Роль охранной полиции Эстонии в становлении власти нацистов
Необходимое предисловие
Претензии в адрес охранной полиции Эстонии, выполняющей задачи контрразведки, политического контроля (свою историю охранка как раз возводит к довоенной политической полиции) и борьбы с коррупцией, многочисленны и разнообразны. Своей главной задачей это ведомство считает борьбу с российским влиянием и выявление в Эстонии «агентов Кремля». Раз в год эта контора издаёт свой ежегодный отчёт, который, с одной стороны, активно высмеивается правозащитниками и антифашистами, с другой стороны — активно цитируется эстонскими СМИ. И дальше уже появляется в каких-то оборонных анализах и пр. дутых изданиях. На той, «другой» стороне отношение к ежегодникам Охранки, как к крепостной книге — всякая запись в ней считается «заведомо верной».
Политическую зачистку «русского поля» в Эстонии в этих ежегодниках подают как «защиту конституционного строя», неизменно усматривая угрозу экстремизма в основном в России, как правого (например, «баркашовцы»), так и левого (антифашисты). Ежегодники выходят с 1998 года, и со временем их содержание стало совершенно предсказуемым.
Однако прошедшие в начале марта этого года парламентские выборы, продвинувшие на третье место Народно-консервативную партию (EKRE), привели в Эстонии к политическому взрыву. Вдруг большинство эстонцев прозрело и разглядело в EKRE нацистов. Диагноз был поставлен одномоментно и вдруг. Как исследователь предмета могу сказать, что по-другому в настоящее время диагностика нацизма и не делается. Как в том анекдоте: «Кто говорит? Да, все говорят!»
В EKRE свыше 8 тысяч членов. Перед выборами они, чтобы как-то обелиться, исключили из партии свыше 200 членов «с уголовным прошлым». После выборов уже успели заявить, что мечтают об однопартийном правительстве, а если их не возьмут в правительство сейчас, то страну «ждут беспорядки». Называть EKRE правыми радикалами — проявлять избыточную терпимость.
Однако как такая партия вообще могла состояться, если в стране есть доблестная служба, в задачу которой входит мониторинг радикализма и его пресечение? Получается, что Охранка просто проспала EKRE у себя под носом, будучи занятой преимущественно стигматизацией и маргинализацией «агентов Кремля». Потому что упоминание в ежегоднике охранки — это «волчий билет».
С тем чтобы показать, как охранка реагировала на проявления правого радикализма в Эстонии, предлагаю краткое изложение и цитаты из всех ежегодников в этой части. Ряд сюжетов повторяется, поэтому в последующих сюжетах они будут просто обозначаться.
1998
«С точки зрения конституционного порядка и демократического развития государства опасными процессами были т. н. кризис егерей, идеи Центрального Союза Националистов Эстонии о создании карательных отрядов для борьбы с организованной преступностью, а также случаи произвола в добровольном вооружённом формировании — «Кайтселийте» (например, незаконный захват главного корпуса Сельхозакадемии в Тарту)».
«Несколько лиц были осуждены и наказаны по ст. 72 УК (разжигание расовой, национальной, религиозной или политической вражды, насилия или дискриминации). На основании приведённых примеров можно было бы заключить, что деятельность лиц и организаций, угрожающих конституционному порядку и территориальной целостности Эстонской Республики, исчезающе мала. На самом деле это далеко не так, так как основные силы и ресурсы охранной полиции направлены на превентивную деятельность, что означает, что доселе удавалось предотвращать или препятствовать готовящимся преступлениям, не применяя уголовные санкции».
1999
«1999 год характеризует то обстоятельство, что бывшие в центре внимания с начала восстановления самостоятельности Эстонии (с 1991 года) факторы, угрожавшие конституционному порядку, в контексте безопасности всей страны теряют своё прежнее значение».
