Освобождение Крыма. Ломая стихию и волю врага

В начале 1944 года Крым оставался в руках немцев и румын. Их группировка к этому времени уже не имела сухопутной связи с войсками, действовавшими на юге Украины, и снабжалась исключительно морским и воздушным путем. Несмотря на то, что войска крымской группировки были фактически отрезаны и даже иногда назывались «крымским лагерем вооруженных военнопленных», немцы не предпринимали попыток эвакуировать их из Крыма.

Удержание полуострова имело как военное и экономическое, так и политическое значение. Крымские аэродромы позволяли немецкой авиации контролировать почти всю акваторию Черного моря и блокировать действия советского Черноморского флота. В случае перехода Крыма под контроль Красной армии советские ВВС получали возможность наносить удары по нефтепромыслам Румынии, которые обеспечивали подавляющую часть потребностей Германии в бензине и дизельном топливе.

Кроме того, вопрос контроля над Крымом имел большое влияние на позицию Турции. К концу 1943 года турецкое правительство интенсивно обрабатывалось американскими и английскими дипломатами и спецслужбами с целью склонить его к вступлению в войну на стороне антигитлеровской коалиции или хотя бы прекратить поставлять в Германию хромовую руду, необходимую для изготовления броневой стали.

Все эти соображения не являлись секретом и для советского Верховного командования, поэтому операцию по освобождению Крымского полуострова от немецких и румынских войск Ставка начала планировать в феврале 1944 года.

К этому времени немцы построили прочную систему обороны на узком северном перешейке Крымского полуострова возле города Армянск, напротив советского плацдарма на Сивашском заливе и на Керченском полуострове, где советские войска Приморской армии также смогли захватить плацдарм.

На легкий успех никто не рассчитывал. «Учитывая, что борьба за Крым будет носить крайне упорный характер и потребует от командования и войск больших усилий и настойчивости, возложить главную ответственность за проведение Крымской операции на командование 4-го Украинского фронта, освободив его на это время от каких-либо других задач», — отметил маршал А. М. Василевский.

В операции фронта должны были участвовать 2-я гв. армия, занимавшая участок на Перекопском перешейке, 51-я армия, обосновавшаяся на плацдарме за Сивашом, войска Приморской армии, Черноморский флот, Азовская флотилия и партизаны Крыма.

Стоит отметить, что к этому времени личным приказом И. В. Сталина было запрещено привлекать к боевым операциям крупные надводные корабли Черноморского флота. Такой приказ был отдан в октябре 1943 года после того как немецкой авиации удалось за один день потопить лидер «Харьков» и эсминцы «Беспощадный» и «Способный», совершавшие артиллерийский налет на порт Ялты. Скорее всего, Верховный главнокомандующий решил приберечь оставшиеся корабли для будущих действий в турецких проливах и на Средиземноморье.

В трех корпусах 2-й гв. армии было восемь стрелковых дивизий, в 51-й армии — десять. Укомплектованность этих дивизий личным составом колебалась в пределах от 5 до 7 тыс. человек, или 50−70% от штатной численности.

Кроме того, 4-й Украинский фронт располагал подвижным соединением в лице 19-го танкового корпуса. В бригадах корпуса было много американских и британских танков разных типов. Вдобавок к этой экзотике перед началом операции соединение получило в качестве пополнения несколько десятков огнеметных танков ОТ-34.

Дату начала операции переносили несколько раз. Погодные условия были крайне неблагоприятны. С 12 по 18 февраля бушевал шторм, который вывел из строя обе переправы на Сиваше. Весенняя распутица в прямом смысле слова убила практически все дороги в тылу 4-го Украинского фронта, парализовав подвоз горючего и боеприпасов, необходимых для взлома немецкой обороны. Авиация фронта была посажена на голодный бензиновый паек и почти не летала. Под влиянием этих факторов начало операции перенесли на 18 марта. Однако в этом обстоятельстве был и положительный момент — отсрочка позволила плотно заняться обучением пополнения.

