Ради осуждения людей, создававших Красную Армию, депутат Госдумы РФ Виталий Милонов («Единая Россия») готов повторять самые абсурдные обвинения сталинской пропаганды. Об этом корреспонденту ИА REGNUM заявил историк, редактор журнала «Скепсис», доцент Московского государственного психолого-педагогического университета, главный специалист РГАСПИ Сергей Соловьёв, комментируя заявление Милонова, призвавшего отменить реабилитацию советского политического деятеля Льва Троцкого и маршала Михаила Тухачевского. Первому депутат поставил в вину «красный террор», Брестский мир, связи с нацистской Германией, а второму — использование химического оружия во время Тамбовского восстания, а также участие в заговоре против руководства Советского Союза.

«Всерьёз относиться к инициативам этого персонажа не стоит, потому что он присутствует в Госдуме РФ в основном для того, чтобы создавать информационный шум с соответствующей крайне реакционной идеологической окраской, — сказал Соловьев. — Что касается самой его инициативы, то довольно забавно наблюдать, когда человек, который определяет себя как монархиста и противника советского строя, повторяет в адрес Льва Троцкого набор сталинистских мифов».

Троцкий, как заметил Соловьёв, безусловно, не возражал против «красного террора», однако во время Гражданской войны подавляющее большинство политиков одобряли террор.

«Во время Гражданской войны был и белый, и красный террор, и лидеры белых и красных против него в основном не выступали, — добавил Соловьев. — Вообще террор — для устрашения противника — во время любой гражданской войны является методом политической борьбы. И более того, в любую гражданскую войну он выходит за те пределы, которые ему изначально ставили те политические силы, которые начали его применять».

Что касается Брестского мира, то историк призвал не забывать, что власти Российской империи втянули страну в абсолютно ненужную с точки зрения национальных интересов России и её народов Первую мировую войну, которую Россия была обречена проиграть и по экономическим, и по политическим причинам.

«К моменту взятия власти большевиками это уже произошло, — подчеркнул Соловьёв. — Троцкий, кстати, пытался заключить вариант мира, который не подразумевал передачу немцам Украины, но у него не получилось, а мир, который был подписан в итоге в Бресте, подписывал не Троцкий, а совершенно другие люди. Троцкий во время переговоров, главным образом, делал то, что соответствовало решениям ЦК и Совнаркома. На тот момент разрешения заключить мир на немецких условиях ни Совет Народных Комиссаров, ни ЦК партии большевиков не давали. Позиция Ленина, согласно которой мир надо было заключить на любых условиях, была в то время в меньшинстве. Позиция Троцкого была компромиссной. Альтернативой была точка зрения «левых коммунистов» во главе с Николаем Бухариным: революционная война, которая тогда была просто невозможна. Для этого не было ни ресурсов, ни армии, ни — самое главное — желания народа».

Что касается обвинений, будто Троцкий поддерживал «контакты с нацистской Германией», то, как заявил Соловьёв, «это враньё, которое никакими документами не подтверждается».

«Что касается Тухачевского, то версия о том, будто он травил газом тамбовских крестьян, является сугубо мифической и документами также не подтверждается, — сказал Соловьев. — Химическое оружие против тамбовских крестьян фактически не применялось (была неудачная попытка, но скорее для того, чтобы напугать, причинить реальный вред партизанам в лесу тогдашним химическим оружием было крайне затруднительно)».

Тухачевский, как добавил историк, был одним из организаторов той Красной Армии, которая в итоге и победила в Великой Отечественной войне.

«Многие будущие полководцы — победители в Великой Отечественной войне называли репрессированных военачальников своими учителями, — заметил Соловьев. — И талант Тухачевского отмечали большинство тех полководцев, которые с ним сталкивались. Повторять обвинения времен «Большого террора» о мифическом «заговоре Тухачевского» — это и антиисторично, и аморально. Никаких документальных подтверждений существования этого заговора нет».

Подытоживая сказанное, Соловьёв подчеркнул, что попытки превратить историю в однозначный идеологически окрашенный миф должны встречать безусловное сопротивление и осуждение.

«Я не помню, чтобы Милонов с пафосом выступал против попытки повесить доску Маннергейму, в то время как Маннергейм причастен не только к блокаде Ленинграда, не только к жесточайшему белому террору в Финляндии, но и к этническим чисткам в 1918 г. в Выборге, направленным против русского населения города. Здесь Милонов молчит, и потому с ним всё ясно, — сказал Соловьев. — Ради осуждения людей, создававших Красную Армию, православный монархист Милонов готов повторять самые абсурдные обвинения сталинской пропаганды».

Напомним, что Виталий Милонов действительно занял крайне двусмысленную позицию по вопросу об установке памятной доски финскому маршалу Карлу Маннергейму, которая некоторое время была размещена в центре Санкт-Петербурга, а после демонтирована и отправлена в Музей Первой мировой войны в Царском Селе.

Так, журналисты «Лайф» писали о том, что Милонов отзывался о Маннергейме как о «противоречивой фигуре», а «Ридус» цитировал следующие слова депутата:

«Не надо рассуждать на манер Геннадия Андреевича Зюганова: либо красное, либо белое… Он [Маннергейм] совершил жуткую ошибку в своей жизни, вступив в войну против нас на стороне Гитлера. Между прочим, это результат и нашей жуткой ошибки… Про маршала Маннергейма… Мы не говорим про его роль в войне на стороне Германии… Это очень многогранная личность. Его никто не обеляет, но и незнание о его многих других — чистых — сторонах жизни делает нас самих невежественными по отношению к истории своего Отечества. И Сталин не требовал расстрелять Маннергейма».

Кроме того, Милонов выступал с предложением признать «советскую оккупацию» финских территорий в 1939—1940 годах.