Ситуация с семьей Бергфельд, которая из-за преследований немецких ювенальных служб попросила убежище в России, начала обрастать детективными и шпионскими подробностями. Может ли это быть правдой или говорится для отвода глаз от реальной проблематики?

Леон Конье Избиение младенцев 1824

Об этом корреспондент ИА REGNUM побеседовал с лидером движения «Родительское всероссийское сопротивление» Марией Мамиконян. РВС не только разобралось с медицинскими документами погибшего сына Бергфельдов, но и активно помогает семье добиться справедливости в борьбе с немецкой ювенальной системой.

Григорий Фадеев 2017 ИА Красная Весна
Мария Мамиконян — III Съезд РВС

Мария Мамиконян: Это абсолютно не соответствует действительности. Да, в каком-то смысле чета Бергфельд — беженцы по политическим основаниям. Но эти основания не имеют никакого отношения к той «шпионской» истории, которую кто-то пытается раскрутить, видимо, в погоне за сенсацией.

Маркуса Бергфельда пытаются выставить неким «немецким Сноуденом», но это абсолютно не так. Семья бежала от преследования, начавшегося из-за противостояния системе ювенальной юстиции, которая уже погубила одного их сына. Еще четверо детей и они сами находятся под угрозой. Они стали бороться за детей, их стали преследовать, и единственное, что они могли сделать, — это бежать. Из Германии сначала они бежали в Испанию, а когда их настигли там, то стали просить убежища в России.

Бергфельды не без основания считают, что в России ситуация все-таки несколько другая, хотя у нас тоже есть уже в неявном виде многие «прелести» ювенальной юстиции. И могу совершенно авторитетно свидетельствовать: они на глазах растут. Но всё же Россия держится за традиционные ценности, в том числе за семейные ценности — «мама, папа, дети», как сказала Соня Бергфельд. У нас есть это простое, неповрежденное понимание семьи.

В Европе этого уже нет. Во всяком случае, семья очень давно там атакуется. Поэтому их борьба с ювенальной юстицией и есть та политическая причина, по которой они вынуждены были просить убежища. Мы ознакомились с документами, на которых основаны их претензии к системе ювенальной юстиции (в Германии она называется Югендамт), погубившей их старшего ребенка и подорвавшей здоровье других детей. Это абсолютно обоснованные и серьезные обвинения.

Когда семья обратилась к нам, мы увидели совершенно отчаявшихся людей, их было жалко, но понять сразу, насколько правдивы их сбивчивые объяснения, было невозможно. Единственный выход — разбираться с теми документами, которые у них, слава Богу, имелись в большом количестве. Не все, не исчерпывающие, но всё же.

Наши эксперты стали внимательно смотреть эти бумаги. За строчками в счетах страховых компаний, зафиксированными в них медицинскими диагнозами и назначениями выросла ужасная картина произошедшего. Да, у нас есть основания говорить, что причина в этом и только в этом. Все остальное — это «жареные факты».

Не было, конечно. В посольстве РФ в Латвии вообще об этом не было речи. Это версия, которая была раскручена не слишком щепетильными изданиями с целью «поволновать воображение». Маркус Бергфельд говорил, что он служил на базе бундесвера, где преподавал рукопашный бой, и ни к каким секретам по статусу своему допущен не был. Очевидно, что его прежняя служба не является ни причиной, ни даже поводом. То, что это никакой не «Сноуден», думаю, очевидно и каждому, кто посмотрел видеоинтервью.

Подробнее читайте тут: Бергфельды: это преступная система, торгующая детьми, с ней нужно бороться

Никакого обсуждения «секретов», обещаний что-то сдать в ходе переговоров с российской стороной не было. Вообще Маркус страшно возмущен тем, что такая версия появилась и ее начали раскручивать. Он говорит, что человек, который допустил это, допустил профессиональную непорядочность: ведь семья доверилась ему как адвокату, говорили о личных вещах, опасениях, каких-то «боковых» обстоятельствах. Но, не собираясь сооружать из этого ложные аргументы для предоставления убежища.

Они не первые и не единственные беглецы из Германии в Россию. Они собираются поселиться там, где уже живут эти семьи, их соотечественники, у которых не такая драматическая судьба — без гибели детей. В России живут уехавшие в 90-е и вернувшиеся спустя годы немецкие семьи, в основном это «русские немцы», вторичные репатрианты. Эти многодетные семьи успели вовремя убежать от ювенального беспредела, он им реально грозил.

Получилось так, что Бергфельды оказались в России, но… без детей. Когда умирал их старший сын, двух младших забрали в детский социальный центр в Испании. Родители, когда просили убежища, считали, что смогут вызволить их оттуда, но неожиданно за мальчиками явились из Югендамта и силой перевезли в Германию, в тот приют, откуда год назад они убежали. Дети в отчаянии, они не хотят судьбы старшего брата — Нико Бергфельда, который умер, отравленный психотропными препаратами.

Подробнее о трагедии семьи Бергфельд: «Ювенальные беженцы»: граждане Германии получили убежище в России. Почему?