«С другой стороны, 1999 год показал, что при совпадении определённых обстоятельств (недостаточная законодательная база, отсутствие эффективного механизма общественного контроля, слабая воинская дисциплина) по-прежнему представляют собой угрозу демократии время от времени происходящие в Силах обороны Эстонии и полувоенном «Кайтселийте» случаи неподчинения. Именно поэтому на пороге нового века стали возможными несколько громких скандалов (сворачивание на преступный путь спецподразделения SOG, вовлечений кайтселитчиков в бизнес-разборки в порту Беккера)».
Отдельный большой сюжет посвящён «баркашовцам» и «лимоновцам». Фото с подписью «Российские неонацисты — члены Русского Национального Единства (организация, деятельность которой запрещена в РФ — прим. ред.) или «баркашовцы».
«В 1999 году был вынесен обвинительный приговор одному лицу русской национальности, которое в январе 1999 активно распространяло в Таллине отпечатанную в России газету «Наше Отечество», разжигающую межнациональную вражду. Скинхеды из скандинавских стран пытались печатать в Эстонии свои пропагандистские издания и проводить соответствующие закрытые мероприятия. В 1999 году наблюдение в основном велось в двух направлениях: скинхеды в Таллине и связи скинхедов в Скандинавии. Движение скинхедов в Эстонии находится всего лишь в начальной стадии. Движение стихийное, явных лидеров в нём нет. Отсутствуют собрания и т. п. Однако, с учётом опыта скандинавских стран, это может быть только временным периодом, который рано или поздно закончится организацией эстонских скинхедов и появлением лидера».
2000
«В начавшемся тысячелетии и в Эстонии стал шире проявляться доселе бывший проблемой наших ближайших соседей классический экстремизм. Такие волны экстремизма катятся как с востока, так и с запада».
Опять баркашовцы, лимоновцы.
«В 2000 году работникам охранной полиции пришлось впервые столкнуться с совершенно новым явлением — был схвачен и впервые препровождён на скамью подсудимых составитель страницы в Интернете, в которой разжигалась политическая вражда, в результате чего последний был в уголовном порядке наказан. Представлявшийся организацией составитель страницы оказался молодым компьютерщиком, который, умело заметая следы, решил шокировать общество, используя предполагаемую анонимность Интернета».
Развёрнутый сюжет о скинхедах, которые «действуют пока только в Таллине и Тарту». Отмечается скандинавское влияние, разрозненность и отсутствие лидеров. При этом даётся прогноз, что «рано или поздно скинхеды Эстонии организуются и среди них выдвинутся определённые лидеры». «Крупнейшие собрания на закрытых мероприятиях совпадают с памятными национал-социалистическими датами Третьего Рейха».
«Задачей охранной полиции и в ближайшем будущем остаётся контроль за радикально настроенными группами лиц, как левыми, так и правыми, с целью предотвращения и пресечения их деятельности, угрожающей конституционному порядку, а при необходимости и проведение досудебного уголовного производства».
2001
«У задачи защиты конституционного порядка есть две стороны — пресечение деятельности, направленной на изменение территориальной целостности и конституционного порядка. В указанной области за годы до суда добралось лишь считаное число уголовных дел».
«Членство в экстремистских организациях в большинстве случаев немногочисленное и закрытое. Эти объединения не рекламируют себя, пропагандируя взгляды, противоположные распространённым в обществе, и их деятельность направлена против принадлежащих к меньшинствам (исходя из их расы, национальности, сексуальной ориентации, веры и т. д.) людей. Действующие в Эстонии экстремистские течения своими взглядами разжигают расовую и межнациональную вражду. Такие течения приходят в Эстонию как с востока, так и с запада».
Опять баркашовцы, лимоновцы, скинхеды.
«В широком смысле слово скинхеды обозначает молодых и агрессивных мужчин, которые делом своей жизни считают сохранение в мире белой расы и чистоты национальности».
