Восточный Тимор и национальная элита – новый центр мирового сражения за газ
Вчера Таур Матан Руак, премьер-министр Тимор-Лешти (также называемого в мире, хотя гораздо реже, Восточным Тимором), государства в восточной части Индийского океана, почти точно на полпути между берегами Индонезии и Австралии, объявил, что правительство увеличит государственный бюджет страны на 2019 год на огромную для Тимора сумму 300 миллионов долларов. Средства понадобятся для финансирования покупки пакета акций углеводородного гиганта «Шелл» в консорциуме по освоению подводных полей углеводородов «Грейт Санрайз филдс».
Подводные поля Санрайз содержат оцененные запасы газа в 1,5 трлн куб. м. и расположены в Тиморском море, примерно в 150 км к юго-востоку от Восточного Тимора и в 450 км к северо-западу от Дарвина, Австралия. Это очень вкусный приз, до сих пор не разыгранный игроками мирового рынка углеводородов, — доказанные запасы полей Санрайз равны, например, суммарным запасам газа Казахстана и уже вплотную приближаются к разведанным нефтяным запасам Норвегии, крупнейшим в Европе, — маркировка новых промышленных участков полей Санрайз идет полным ходом.
Заявление стало ожидаемой сенсацией.
Сенсацией — потому что в мировой истории не было примера, чтобы годовой национальный бюджет увеличивался на одну седьмую часть одним решением. При сумме сделки в 300 миллионов государственный бюджет страны на 2019 год увеличится с 1,8 миллиарда долларов до 2,1 миллиарда.
И это не популистские социальные вбросы и не милитаризация, а тщательно продуманные и подготовленные государственные инвестиции, призванные на многие десятилетия обеспечить экономическую независимость страны перед лицом глобальных корпораций и куда более мощных в военном и экономическом отношении стран, окружающих Тимор-Лешти с трех сторон.
Ожидаемой — потому что Тимор-Лешти в очередной раз применил свое главное оружие в регионе, а теперь и в глобальной политике и экономике — блестяще ориентирующуюся в мировых процессах, ответственную и при этом глубоко патриотичную в лучшем смысле этого слова национальную элиту. Именно этот фактор обладания компетентной, европейской по опыту и образу мыслей и при этом глубоко национально ориентированной элитой резко выделяет Тимор-Лешти на фоне других аппетитных для глобальных игроков залежных недр в Африке, Центральной Америке и Индокитае.
«Эти приобретения не выступают государственными расходами, а представляют собой государственные стратегические инвестиции, которые позволят нам максимизировать прибыль от эксплуатации наших природных ресурсов, резко нарастить промышленный потенциал, создать новый класс инновационных рабочих мест и обеспечить бюджет на долгие годы вперед более диверсифицированными источниками дохода», — заявил Таур Матан Руак перед парламентариями.
Приобретение пакета 26,56% акций консорциума «Грейт Санрайз филдс» у австралийской дочерней компании «Шелл» — компании «Шелл Оустрелиа» — на 300 миллионов долларов (около 265 миллионов евро) рассматривается вместе с 350 миллионами долларов, уже предусмотренных в Государственном бюджете на покупку доли «Коноко Филиппс» в том же консорциуме по углеводородным подводным участкам Санрайз в Тиморском море. Именно сочетание имеет ключевую значимость.
Эти две сделки предоставляют Тимору-Лешти 56,56% голосов в руководстве консорциума. Остальные два участника, «Вудсайд» (Австралия) или «Осака Газ» (Япония), даже объединившись, в этой ситуации уже отключены от возможностей как-то серьезно влиять на политику и стратегию консорциума.
Почему же две мощнейшие мегакорпорации глобального уровня — «Шелл» и «Коноко Филиппс» — с годовым оборотом под полтриллиона долларов уступили правительству государства с размером внутреннего валового продукта меньше трех миллиардов?
Потому что самое главное сражение было выиграно еще в марте — в большой политике. Выиграно политической элитой Тимор-Лешти нокаутом у самого мощного в военном, политическом и экономическом отношении государства Океании — у Австралии.
Решающая точка была поставлена в штаб-квартире Организации Объединенных Наций в Нью-Йорке 6 марта 2018 года. Тимор-Лешти и Австралия подписали договор о морских границах между двумя странами, разрешающий длившийся с самого момента обретения Тимор-Лешти независимости спор между двумя странами и, в частности, закреплявший суверенные права Австралии и Тимора-Лешти на ресурсы в районе углеводородных полей Санрайз. Тиморцам удалось получить 77% ресурсов этой области. Если бы в области мировой дипломатии и теневой международной игры была Нобелевская премия, парни из Тимор-Лешти уже давно держали бы в руках жетоны с известным всему миру бородатым профилем и двумя девицами на реверсе.