Тем не менее восстановить переправы и укрепить их до способности выдерживать танки к указанному сроку не удалось. Немецкая авиация и погодные условия постоянно срывали работы. В марте самолеты люфтваффе сбросили на переправы 2600 авиабомб. Советская авиация в воздух не поднималась из-за отсутствия бензина, поэтому вся боевая нагрузка легла на зенитчиков и химиков, постоянно ставивших дымовые завесы. Для защиты переправ было сосредоточено 107 зенитных орудий и 67 крупнокалиберных пулеметов, отчитавшихся об уничтожении 85 самолетов.

Солдаты и офицеры 7-й инженерно-саперной бригады, возводившие переправы, совершали ежедневный будничный подвиг в ледяной воде и под пронизывающими ветрами. От немецких авианалетов на сивашские переправы бригада потеряла 37 человек убитыми и 145 ранеными, а простудные заболевания вырвали из ее рядов 182 человека. В результате их труда на сивашский плацдарм смогли переправиться танки и даже 203-мм орудия особой мощности.

Погодные условия снова вынудили командование фронта еще раз перенести сроки начала операции, на этот раз на 28 марта. Однако вновь сказала своё веское слово природа: 28 и 29 марта бушевал сильнейший снежный буран. Удар стихии был столь силен, что обморожения получил 221 человек, из которых 53 умерли. Снежные заносы на дорогах вскоре растаяли, сделав дороги непроходимыми еще на четыре дня. Последовавшие за этим туманы и метели лишили артиллеристов возможности вести точный огонь.

Дата начала наступления была снова смещена на несколько дней, на 8 апреля.

Такие сюрпризы погоды были просто обидны, так как операция по прорыву долговременной немецкой обороны была подготовлена не просто основательно, но и творчески.

В тылу были оборудованы точные копии оборонительных сооружений немцев. Во 2-й гв. армии обустроили целое учебное поле с тремя линиями траншей, ходами сообщения, проволочными заграждениями и дзотами, на котором непрерывно тренировались штурмовые группы.

Кроме того, зная по опыту, что после окончания артобстрела немцам потребуется от трех до пяти минут, чтобы выбраться из укрытий и занять свои места в окопах, на передовой скрытно рыли траншеи. подходящие к немецким позициям на 70−150 метров. С такого расстояния бойцы штурмовых групп могли ворваться в окопы противника еще до того, как он успеет открыть огонь.

Надо сказать, что артподготовка задумывалась очень мощная. В ней должны были участвовать 203-мм и 280-мм гаубицы и мортиры «особой мощности». К рывку в Крым приготовились почти 270 тысяч солдат и офицеров.

Им противостояли 170 тысяч немцев и 65 тысяч румын с многочисленной артиллерией, не испытывавшей недостатка в боеприпасах. Морское снабжение крымской группировки было поставлено более чем хорошо. Адмирал Черного моря Бринкман, непосредственно отвечавший за эти вопросы, впоследствии писал: «Объем поставок, которые запрашивали сухопутные войска, был значительно превзойден… особенно в боеприпасах и продовольствии».

Силы сторон были почти равны. Единственное, в чем немцы и румыны заметно уступали войскам 4-го Украинского фронта, была бронетехника. 17-я армия располагала 48 штурмовыми орудиями и истребителями танков и 10 легкими чешскими танками 38t.

Капризы погоды не могли продолжаться вечно. Момент начала схватки приближался.

Советская артподготовка началась 6 апреля 1944 года. Двое суток продолжалось методическое разрушение выявленных разведкой бетонных ДОТов и ДЗОТов. На участках 2-й гв. и 51-й армий за 6 и 7 апреля одних только снарядов калибра 203 мм было израсходовано более тысячи. Вынужденная отвечать на это артиллерия противника вскрывала свои позиции, которые также становились объектами для артиллерийских ударов.

