Strategist: Сирия – симптом болезни международного порядка
14 апреля американские, французские и британские вооруженные силы нанесли удар по «трем объектам, имеющим отношение к химическому оружию», в сирийской столице в ответ на предполагаемое применение отравляющих веществ в городе Дума, в пригороде сирийской столицы. Эти удары отражают плачевное состояние системы международного права и только способствуют ее ослаблению, пишет Рамеш Такур в статье для австралийского издания The Strategist.
Читайте также: МИД РФ: В Сирии был нанесен удар по международному праву
Прежде всего, произошедшее выявляет то, что Запад взял на себя роль мирового полицейского. Так, суверенитет государства является фундаментом современной, по сути, вестфальской системы. Ослабление этого принципа требует, чтобы внутри своих стран правительства действовали в соответствии с международными нормами. Тем не менее существует и другое требование, согласно которому использование силы со стороны того или иного государства должно ограничиваться международным правом: международное сообщество не выбирало Великобританию, Францию или США на роль своего арбитра и полицейского, которые был следили за поведением других стран внутри своих границ.
События вокруг арабской республики также показывают то, что нет никаких международных механизмов расследования и привлечения виновных к ответственности, с помощью которых бы гарантировалось эффективное и своевременное соблюдение норм и стандартов гуманитарного права.
Затем, налицо отсутствие каких-либо механизмов принуждения всех сторон к выполнению указанных правил, из-за этого образовавшуюся пустоту пытаются заполнить страны с «фундаментальными гуманитарными ценностями». Кто кроме стран Запада, если говорить реалистично, способен сделать что-то в ответ на нарушение запрета на применение химического оружия? Без таких шагов ликвидация запасов химического оружия и мощностей его производства, как и запрет на его применение, так и останутся пустым звуком.
К сожалению, когда осуществляются такие карательные акции, не получившие одобрения ООН, наносится удар по требованию проведения тщательной проверки обстоятельств произошедшего, с помощью которой можно собрать необходимые доказательства вины. Можно обратиться к примеру города Хан-Шейхуна в провинции Идлиб. В этом городе, удерживаемом боевиками, была осуществлена «химическая атака», в результате которой погибло более 80 человек. Асад отверг причастность к произошедшему, тогда как в Москве заявили, что сирийская авиация уничтожила склад, на котором мятежники хранили свои отравляющие вещества. Все стороны согласились на независимое расследование организации по запрещению химического оружия (ОЗХО).
В свою очередь, США указали на то, что авианалет совершался с базы ВВС «Шайрат», и 7 апреля нанесли свой удар с помощью 59 ракет «Томагавк». Такой односторонний шаг, не получивший одобрения ООН, был тем не менее горячо встречен большинством западных и рядом других стран. 6 апреля Комиссия по правам человека ООН в результате независимого расследования установила, что за атакой на Хаш-Шейхун стояла сирийская авиация.
В статье автор ссылается на публикацию британского агентства Reuters, а не на само заключение комиссии. В нем же указывается, что 30 марта ВВС Сирии нанесли предполагаемый удар на севере страны, в результате чего пострадали несколько человек. Во взятых там образцах были обнаружены следы особо токсичного боевого отравляющего вещества зарина. По мнению членов комиссии, наличие следов нервно-паралитического газа демонстрирует закономерность, из которой они делают вывод, что зарин использовался не только в Хан-Шейхуне, но в и ряде других мест.
Затем, автор со ссылкой на статью в The Guardian отмечает, что 26 октября 2017 года ОЗХО в своем докладе подтвердила факт применения Дамаском химического оружия. В его заключении эксперты действительно делают такой вывод. Однако он вызывает ряд вопросов. Например, в самом документе эксперты признают, что кратер от попадания авиабомбы, в которой предположительно находилось отравляющее вещество, потерял свою форму, был, впоследствии залит бетоном, то есть стал непригоден для сбора доказательств. При этом его анализ проводился на основе фотографий и видеозаписей.
Иными словами, продолжает автор, потребовалось шесть месяцев для того, чтобы независимое расследование «подтвердило вину режима». Если бы США подождали до этого момента, президент страны Дональд Трамп едва ли получил бы поддержку внутри страны и на внешнеполитическом уровне своих карательных акций через столь длительное время, после того как случившееся уже улетучилось из памяти общественности.
Наконец, крайне проблемный характер носит положение о праве вето, с помощью которого даже одного из пяти постоянных членов Совета Безопасности достаточно, чтобы заблокировать принятие решения всего Совета — единственного по-настоящему законного органа принуждения к исполнению международный правил. Китай и Россия неоднократно использовали свое право вето для блокирования действий против Сирии. Так, указывая на варварский характер гражданской войны в Сирии, правозащитная организация Amnesty International «верно» подчеркивала шесть лет назад, что Совбез ООН «отстал и все более не подходит для выполнения возложенных на него функций».
В 1999 году во время войны в Сербии бо́льшая часть западных аналитиков согласилась с Комиссией по Косово, что бомбардировка НАТО страны была незаконна — поскольку не получила одобрения Совбеза ООН и не была ответом на нападение на одного из членов альянса, — но легитимна, поскольку ее первоочередной задачей было остановить «зверства» «кровавого» Слободана Милошевича.
Противоречие между законностью и легитимностью теперь преследует Совет Безопасности ООН по более широкому кругу вопросов. У него есть юридические полномочия принуждать к чему бы то ни было международное сообщество, однако он оторван от реального положения дел в мире и поэтому во все большей мере становится нелегитимным.
Таким образом, Сирия продемонстрировала плачевное состояние международной системы: крупные западные страны не смогли сделать реформу Совбеза первоочередной задачей. Теперь же Великобритания и США должны поддерживать Францию в стремлении ограничить право вето каждого из членов.