Председатель Си стучится в сердца китайцев Тайваня

На этой неделе, выдержав классическую восточную паузу, Пекин отреагировал на заявление (фактически — подачу) Ву Ден-йиха, председателя Гоминьдана, дружественного Пекину в вопросе объединения двух китайских государств. Ву Ден-йих заявил ранее в этом месяце, что партия сможет подписать мирный договор с Китаем, когда она придет к власти на президентских выборах в следующем году.

В среду представитель Управления по государственным делам Тайваня Ан Фэншань заявил, что принцип «одна страна, две системы», несомненно, принесут соотечественникам Тайваня более широкие возможности для развития и улучшения условий жизни. «Это наш основной принцип в решении тайваньского вопроса и наилучший подход к реализации национального воссоединения», — заявил на пресс-конференции Ан Фэншань, добавив, что социальная система и образ жизни на Тайване будут полностью уважаться на основе обеспечения суверенитета, интересов безопасности и развития страны, а частная собственность, религиозные убеждения и законные права и интересы тайваньских соотечественников будут полностью защищены после мирного воссоединения.

Действующий президент Тайваня Цай Ин-вен из Демократической прогрессивной партии (ДПР), главного оппонента Гоминьдана, заявила в ответ на инициативу Ву Ден-йиха, что «остров не примет никакой сделки, которая разрушает его суверенитет и демократию».

Никогда не отказываясь от цели вернуть контроль над островом, Пекин многие годы официально не декларировал стремление к практической реализации воссоединения и не называл возможной модели такого политического процесса. И вот, судя по мнению экспертов в тайбэйской и пекинской политике, в затемненных кабинетах вокруг пекинского озера Чжуннаньхай решили, что время подходящее.

Уже электорально подтверждённым фактом стало то, что избиратель Тайваня недоволен правительством ДПР. На региональных выборах 24 ноября на острове Гоминьдан фактически разгромил оппонентов, отвоевав несколько ключевых территорий. Разумеется, своим выбором тайванцы обозначали, в первую очередь, недовольство социальной политикой Демократической прогрессивной партии, выстроенной по шкалам классического западного либерализма. Демпартия, в частности, провела крайне непопулярные пенсионные реформы, не смогла значительно повысить минимальную заработную плату и несла в глазах экономического класса ответственность за медленный экономический рост. Прогнозируемый рост ВВП на 2019 год был недавно сокращен до 2,27%, что втрое ниже экономического роста материкового Китая, даже с учетом сегодняшнего его некоторого замедления.

Чувствуя настроения в тайваньском обществе, китайский лидер Си Цзиньпин в речи, которую 2 января услышали и проанализировали по всему Тайваню, пообещал «единому Китаю» совместного процветания, экономических связей между двумя сторонами пролива и «мирного» объединения на основе принципа «одна страна, две системы». Ключ-слово было произнесено.

Гамбит председателя Си был вовсе не прост. Первоначально обе главные тайваньские партии осудили его сообщение. Но председатель Си не ошибся, сделав ставку на уже сформированную глубину связей материка и острова, наиболее ощутимую на местах — Китай выступает крупнейшим торговым партнером Тайваня, и с каждым днем эта позиция только укрепляется. И вот уже новые звезды Гоминьдана, чемпионы выборов ноября, такие как Хань Го-ю, мэр Гаосюна, пообещали расширение межгосударственных обменов через пролив, продвигая эти связи в ходе предвыборной кампании как «дефибрилляцию для экономики» Тайваня. Постепенно формируя общественное мнение в этом ключе, Гоминьдан сделал возможным — и приемлемым для своего избирателя — заявление о мирном договоре уже на уровне национального партийного руководства, которое, в свою очередь, Пекин поддержал — соединив с январской инициативой Си Цзиньпина об объединении на основе принципа «одна страна, две системы», уже опробованном в Гонконге.

Речь идет о куда более глубинных процессах, чем просто инвестиции из материкового Китая на остров. По данным опроса экономически активных граждан Тайваня, проведенного в 2018 году, 76% тайваньцев заявили, что они заинтересованы в работе в Китае, сославшись на лингвистические и культурные сходства и укрепление экономики. Уже сегодня, по разным оценкам, от полумиллиона до миллиона граждан Тайваня работают на материке, и они, по понятным причинам, и главные лоббисты объединения, и его позитивная витрина.

Эксперты отмечают, что вялая экономика сделала народ Тайваня куда более восприимчивым к предложениям председателя Си, и в кругах аналитиков фактически сложился консенсус-прогноз: если тайванцы будут во все большем числе спасаться бегством от низкой заработной платы на острове переездом через пролив, где их, обладающих хорошим образованием, знанием западных стандартов бизнеса и обширным опытом, ждут с распростертыми объятиями, — объединение обязательно последует. Причем не в исторической, а в ближайшей экономической перспективе.

Однако говорить о том, что «холодильник побеждает телевизор» — это не про Тайвань. Согласно опросам Центра изучения выборов Национального университета Чэнчи, молодые граждане Тайваня становятся более уверенными, чем когда-либо, в своей идентичности именно как жителей Тайваня, — причем, что важно, независимо от того, принимают ли они решение работать через пролив. Опросы показали устойчивую тенденцию роста числа тех, кто идентифицирует себя как тайваньцы, а не китайцы.

Китайские власти осознают это и предлагают специальные стимулирующие программы для тайваньских рабочих, такие как программа «31 мера», которые не просто призваны в максимальной степени предоставить тайваньским жителям и компаниям равный статус с гражданами Китая, но и резко упрощают возможность подать заявление на получение вида на жительство в КНР, формируя де-факто «двухпаспортную» диаспору — с устойчивыми корнями в материковом Китае, но не порвавшую с островом.

При этом администрация президента Цай Ин-вен из Демократической прогрессивной партии пошла на шаг, ошибочность которого в подобной ситуации многократно доказана политической практикой — решила закрутить гайки.

Законодатели Демократической прогрессивной партии предложили карательные контрмеры для граждан Тайваня, которые решили получить вид на жительство в КНР, выдвинув идею специального пакета законопроектов, в частности, запрета обладателям китайских документов занимать государственные должности. Лучшей агитации в пользу идей председателя Си и представить себе было трудно — обыватель увидел, что материковый Китай ведет себя крайне деликатно, а его нынешние правители де-факто ставят тайваньцев перед выбором одного из двух Китаев.

С момента вступления в должность в 2016 году президент Цай рекламировала свою программу «Новая политика в южном направлении», целью которой называлось установление более прочных экономических связей со странами Южной и Юго-Восточной Азии и ослабление зависимости Тайваня от Китая. Однако эта программа касалась, прежде всего, гуманитарной области — культурных обменов, народной дипломатии, программ обмена в университетах, широкомасштабным продвижением языков и культур стран Юго-Восточной Азии на Тайване. Трогательно, современно, интересно — но не про деньги. Вот «31 мера» коммунистов из материкового Китая — это скучно, примитивно и даже где-то оскорбительно для граждан страны с высокими демократическими стандартами.

Вот только президент Цай и ее Демократическая прогрессивная партия никак не может понять, — почему тайваньцы выбирают лично для себя именно программы этих неприятных коммунистов из Пекина…