Нам кажется, что должно быть полноценное, непредвзятое международное расследование этой истории. К нему должны подключиться медики, чтобы во всей полноте изучить историю болезни Нико Бергфельда, когда-то здорового активного мальчика, насильно разлученного с семьей, помещенного в приют, вышедшего оттуда инвалидом и умершего страшной смертью. И вообще, разобрать всю ситуацию с тем, что детей безжалостно травят препаратами, имеющими весьма сомнительную репутацию. В России они просто запрещены. Расследование должно быть спокойным и серьезным.

Когда Бергфельды въехали на российскую территорию, были выходные дни. Поэтому мы еще не успели обратиться, но РВС сейчас готовит обращения. Судьбой семьи давно заинтересовались и обеспокоились и другие организации, знающие ювенальную проблематику не понаслышке. Например, было обращение от Патриаршей комиссии РПЦ к послу РФ Латвии с просьбой помочь этой семье. Тогда же правозащитные центры, которые занимаются защитой семей, подключились.

Думаю, что это такая ситуация, в которой пора уже вздрогнуть и подключиться многим. Потому что это ад на самом-то деле. То, что мы читаем в документах — далеко не полных! — очень сильно впечатляет, это страшно. Страшно еще, если это будет проходить незамеченным обществом. Потому что завтра-послезавтра оно коснется уже многих, и наша страна не будет исключением. Ведь ювенальные технологии, отторгающие детей от родителей, — это общая тенденция.

Предлоги для разлучения семьи могут быть совершенно надуманными: в данном случае, с семьей Бергфельд, было сказано, что родители якобы с «пониженным IQ» и не могут воспитывать детей. Видимо, пониженность IQ выражалась в том, что они не хотели давать детям психотропные препараты? Но это, на мой взгляд, свидетельствует как раз об обратном — с интеллектом и родительской любовью у них все в порядке.

Такое внимание системы к семьям, где есть дети, — это страшно. В России такое тоже может начаться: вам скажут, что вы не можете воспитывать детей, потому что не лечите их так, как мы велим. А значит, вы не можете выполнять родительские обязанности! Кто будут эти «мы»? Любому могут это сказать — и недобросовестный врач, и опека. Ведь дети, как ни страшно это звучит, стали предметом рыночного интереса. И мы с этим уже сталкиваемся, на самом деле, пусть и не в такой ужасной форме и не с такими ужасными результатами. Но тенденция налицо, и мы все должны понимать, что это надо останавливать на подходах. Потом будет поздно.

Насколько мы поняли, они не совсем по форме составили прошение в Европейский суд, и им его просто вернули. То есть им в принципе не отказали, и мы считаем, что нужно подавать снова: дело просто не рассматривалось.

Когда люди попадают в такую ситуацию, когда их буквально травят, когда против них ополчается система, они могут совершать хаотические поступки, паниковать, теряться. Очевидно, что Бергфельды просто в шоке от ситуации. Да удивительно, что они вообще продолжили бороться!

Читайте также: Россия дала убежище немецкой семье, выступившей против Югендамта

Это не частый случай, когда родители оказывают сопротивление на протяжении лет — уже семь лет они бьются за своих детей с системой. Для этого нужно и мужество, и внутренние силы, потому что все любят своих детей, но многие отступают. Это небезопасная и почти обреченная борьба, и кто-то сам умирает или опускается, не выдержав несчастий, кто-то смиряется с потерей. В мире уже огромное количество разрушенных семей, причем разрушенных безосновательно.

Да, они поддерживают связи с другими семьями, в какой-то момент собрали сотни прошений от других семей. Обращались с этим к кому могли, в частности к папе Римскому. Но что-то он им не помог. Они устроили на Мальте некий центр, где собрали какое-то количество находившихся в опасности семей. Но туда тоже приехал Югендамт, центр был разогнан, двоих детей родители так и не смогли потом найти.

В последние несколько лет в Европе активизировалась борьба родителей против ЮЮ. Скорее всего, это не в последнюю очередь связано с тем, что происходит в России. Ведь у нас появилось достаточно устойчивое, серьезное родительское движение: с 2012 года идут митинги, сборы подписей, на самом деле это приносит плоды — немало чего удалось уже добиться.

В Европе, как говорят пострадавшие тамошние родители, многие начали бороться именно после того, как увидели, что это происходит в России. Вот Германия. Они говорят, что много лет были запуганы и разобщены. В России-то еще не истреблена коллективистская психология, у нас люди еще могут объединять усилия, а в Европе очень давно общество атомизировано. Им труднее. Но я думаю, сейчас что-то всерьез сдвигается. Слишком пахнет «серой» от всего этого — объединяться и сопротивляться просто необходимо.

В настоящее время двое сыновей Бергфельдов находятся в приюте в Германии. Одна дочь по причине совершеннолетия уже вышла из приюта, но она до конца жизни будет считаться недееспособной: у нее будет так называемый «сопровождающий», она будет жить под опекой и регулярной проверкой социальных служб. Младшая дочь находилась у бабушки, однако буквально накануне ее изъяли. Где сейчас ребенок — неизвестно.