8 апреля в 8:00 началась артподготовка атаки. Немцам приготовили сюрприз: в 9:25 был сделан ложный перенос артогня в глубину немецкой обороны. Сквозь клубы густой пыли выбравшиеся из укрытий немецкие пехотинцы разглядели силуэты в касках и услышали громкое «Ура!». По атакующим был открыт пулеметный и артиллерийский огонь. Однако это были специально приготовленные сотни чучел с надетыми на них касками, поднятые из передовых траншей. Имитация начала атаки не только спровоцировала огонь еще не обнаруженной артиллерии немцев, но и вынудила их пехоту покинуть укрытия. По германским позициям был нанесен новый артиллерийский удар. Кроме того, для ослепления обороняющихся часть минометов вела огонь дымовыми боеприпасами.

В 10:30 пошли в атаку штурмовые группы 2-й гв. армии. Почти сразу они взяли первые немецкие траншеи и завязали бои за городок Армянск, превращенный немцами в укрепрайон, окруженный густыми минными полями и противотанковыми рвами. Маневрируя среди них, танкисты потеряли 2 танка сгоревшими и 11 подбитыми, но ворвались в Армянск. В самом городе танки действовали группами по 2−3 машины, прикрывая друг друга, и потерь не понесли. Огнеметные танки показали высокую эффективность против полевых укреплений и городских построек, приспособленных для обороны.

Немецкое командование в отчете констатировало: «Линию обороны сровняли с землей. Армянск был потерян». Войска 2-й гв. армии к утру 9 апреля прорвались через главную оборонительную полосу на Перекопском перешейке.

Организованно отойти на запасные Ишуньские позиции немцам не позволил тактический морской десант. Высаженный с моря батальон отбил немецкие контратаки, поддержанные штурмовыми орудиями, и внес сумятицу в отход немецких частей. Удержать Ишунь немцы тоже не смогли.

Прорыв 51-й армии с Сивашского плацдарма был организован не так тщательно. 7 апреля атака 91-й стрелковой дивизии через межозерный проход не удалась. Пехота была отсечена от танков артиллерийским и минометным огнем, а оставшиеся без сопровождения советские танки немцы контратаковали самоходками и пехотой.

На участке 267-й стрелковой дивизии атакующим удалось преодолеть проволочные заграждения, две линии траншей, минное поле и третью линию траншей. Дивизия потеряла за этот день 120 человек убитыми и 492 ранеными. 9 апреля на этот участок, где наметился успех, были направлены дополнительные силы. Немецкие резервы пытались ликвидировать этот прорыв, но подходили по частям и не смогли добиться нужного результата. По немецким отчетам, здесь были в разное время введены в бой силы, вполне сопоставимые с советской ударной группировкой: семь немецких и три румынских батальона, семь артиллерийских батарей, 25 зенитных орудий и 22 самоходки. Однако все их усилия были безуспешны.

Оборона немцев в северной части Крыма начала рассыпаться.

11 апреля в прорыв был введен 19-й танковый корпус с задачей стремительно прорваться к Симферополю, захватить его и удерживать, не позволяя немцам использовать этот важный железнодорожный узел. Вечером 10 апреля во время уточнения задач на местности командный состав корпуса попал под удар немецкой авиации. Командир корпуса И. Д. Васильев был тяжело ранен, начальник оперативного отдела, командиры 6-й гв. и 79-й танковых бригад получили легкие ранения. Тем не менее корпус утром 11 апреля прорвал последний рубеж обороны противника, перерезал железную и шоссейную дороги Армянск — Джанкой и вырвался на оперативный простор.

202-я танковая бригада корпуса вышла к Джанкою и вступила в бой с его гарнизоном, зенитными батареями и бронепоездом. Город был очищен от противника к 18:00. 11 апреля трофеями танкистов стали 3,5 тыс. пленных, склады с продовольствием и боеприпасами, 12 железнодорожных эшелонов и 21 паровоз.

Командующий 17-й немецкой армией генерал Йенеке 11 апреля сообщил в штаб группы армий, что «продолжать оборону северного фронта оставшимися частями представляется равносильным уничтожению», и решил начать общий отход в Севастополь и эвакуацию войск из Крыма.

Днем 12 апреля в эти планы вмешался лично Гитлер, который уточнил, что эвакуацию боевых частей он не разрешает, так как Севастополь надо удерживать как можно дольше.