«Среди скинхедов Эстонии попадаются очень разные люди. В основном это учащиеся, безработные или перебивающиеся случайными заработками мужчины в возрасте от 13 до 25 лет. Активные группы скинхедов действуют в Таллине и Тарту, наличие небольших групп зафиксировано также в Пярну, на Сааремаа и северо-востоке Эстонии. Всего активных скинхедов сейчас до 100, но есть тенденция к росту. Сейчас в движении скинхедов Эстонии происходит организационный процесс и выявляются лидеры. В отличие от движения скинхедов и правых радикалов в Швеции, которое оказало большое влияние на движение скинхедов в Эстонии, эстонские скинхеды ещё не связаны с действующими в Эстонии политическими кругами. Несмотря на это, скинхеды считают себя убеждёнными патриотами Эстонии, и на этой почве возможно использование их зачастую фанатичного патриотизма со стороны определённых кругов для достижения своих политических целей. Опасной тенденцией следует считать контакты в последние месяцы 2001 года скинхедов с такими экстремистски настроенными лицами, которые в популистских целях пытаются использовать протестные настроения против возможного вступления Эстонской Республики в Европейский союз и НАТО и извлечь из этого политическую выгоду.
Весной 2001 года департамент охранной полиции возбудил уголовное дело по ч. 1 ст. 72 УК (распространение лицом самолично изготовленных идеологических материалов, разжигающих межнациональную вражду) в отношении одного из особенно активно действовавших в Тарту руководителей движения скинхедов, которого Тартуский уездный суд летом 2001 года наказал 6-месячным условным лишением свободы с 3-летним испытательным сроком. С помощью указанных, а также иных предусмотренных законодательством превентивных мер движение скинхедов стало значительно менее активным, чем это было в конце 2000 и в первой половине 2001 года. Для предотвращения дальнейшего роста активности движения скинхедов одной из основных задач департамента охранной полиции является сведение к минимуму контактов скинхедов из числа эстонцев с представителями праворадикальных движений, действующих в других странах».
2002
Деятельность баркашовцев в Эстонии практически прекратилась.
2003
Национал-большевики Лимонова и баркашовцы из РНЕ (организация, деятельность которой запрещена в РФ) больше опасности для Эстонии не представляют. Лидеры РНЕ (организация, деятельность которой запрещена в РФ) в Эстонии привлечены к уголовной ответственности.
«Деятельность экстремистов и их сторонников обуславливает определённые риски, но они не угрожают суверенитету Эстонии и действующему государственному устройству. В конце 1990-х можно было прогнозировать относительный рост экстремистских проявлений в Эстонии. Благодаря эффективной деятельности охранной полиции, неотъемлемой частью было предупреждение экстремизма, удалось подавить деятельность экстремистских организаций и их сторонников».
2004
«По оценке охранной полиции, число экстремистских организаций и лиц с радикальными взглядами в 2004 году в Эстонии не выросло».
«Из действовавших в Эстонии экстремистских групп к настоящему дню сохранилось только малочисленное сообщество скинхедов, чья деятельность ограничивается лишь одиночными музыкальными мероприятиями. И, хотя организации скинхедов можно найти по всей Европе, ни одной из них не удалось распространить свою деятельность на Эстонию».
2005
Фрагмент «Акции, организованные Антифашистским Комитетом» привожу с целью подчеркнуть контраст в отношении охранки к нацистам и антифашистам.
«В 2005 году продолжило свою антиэстонскую деятельность некоммерческое объединение с пропагандистским названием Общественный Союз Против Неофашизма и Межнациональной Розни (НКО ÜLURVV, упрощённо Антифашистский Комитет), устраивая в школах Маарду для молодёжи из русской общины тенденциозные, оправдывающие советский оккупационный режим лекции на историческую тематику.
Далее — большой сюжет о скинхедах, который заканчивается так:
«Особенно бросается в глаза негативное отношение скинхедов к гомосексуалистам. Гомопарады в 2004 и 2005 годах вызвали острую полемику в обществе. Большинство наблюдавших за парадом пытались выразить своё негативное отношение к участникам. Скинхеды поначалу выражали свой гнев выкриками, затем для предупреждения насилия потребовалось вмешательство полиции. Для объективности следует указать, что участники парада сами демонстративно провоцировали зрителей».
