Foreign Policy: Совместно с США или нет, но Франция должна ударить по Сирии

У Франции, чей президент Эммануэль Макрон неоднократно говорил о готовности Парижа нанести удар по Сирии в случае применения там химического оружия, теперь, после предположительной химической атаки в Думе, есть возможность доказать искренность своих слов и нанести удар по арабской республике. При этом Париж должен готовиться к такому шагу, независимо от позиции США, пишет Бенджамин Хаддад в статье для американского издания The Foreign Policy.

Читайте также: National Interest: Трамп в Сирии играет в опасную игру

Тот факт, что президент США Дональд Трамп недавно заявил об «очень скором» выводе своих войск из Сирии, не должен отвлекать Макрона от того, чтобы рассмотреть возможность такого шага. И нанести удар по Сирии в одиночку глава Елисейского дворца должен не только для сохранения собственной репутации, но и ради национальных интересов своей страны.

Так, в 2013 году, после химической атаки в Восточной Гуте, Франция уже готовилась к нанесению воздушных ударов по военным и административным целям в Сирии. Бывший президент Пятой республики Франсуа Олланд полагал, что Вашингтон поддержит Париж в этом вмешательстве.

Однако этого не произошло, что вызвало глубокое непонимание в Елисейском дворце, тогда как сам Олланд и глава его дипломатии Лоран Фабиус заявили, что с тех пор они рассматривали шаг Вашингтона как признак слабости США, который подтолкнул Россию к «аннексии» Крыма и «действиям» на Украине. Затем, уже уйдя с поста главы Елисейского дворца, Олланд выразил свою убежденность в том, что события в Сирии развивались бы иным путем, если бы в 2013 году удар по республике все же был нанесен.

Стратегия Олланда зашла в тупик не только из-за колебаний бывшего президента США Барака Обамы, но и потому, что Париж выдвинул слишком жесткие требования, в том числе ухода сирийского лидера Башара Асада, полагаясь почти полностью на поддержку его амбиции со стороны Белого дома. В этом отношении оказался настоящей катастрофой последний визит Олланда в США, когда он призвал Вашингтон принять более активные меры в ответ на парижские теракты 13 ноября 2015 года. Иными словами, с 2013 года Франция ни разу не рассматривала возможность самостоятельных действий в Сирии.

Нынешний же президент Франции Макрон, который отталкивается от опыта своего предшественника и реалистической позиции Вашингтона, преследует более ограниченные, но достижимые цели. Так, он провел две «красные черты»: использование химического оружия и блокирования гуманитарной помощи. Более того, он принял у себя представителей курдских Отрядов народной самообороны (YPG), заявив о своих планах разместить на северо-западе Сирии французские войска для поддержки стабилизации региона после поражения террористической группировки «Исламское государство» (организация, деятельность которой запрещена в РФ).

Таким образом он достигает сразу двух целей, которые пользуются большой поддержкой общества: не дает боевикам вернуть себе потерянные позиции, а также предоставляет защиту курдам. Кроме того, такой шаг соответствует интересам Парижа в узком смысле. То же самое можно сказать и об одностороннем вмешательстве страны в ответ на «химическую атаку».

Безусловно, нанесенные в одиночку удары Франции не изменят баланс сил в Сирии, поскольку воздействие от них будет носить более ограниченный характер, чем в случае действий США. Тем не менее карательные удары против объектов и институтов Сирии, ответственных за недавнее «массовое убийство», не только подтвердят искренность слов Макрона о необходимости действовать в ответ на применение химического оружия, но и укрепят существующие позиции Франции в Сирии.

Благодаря удару у Макрона появится определенный политический капитал, который он сможет использовать во время своего визита в Вашингтон, который состоится 24 апреля. Его Макрон может использовать, чтобы убедить Трампа принять предложение ЕС по Ирану.

Но даже если глава Елисейского дворца не сможет убедить своего американского коллегу поступить в отношении исламской республики так, как это предлагают страны европейского блока, подобный односторонний удар все же не лишен смысла. Так, не стоит забывать, что если для Вашингтона сирийский конфликт является лишь гуманитарной катастрофой, приведшей к появлению ИГИЛ (организация, деятельность которой запрещена в РФ) и пересмотру возглавляемого США мирового порядка на Ближнем Востоке со стороны Москвы и Тегерана. Мало кто будет говорить, что в Сирии задеты жизненно важные национальные интересы США.

Для Европейского Союза, расположенного к Сирии ближе, исходящая оттуда угроза носит экзистенциальный характер. В частности, из-за потока беженцев и терактов боевиков ИГИЛ (организация, деятельность которой запрещена в РФ) в европейских столицах институты ЕС оказались под огромным давлением. Сирийский кризис вскрыл ограниченность взаимодействия ЕС по вопросам безопасности и пограничного контроля, а также отсутствие солидарности и политического консенсуса по вопросу миграционной политики. Они также привели к росту антиевропейских популистских движений.

Иными словами, подход ЕС, понимающего свою ограниченность в военном решении сирийской проблемы, заключался в том, чтобы ждать действий Вашингтона. Макрон, похоже, понял, что это проблема, и теперь он должен что-то с этим делать.