Вашингтон – Тегеран: первая ничья

Президент США Дональд Трамп одобрил введение новых санкций против Ирана, но воздержался от введения наиболее жестких мер, которые могли спровоцировать Тегеран. Трамп объявил о том, что дает Конгрессу и европейским союзникам 120 дней на то, чтобы «улучшить» условия ядерной сделки. В противном случае Соединенные Штаты могут выйти из числа участников соглашения и ввести санкции, направленные против иранских предприятий и частных лиц. При этом президент предупредил, что против Ирана вводятся новые санкции. Они позиционируются как часть стратегии по противодействию «безответственному и дестабилизирующему поведению» иранских властей, в том числе — «жесткому подавлению недавних протестов, в результате чего не менее 21 человека было убито». По словам представителя американской администрации, Вашингтон «не будет безучастно смотреть на то, как иранский режим продолжает нарушать права человека. Мы считаем, что в произошедшем виновны глава иранского режима, глава судебной системы Ирана, ответственные за вопиющее отношение к своим гражданам».

Конечно, Трамп после заявления, что политика Тегерана не соответствует условиям соглашения 2015 года (известного как Совместный всеобъемлющий план действий или JCPOA), мог наложить санкции на Иран под любым предлогом. Однако на сей раз американцы обозначили новый сюжет, придравшись к вспыхнувшему в конце прошлого года в Иране протестному движению, которое Вашингтон публично поддержал. Одновременно министерство финансов США ввело санкции в отношении пяти физических лиц и девяти организаций за причастность к нарушениям прав человека в Иране, а также к ракетной программе Тегерана. Как считает радиостанция «Голос Америки», ссылаясь на заявление старшего научного сотрудника по исследованиям на Ближнем Востоке в Нью-Йоркском Совете по международным отношениям Рэя Такеиха, «Трамп пытается соблюдать сложный баланс между поддержанием отношений с союзниками, которые хотят сохранить сделку с Ираном, и разведсообществом, которое представляет свои оценки дестабилизирующей роли Ирана на Ближнем Востоке».

С союзниками складывается вот что. Глава МИД Ирана Мохаммад Джавад Зариф провел переговоры со своими коллегами из России, Великобритании, Франции, Германии и верховным представителем ЕС по иностранным делам и политике безопасности. По итогам встреч было заявлено о «безальтернативности» ядерной сделки с Ираном, соответственно, санкции в отношении него должны оставаться снятыми. Как пишет Reuters, такой сдвиг в американской политике не только развел по разные стороны США и их европейских союзников, с которыми солидаризуются Россия и Китай, но и предоставил Тегерану возможности для достаточно широкого политико-дипломатического маневрирования. В этой связи министр иностранных дел Франции Жан-Ив Ле Дриан предложил отделить ядерную сделку с Ираном от его ракетной программы и участию в военных операциях в Йемене и Сирии. Однако сейчас мало кто может сказать, насколько далеко Европейский союз решит отойти от Соединенных Штатов на иранском направлении.

«Европе брошен вызов, — замечает одно европейское издание. — Он включает в себя необходимость усиления влияния на своей периферии способами, имеющими больше сходство с требованиями империи, чем с межгосударственной системой». При этом делается прогноз, что Вашингтон, во-первых, «будет пытаться способствовать маргинализации Европы в принятии политических и военных решений на Ближнем Востоке». Во-вторых, это должно будет привести «к коллапсу на европейской периферии». То есть речь идет о попытке «перегрузить» Евросоюз новым имперским вызовом через нарушение внешнеполитического равновесия между Вашингтоном и Брюсселем, вынуждая ЕС как можно быстрее «сформулировать набор ответных мер в регионе, охваченном политическим, этническим и идеологическим конфликтом». Хватит ли у Европы для этого исторического времени? Вопрос. Однако для президента Трампа это какой-никакой, но первый результат его иранской политики.

О втором пишет турецкое издание Milli Gazete. По ходу протестного движения в Иране американцы «протестировали внутреннюю систему этой страны, проверили отношение к Тегерану и к себе со стороны региональных и международных сил, прежде всего, ближнего зарубежья, их возможности, способность реагировать на произошедшие события». Было выявлено, что «предписания иранского правящего режима и поставленные им цели больше не имеют прежнего влияния над обществом, а существующая политическая структура является хрупкой и даже становится мишенью». На прицел были взяты символы, лидеры, идеологические ориентации режима, что наблюдается впервые с момента исламской революции. Единственно, до сих пор не до конца понятно, кто спровоцировал ситуацию, какие общественные слои были втянуты в этот процесс, каким было внешнее влияние (кроме заявлений Вашингтона и Тель-Авива, о чем заявляли как духовные, так и светские власти Ирана) и каким образом разные властные группировки использовали эти события для ослабления позиций друг друга.

Можно ли говорить о том, что в Иране появилась так называемая светская оппозиция, выступившая против теократии, или, как пишет американский журнал The Atlantic, протесты были «инициированы представителями консервативных сил, намеревавшихся ослабить авторитет президента Хасана Рухани«? Издание напоминает о том, как после войны в Персидском заливе 1991 года президент США Джордж Буш-старший уже призывал иракских шиитов восстать против Саддама Хусейна. Когда они это сделали, а их разбили, негодование международного сообщества было обращено не столько против Хусейна, сколько Буша. В 2009 году администрация Барака Обамы оказала сдержанную поддержку Зеленому движению в Иране, выступившему против предполагаемых подтасовок на президентских выборах в 2009 году. Позже Хиллари Клинтон призналась, что «это стало ее самой большой ошибкой на должности госсекретаря».

А сегодня, когда ситуация в Иране как будто утряслась, с интригующим заявлением выступила представитель государственного департамента США Хизер Нойерт. Она заявила, что Вашингтон «не хочет в Иране ни революции, ни других перемен», что стало расцениваться как признание американцев — у них что-то запланированное не получилось. Отсюда следует, что дальнейший тренд США в отношении Тегерана будет сводиться к разводке его со странами на Ближнем Востоке и в Закавказье, которые сотрудничают с иранцами. Вашингтон ясно дал понять, что те компании и государства, что оказывают поддержку Ирану, сами могут столкнуться с «ответными мерами». Пока же очевидно, что иранская партия завершилась ничьей: Вашингтон и Тегеран не разорвали ядерную сделку, иранская ядерная программа продолжает находиться под контролем Международного агентства по атомной энергии.

Однако Трамп снова и снова называет Иран «главным спонсором терроризма» и обвиняет его в «поддержке террористических группировок», в частности движений «Хезболла» и ХАМАС. Шахматные часы запущены, начинается вторая партия.