К сюжету прилагаются две фотографии: на одной просто изображена группа скинхедов без подписи, вторая названа «Факельное шествие правых экстремистов в Лихула».
2006
В 2006 году начал разгораться конфликт вокруг Бронзового солдата.
«Спонтанно начавшийся конфликт дал как русско-, так и эстоноговорящим экстремистам Эстонии хорошую возможность для распространения своих доселе не имевших выхода политических идей. Стороны конфликта — яростные сторонники сноса т. н. Бронзового солдата и противники этого, распределились по национальному признаку, в связи с чем всплыли болезненные вопросы, связанные с национальностью (идентичность, кардинально разные подходы к истории Второй мировой войны, понятие справедливости и т. п.).
Далее — сюжет о правых экстремистах.
«Распространению идеологии скинхедов способствуют, прежде всего, совместные мероприятия — в Эстонии, например, начиная с 2000 года традицией стали концерты. Неожиданный толчок росту популярности скинхедов в 2006 году дал раздутый А. Заренковым и другими русскими левыми экстремистами конфликт вокруг т. н. Бронзового солдата, в начальной фазе которого именно из скинхедов образовалась самая организованная сила эстонских националистов. Сразу же появились и «вербовщики» из числа руководителей «Партии самостоятельности», которые начали заманивать молодёжь в партию. Решением состоявшегося в декабре 2006 года правления партии несколько активных лидеров скинхедов были избраны в правление партии».
«По оценке многих аналитиков, сейчас в Западной Европе происходит возрождение неонацизма, а в Восточной Европе и России — становление неонацизма. Несмотря на непрекращающиеся обвинения в нацизме со стороны России, Эстония (в отличие от самой России) находится пока, к счастью, в стороне от активного распространения идей национал-социализма».
Сюжет сопровождают 2 фотографии «Правые экстремисты не в ладах с законом».
2007
Апрель 2007 — «бронзовая ночь».
«Правый экстремизм в Эстонии в 2007 году никуда не делся, как и праворадикальные идеи. И хотя, сравнительно с другими странами, правые экстремисты не были большой проблемой для Эстонии, они по-прежнему требуют внимания охранной полиции».
«Самой опасной тенденцией последних лет следует считать попытки распространения идей национал-социализма. В Эстонии пропагандистом этих идей стал финский авантюрист Ристо Микаел Тейнонен, который называет себя эстонским националистом. Собравшаяся вокруг него молодёжь не спрашивает себя, почему национал-социализму их учит лицо, отказавшееся от гражданства своей родины, которое готово при возникновении проблем тут же поменять страну проживания. Также они не спрашивают, почему прибывший из Финляндии человек печатает и распространяет в Эстонии книги и публикует cнимки явно провокационного содержания (нарукавная повязка с эстонским орденом и свастикой), которые российская пропаганда немедленно использует в качестве доказательства любви к нацизму в Эстонии. Что связывает эстонский национализм и национал-социалистическую идеологию оккупировавшей Эстонию Германии? Ничто иное, как занимающийся провокациями иностранный активист, действующий как агент влияния».
2008
Фотография с календарём Эстонского легиона и подписью «Багаж активиста Ночного Дозора на эстоно-российской границе. Так пропагандистская машина Кремля снабжается материалами, которые должны дискредитировать Эстонию. За неимением лучшего сгодятся и публикации на историческую тематику».
Сюжет о правых экстремистах посвящён в основном их крепнущим международным связям.
«Из иностранных государств наиболее плотные контакты эстонские праворадикалы имеют со своими единомышленниками из Швеции. Основным организатором таких контактов является праворадикальный активист и член правления «Партии самостоятельности» Эстонии из Пярну Кайдо Ныммик. Именно по его приглашению в Эстонии 09.-11.05.2008 находились 24 члена шведской неонацистской организации Swedish Resistance Movement (SRM). SRM является наиболее брутальной праворадикальной организацией в Швеции, которую хорошо характеризует то обстоятельство, что половина из её примерно 150 членов была наказана в уголовном порядке».