Второе сражение было выиграно осенью. Покупка контрольного пакета «Грейт Санрайз филдс» — хотя и вызвала широкую дискуссию в экономических и политических кругах, могла быть совершена только в результате консенсуса элит. Дело в том, что для сделок с «Шелл» и «Коноко Филиппс» парламенту страны пришлось не только утверждать новый вариант бюджета, но, что самое важное, менять национальный Закон о нефтяной деятельности, разрешавший ранее государству участвовать в совместных предприятиях с долей собственности не более 20 процентов. И по понятным причинам глобальные корпорации бросили все силы, чтобы сохранить это положение, ими же продавленное в закон в 2005-м — в первый год тиморской независимости, когда государство фактически только строилось. Однако тиморская политическая элита оказалась куда прочнее африканских или центральноамериканских — перед давлением мегакорпораций — и 14 ноября закон был принят.
Сейчас правительству и экономическим лидерам Тимор-Лешти предстоит идти дальше: победа — это только начало новой большой задачи.
Прежде всего, нужно определить деньги на закрытие контракта с «Шелл Оустрелиа» и контракта с «Коноко Филиппс». Дело в том, что сейчас для этого запланированы деньги национального бюджета, что создает ненужные риски макрофинансовой стабильности — особенно если корпорации устроят тихую атаку на тиморскую экономику.
Лезть в кредиты лидеры Тимор-Лешти не собираются — не для того добивались независимости в 2004-м, да и необходимости такой нет.
Деньги безболезненно могут быть получены из Национального нефтяного фонда — тиморского аналога норвежского Государственного нефтяного фонда, построенного по норвежским лекалам. При этом, хотя статья 15 уставных документов Фонда позволяет до 5% объема капитала (а это более чем достаточно — около 800 млн долл. США) инвестировать в «другие приемлемые инвестиции», утвержденные минфином страны (что может включать нефтяные проекты), статья также требует, чтобы все инвестиции располагались за пределами Тимора-Лешти. Значит, предстоит еще одна битва в парламенте — и тут лоббисты мировых углеводородных гигантов, равно как и лоббисты «руки помощи» от МВФ, МБРР и других «институтов развития», будут полностью отмобилизованы.
Второе поле сражений — вопрос, к какому берегу пойдет труба от подводных нефтяных полей в Тиморском море.
Выбором правительства Тимор-Лешти является трубопровод от углеводородных подводных полей Санрайз до берегового перерабатывающего комплекса на южном побережье Тимора-Лешти, проект «Таси-Мане», который уже включает в себя нефтеперерабатывающий завод «Бетано», тепловую электростанцию, глубоководный порт и международный аэропорт Суай. Тиморские лидеры хотят развивать эту область как региональный центр нефтяной промышленности — не только самого Тимора, но всего макрорегиона проливов между двумя океанами.
Нефтяные компании лоббируют трубопровод к существующему объекту СПГ в австралийский Дарвин, активно продавливая в массмедиа и специализированных экономических изданиях тезис о том, что проект «Таси-Мане» будет слишком дорогостоящим и коммерчески нежизнеспособным.
Впрочем, и здесь решающим и уже не секретным оружием тиморцев выступает устойчивая консолидация национальных элит. Глобальным мегакорпорациям не удалось пробить в ней брешь — все политические партии в Тиморе-Лешти заявили, что хотят, чтобы трубопровод пришел к берегам страны. Ключевой для страны стала позиция Мари Алкатири, бывшего премьер-министра, лидера главной оппозиционной нынешнему кабинету партии «Фретилина».
"Это вопрос национальной гордости… «Фретилина» сейчас в оппозиции, [но] мы твердо поддерживаем позицию о том, что газопровод должен прийти в Тимор-Лешти».
Больше того — не нашлось ни одной зарегистрированной политической силы, даже среди самых оппозиционных, которая не присоединилась бы к этому консенсусу.
Хотя, разумеется, сторонники позиции мегакорпораций все же нашлись — они всегда находятся.
Это местные «некоммерческие организации». Их лидер Лао Хамутука активно публикуется в зарубежных медиа (многие из которых впервые услышали о такой стране, как Тимор-Лешти, но активно включились в пропаганду на стороне корпораций), туманно рассуждает, «что этот вопрос имеет финансовые, экономические, экологические и социальные последствия, которые будут более длительными и более ощутимыми, чем сиюминутные патриотические эмоции».
Впрочем, как отмечают эксперты, специализирующиеся на внутренней политике стран региона, у всяких «цветочных» революционных проектов в Тимор-Лешти перспектив не существует — при любых корпоративных инвестициях в эти планы.