Крымская война 1853−1856 гг. оставила после себя много примечательных следов. В культуре это образ «тонкой красной линии» Роберта Гибба и панорама «Оборона Севастополя» Франсуа Рубо, знаменитая «Атака легкой бригады» Альфреда Теннисона, литературный дебют Льва Толстого.

Историк Олег Айрапетов (Москва) не ограничивается только ходом военной кампании, подробно излагая ее дипломатическую подоплеку:

«Крымская война стала первым за многие десятилетия поражением Российской империи на принципиально важном для нее восточном направлении. Она стала и первым опытом столкновения с коалицией без единого союзника. Внешнеполитическая система, основанная на сохранении политического равновесия в Европе, не оправдала себя — русские границы практически повсюду оказались в угрожаемом положении».

Несмотря на столь непростое положение, долгое время исход противостояния сложно было предсказать однозначно. Даже падение Севастополя, по справедливому замечанию исследователя, «никак не свидетельствовало о близости конца войны». Летом и осенью 1856 года сохранялось, пусть и «шаткое», равновесие. Оно было нарушено за счет успехов дипломатии антирусской коалиции. Во-первых, между Великобританией, Австрией и Швецией был подписан оборонительный союз, что потенциально увеличивало число наших противников. Во-вторых,

«Австрия по соглашению с союзниками предложила русскому правительству проект мирного договора и, в ответ на возражения против некоторых его положений, потребовала принятия этого документа под угрозой объявления войны».

Не менее сложными оказались и последствия Крымской кампании. Ученый пишет, что, несмотря на все усилия по отмене ограничительных статей Парижского мира, глава МИД канцлер Александр Горчаков терпел поражения уже на дипломатическом фронте. Он с уверенностью утверждал, что

«ищет человека, который поможет ему аннулировать условия Парижского договора в отношении черноморского флота и границы Бессарабии, что он ищет и найдет его».

Князь делал ставку на недавнего противника — императора Франции Наполеона III, который также стремился к снятию ограничений (Венский конгресс). Но, при сохранении сторонами «видимости сотрудничества», необходимого дипломатического прорыва так и не произошло.

В итоге проблема разрешилась через новую войну — франко-прусскую, по окончании которой МИД России в одностороннем порядке вышел из договора, мотивируя свой шаг многочисленными нарушениями последнего другими сторонами. К счастью, нам не пришлось вновь проливать кровь из-за ошибок дипломатии.