Фотографии «Члены SRM» и «Шведские праворадикалы в Эстонии».
Опять упоминается Ристо Тейнонен и его деятельность.
«Хотя число неонацистов в Эстонии ограничивается парой десятков, упомянутые выше случаи, равно как и участие в поминальных мероприятиях по поводу исторических событий лиц, разделяющих и пропагандирующих национал-социализм и ксенофобию, наносит Эстонскому государству прямой вред, давая российской пропаганде возможность представлять Эстонию как государство, поддерживающее нацизм. С другой стороны, при различных подходах к истории следует считаться с теми возможными откликами и влияниями, которые они вызывают в дружественных Эстонии государствах, которые, в отличие от Эстонии, пострадали во время Второй мировой войны главным образом от нацистов, а не от Советской оккупации.
Идеологическое замешательство молодёжи усиливается, когда называющие себя националистами или поддерживающими эстонских военных лица в то же время провокационно участвуют в празднованиях памятных дат преступного нацистского режима Третьего Рейха. Именно поэтому такие молодые люди и дают основание причислять себя к тем, кого во всей Европе считают правыми экстремистами или носителями экстремистской идеологии. Значительным изменением в 2008 году стал возрастающий интерес правых экстремистов Эстонии к участию в политике. Смену ориентации можно, прежде всего, объяснить политическим успехом правых радикалов в нескольких странах Западной Европы, в котором их единомышленники в Эстонии черпают своё вдохновение. В качестве примера, прежде всего, видятся немецкая Nationaldemokratische Partei Deutschlands и шведское Swedish Resistance Movement. В основном надежды на большее общественное внимание и поддержку связаны с «Партией самостоятельности» Эстонии, многие из членов правления которой разделяют праворадикальные взгляды, а некоторые в молодости были скинхедами».
2009
«В 2009 году начинания ультранационалистов и правых радикалов в Эстонии характеризовались неспособностью к сотрудничеству и взаимными конфликтами между ключевыми фигурами. Результаты выборов в Европейский парламент и местные самоуправления оказались скромными. Малая поддержка избирателями Эстонии ультранационалистических и праворадикальных активистов подтверждает, что у их бессодержательной и популистской риторики в Эстонии отсутствует значимая поддержка, даже в столь экономически сложное время. В действующие в Эстонии группировки всё ещё входят лица, которые не желают или просто не в состоянии видеть разницу между данью памяти втянутым в войну на стороне Германии и там погибшим эстонским мужчинам и восхвалением террористического национал-социалистического режима. Поклонению оккупировавшему Эстонию режиму и его символам нет и не может быть оправдания. Невозможно увидеть в этом признание смелости и доблести эстонских военных. Наряжаясь в чужие перья, они в лучшем случае являются пешками в руках тех, кто хочет представить защищающую демократические ценности Эстонию «маленькой, мерзкой, лелеющей национал-социализм страной».
2010
«Активность ультранационалистов и правых экстремистов в Эстонии, а также их поддержка по-прежнему невелики. Попытки объединения кучкующихся вокруг одиноких активистов групп для участия в выборах 2010 года в Рийгикогу результатов не дали и правопопулистскую партию создать не удалось. В связи с разобщённостью праворадикальных организаций и борьбой за власть между их ведущими фигурами создание единого и активного правопопулистского политического объединения представляется маловероятным. Испытывающие финансовые трудности организации поставили себе целью вовлечение в свою деятельность знакомых общественности лиц. В силу противоречий между ведущими фигурами ультранационалистических движений участие в выборах 2011 года в основном осуществлялось выдвижением одиночных кандидатов. Их популистские и далёкие от жизни лозунги не завоевали большой поддержки общественности, в связи с чем перспективы успеха на выборах скорее минимальны».
2011
«В Эстонии нет в организованной форме как классических правых радикалов, так и левых радикалов. Отсутствие организованности в то же время не означает, что нет лиц, исповедующих радикальные идеи, которые при известных обстоятельствах могут повлиять на их поведение. Задачей охранной полиции сейчас является препятствование организованной деятельности экстремистов и импорту идей как с востока, так и с запада».
