общества — от официантов до, страшно сказать, правоохранителей. Ведь все они, при желании, могут рассматриваться как субъекты упомянутого Закона Украины «О предотвращении коррупции», как «лица, которые не являются государственными служащими, должностными лицами местного самоуправления, но предоставляют публичные услуги» (статья 3, пункт 2, б). Ведь в самом широком понимании «услуга» — это вид полезной деятельности, не создающей материальных ценностей или самостоятельного материального продукта.

Так за кем же собираются охотиться «люди Зеленского-Гончарука» на коррупционном поле? Проще всего — это демонстративно прикрутить «коррупционный оборот» на нижних трех уровнях коррупции (методов много — проверки, доносы, жалобы) и бросить на растерзание средствам массовой информации и возбужденному общественному мнению пару-тройку персон уровня «полковник/генерал-майор». А после этого объявить об успехе антикоррупционной борьбы.

Куда сложнее и опаснее войти на поле действительно больших денег, на три верхних уровня «пирамиды коррупции». Например, в энергетику. Где в украинской энергогенерации используется только 5% импортного угля, но во все тарифы заложена цена по формуле Роттердам+, то есть «средняя годовая цена на европейском рынке, плюс доставка из голландского Роттердама». Ну хорошо, Роттердам+ с 1 июля в Украине фактически не работает, поскольку заработал закон «О рынке электроэнергии».

Александр Горбаруков ИА REGNUM
Несуны

Рынке? Да на начало 2019 года весь «рынок» электроэнергии находился в руках шести персон: Рината Ахметова (33%), государства (17,1%, которые, судя по либертарианским склонностям премьера Гончарука, скоро будут проданы), российской VS Energy (15,8%), Константина Григоришина (14,3%), Игоря Суркиса (6,9%), Игоря Коломойского (3,6%). С тех пор Ахметов прикупил у VS Energy 68% акций АО «Одессаоблэнерго» и 94% ЧАО «Киевоблэнерго», уверенно преодолев рубеж владения 35% мощностей украинских облэнерго, а на любом рынке это считается признаком монополизма. Так что Украину явно ждет не «свободный рынок электроэнергии», а элементарный картельный сговор. Который без коррупции на высшем уровне просто невозможен.

А ведь грядет еще рынок земли!

Так что хотелось бы верить в антикоррупционные стремления «молодого правительства», но, на всякий случай, следует помнить две вещи: власть очень просто конвертируется в денежные знаки, и, второе, «Власть развращает, абсолютная власть развращает абсолютно!» (бессмертный афоризм лорда Актона).

И ничему не удивляться…