В тот же день 19-й танковый корпус вышел к Симферополю, где встретил противотанковые рвы и плотный огонь артиллерии. Кроме того, немецкая авиация подвергла корпус интенсивным атакам с воздуха. Потеряв два танка сгоревшими и 11 подбитыми, танкисты двух бригад изменили направления удара и 13 апреля ворвались в город, обойдя его с востока и северо-востока.

С этого дня начался бег наперегонки в сторону Севастополя. Для немцев и румын это был шанс выстроить оборону на заранее подготовленных рубежах и обеспечить себе путь эвакуации. На дорогах Крыма быстро создавалась ситуация «слоеного пирога».

Командующий 2-й гв. армией Захаров по опыту боев в Донбассе и Таврии еще 10 апреля приказал сформировать 11 подвижных отрядов для быстрого перехвата путей отхода противника и портов на побережье Черного моря. В такие отряды, передвигавшиеся на грузовых автомашинах, входило от 150 до 500 пехотинцев и от 4 до 20 76,2-мм орудий.

Более «солидно» выглядели среди них два отряда армейского подчинения, имевшие до 36 орудий и порядка десяти тяжелых и огнеметных танков. Им ставилась более амбициозная задача — захват Севастополя.

Хотя отрядам и удалось захватить большое количество трофеев и пленных, немцы и румыны все же успели основными силами уйти к Севастополю и занять укрепления, базировавшиеся еще на старом советском оборонительном обводе города.

На этом рубеже 17 апреля обе стороны остановились. Прорывать подготовленную оборону без тяжелой артиллерии было просто глупо. Надо было подтянуть артиллерийский кулак и подвезти боеприпасы.

Что же происходило в это время на Керченском полуострове? Отдельная Приморская армия генерала Ерёменко в Крымской операции выполняла вспомогательнаую роль сковывания и распыления сил 17-й немецкой армии на Керченском полуострове.

С 10 апреля под влиянием событий на севере Крыма оборонявшийся здесь немецкий 5-й корпус генерала Альмендингера начал интенсивные артилерийско-минометные обстрелы советских позиций, стремясь израсходовать боеприпасы, которые не смог бы вывезти при быстром отходе. Вечером того же дня Приморская армия перешла в наступление сильными передовыми отрядами, к утру преодолела оборону противника и сорвала его планомерный отход. Три батальона немцев, прикрывавшие отход корпуса, постигла незавидная судьба. В трофейных документах было указано, что 1-й батальон 282-го пех. полка «вражеские танки взяли в кольцо… и расстреляли». Практически то же самое случилось и с двумя другими батальонами, прикрывавшими отход.

Попытки немцев сдержать Приморскую армию на рубеже «Турецкий вал», организовывая оборону в деревнях и поселках, также сорвались. Такие опорные пункты сковывались демонстративными действиями с фронта, в то время как танки обходили их с фланга и тыла. Например, деревня Алексеевка была взята 63-й танковой бригадой, потерявшей в бою сгоревшими два танка «Шерман» и взявшей в качестве трофеев 26 орудий и другую технику.

К вечеру 12 апреля части Приморской армии взяли 8000 пленных, 3000 лошадей, захватили 20 танков и САУ, несколько складов боеприпасов и другие трофеи.

Тем не менее горно-лесистый характер местности играл на руку отступающим, и 5-й немецкий корпус основными силами все же смог уйти на морские транспорты в прибрежных гаванях Судака, Алушты и Ялты, побросав тяжелое вооружение и автотранспорт. В Алуште все приморские парки были завалены трупами пристреленных гитлеровцами артиллерийских лошадей.

Последние быстроходные десантные баржи с немцами и румынами отчаливали из Ялты и Алушты 15 апреля под огнем советских танков. Немцам удалось вывезти в Севастополь порядка 10 тыс солдат и офицеров. За 14 и 15 апреля Приморская армия взяла еще 3000 пленных, 120 артиллерийских орудий, 7000 единиц стрелкового оружия, 350 автомашин и 3000 лошадей.

16 апреля части Приморской армии вышли к Севастопольскому внешнему обводу. К этому дню армия была подчинена 4-му Украинскому фронту.

Начинался последний этап борьбы за Крым.