2012
«Радикализм является одной из обычных угроз безопасности, предупреждением которой должны заниматься спецслужбы демократических стран. 2012 год вновь подтвердил, что радикальные идеологии в Эстонии не распространены. За последние годы формы выражения экстремизма изменились. В Европе набирают сторонников правые радикалы нового поколения, т. н. автономные националисты, которые не пользуются узнаваемой радикальной символикой и скрывают от общественности свои установки. Для достижения своих целей они готовы прибегать к насилию. По оценке правоохранительных органов, именно из таких кругов могут вырасти следующие праворадикальные террористы. В Эстонии были попытки пропагандировать такой анонимный активизм через веб-сайты, но пока безуспешно. У нас по сравнению с остальным миром правый радикализм отчётливо маргинален, и число его активных сторонников ограничивается сотней».
2013
«Охранная полиция в своих ежегодниках последние 15 лет описывала, какую опасность представляет экстремизм конституционному порядку. Ни одна из форм экстремизма в 2013 году не представляла собой угрозы государственной безопасности. В нашем обществе ни правый, ни левый экстремизм, ни ищущие себе внимания в Эстонии и в мире российские шовинисты значимой поддержки не имеют».
2014
«Активность как правых, так и левых экстремистов в Эстонии за последние годы сократилась, и, оглядываясь назад в 2014 год, по-прежнему нет оснований говорить об угрожающем государственной безопасности экстремизме. Вся активность ограничивается организацией нескольких маленьких концертов или манифестаций. Экстремисты продолжают попытки добиться успеха в политике, но это скорее зависит от получения протестных голосов обманувшихся в других партиях избирателей, так как своими собственными идеями они до сих пор поддержки избирателей не завоевали».
2015
«Угрожающий конституционному порядку экстремизм в Эстонии по-прежнему не имеет широкой поддержки. В 2015 году мы вынуждены были вмешаться для пресечения деятельности экстремистов. Таким примером стала высылка и установление запрета на въезд пропагандирующему нацистскую Германию и национал-социалистическую идеологию Ристо Тейнонену. Находясь в Эстонии, Тейнонен собрал вокруг себя лиц с праворадикальными взглядами и основал в 2011 году некоммерческое объединение La Colonia. Через НКО La Colonia Тейнонен и в 2015 году продолжал свою публичную пропаганду разжигающей вражду нацистской идеологии. Деятельность Тейнонена была синхронизирована с российским влиянием, одним из сквозных посылов которого является обвинение Эстонии в нацизме».
2016
«Классический радикализм (левый-правый и т. п.) в Эстонии исчезает, не представляя собой значимой угрозы государственной безопасности. И, хотя банды скинхедов и привлекли к себе в 2016 году внимание общественности и СМИ, однако даже косвенной угрозы конституционному порядку эти инциденты не представляли».
Сюжет о группировках, пытавшихся «подняться» на миграционном кризисе в Европе.
«Деятельность ищущей к себе внимания группировки с самого начала вызывала вопросы — их рвение основывалось на поиске предполагаемых темнокожих правонарушителей, в то время как сами прежние и нынешние руководители группировки повинны в грабежах, кражах, управлении автомобилем в пьяном виде, долгах по алиментам и даже убийстве. В 2016 году группировка несколько раз показывалась на улицах и на мероприятиях, в ходе которых конфликтов не возникало, но очевидно также, что и чувства безопасности от этого у жителей не прибавилось».
2017
«Можем утверждать — в 2017 году прямой угрозы конституционному порядку в Эстонской Республике не было. По оценке охранной полиции, самая вероятная и серьёзная угроза конституционному порядку исходит из агрессивных внешнеполитических целей России».
2018
«В качестве главного можем вначале заявить, что в 2018 году конституционный порядок в Эстонии был обеспечен. В Эстонии нет оснований серьёзно говорить о прямых угрозах,
2019
Так как на официальном сайте охранной полиции ежегодник-2019 ещё не появился, то вот цитата с его презентации:
«Охранная полиция не отметила тенденций, которые поставили бы под угрозу функционирование Эстонского государства. Главная проблема, угрожающая безопасности Эстонии, связана с Кремлём, хотя всё больше приходится приглядывать за китайцами».
Выводы, или неизбежное послесловие
— Охранная полиция или прошляпила появление и триумф EKRE на парламентских выборах, или не считает её праворадикальной популистской партией. Или не считает нацистскую партию угрозой самому существованию Эстонского государства. Все считают, а охранная полиция — нет. Во всяком случае, ни одного упоминания EKRE в ежегодниках охранки нет;
— начиная с 2017 года сюжет «Экстремизм» из ежегодников исчез;
— если верить рассмотренным ежегодникам — и правый радикализм из года в год сокращается, то откуда тогда многотысячная партия и её третье место на парламентских выборах?
— Доклады МИД РФ «Неонацизм — опасный вызов правам человека, демократии и верховенству права» 2015 и 2018 года дают весьма разнообразную картину источников. Так, в указанных докладах сюжеты, описывающие ситуацию с правым радикализмом в ФРГ и Великобритании, опираются на детальные данные соответствующих спецслужб и подкрепляются данными правозащитных организаций. Эстонский же сюжет вообще не содержит указания источников, что, после знакомства с «источником», вопросов не вызывает, потому что как источники информации по правому радикализму в Эстонии ежегодники охранной полиции никакой ценности не имеют;
— отношение охранной полиции к правому радикализму вообще и к нацистам в частности можно описать как «укрывательство». Приведённый «для контраста» пример с освещением деятельности антифашистов показывает, что в их отношении подробным образом указываются имена организаторов акций, место и время их проведения, а также очерняющий их бэкграунд. В отношении же правых радикалов царит полная неопределённость и анонимность; если это «концерт», то когда и где он проходил, кто организатор, кто спонсор, какие группы выступали, кем и какие речи произносились? Ничего этого в ежегодниках нет. Во всех (!) ежегодниках упоминаются как правые радикалы только один (!) финн и один (!) эстонец;
— такой подход может и должен быть определён исключительно как дискриминационный по отношению к «российским соотечественникам», которым выпала удача быть прописанными в ежегодниках охранки. Как видно из приведённых фрагментов, даже содержание багажа антифашистов является предметом интереса охранки;
— топорный «перевод стрелок» на Россию работает даже в случае с правыми экстремистами — прямо или косвенно;
— антифашисты рассматриваются охранкой не как союзники, а либо как «левые экстремисты», либо как «русские шовинисты», но в любом случае ведущие «антиэстонскую деятельность»;
— ежегодники охранной полиции редко, но всё же иногда показывают меры воздействия, применяемые этой спецслужбой. Подробнее об этих мерах рассказано в исследовании «Преследование правозащитников в Прибалтике». В данном случае показателен опять-таки дискриминационный подход ко всем лицам, так или иначе связанным с Россией, по сравнению с неонацистами. Из ежегодников видно, как долго действовал в Эстонии Ристо Тейнонен, как свободно пропустили в Эстонию неонацистов из Швеции, в то время как в страну не пустили, например, российского академика В. Тишкова, и список людей в такой же ситуации будет очень длинным;
— особое внимание составителей ежегодников уделено «разведению» немецких нацистов и эстонских легионеров ваффен-СС и «лесных братьев», а также представлению последних «борцами за свободу»;
— новым главой МВД, в состав которого входит департамент охранной полиции, через неделю может стать лидер EKRE Март Хельме. Если за всё это время охранка ни разу не упомянула его в своих ежегодниках, то сейчас-то уж чего?
— нацистские партии в Эстонии не запрещены. Процедуру ликвидации партии может начать только правительство Республики, в котором EKRE играет вторую скрипку. Формально вторую. Пока.
***
Сергей Середенко специально для ИА REGNUM