Как далеко Германия проедет на Восток по «минскому мосту»

Новый тур вальса Минска и Берлина становится предметом анализа польских экспертов. Поводом послужило приглашение президента Белоруссии Александра Лукашенко на саммит «Восточного партнерства», который прошел 24 ноября в Брюсселе, а также состоявшийся ранее, 17 ноября, Минский форум с участием министров иностранных дел Германии Зигмара Габриэля и Белоруссии Владимира Макея.

Судя по всему, мероприятие в белорусской столице должно было продвинуть вперед диалог между Минском и Берлином с прицелом на Брюссель. Как заявил в беседе с Polskie Radio аналитик Центра восточноевропейских исследований (OSW) Камиль Клысиньский, «от белорусских экспертов, которые анализируют сигналы из правительственных кругов, слышим, что белорусская дипломатия стремилась обеспечить встречу Лукашенко с канцлером Германии Ангелой Меркель. Это амбициозная цель, хотя я не говорю, что нереалистичная. Отсутствие этой возможности могло повлиять на решение Лукашенко не поехать на саммит. Если в том есть какая-то правда, что я не исключал бы, это говорит о том, что ожидания и подходы обеих сторон, белорусских властей и ЕС, разошлись».

Однако есть и те польские эксперты, которые считают, что пока «мы, (Польша — С.С.) заканчиваем перезагрузку с Минском, немцы только начинают ее». Действительно, Варшава возлагала определенные надежды на обновление с Белоруссией. В марте 2016 года министр иностранных дел Польши Витольд Ващиковский нанес визит в соседнюю страну (оттуда, кстати, родом его семья), которую до него перед этим в течение шести лет не посещал ни один польский чиновник такого уровня. «Новое польское правительство сочло ненормальным факт, что близкие соседи не встречаются на протяжении многих лет. Я приехал, чтобы начать переговоры без предварительных условий», — заявил тогда глава МИД Польши. Его коллега Макей отметил в свою очередь, что приезд Ващиковского рассматривается «как своевременное, знаковое событие, которое призвано придать новый импульс развитию белорусско-польского сотрудничества по всем направлениям», а также поблагодарил Варшаву за прагматичную позицию в вопросе снятия санкций с Белоруссии.

После этого в течение 2016 и последующего 2017 годов состоялся обмен визитами сторон, вслед за дипломатами потянулись правительственные чиновники, послы и сенаторы, бизнесмены. В апреле 2017 года польскую столицу навестил глава МИД Белоруссии, который принял участие во встрече глав внешнеполитических ведомств стран-участниц Вышеградской группы и «Восточного партнерства». Однако в ходе этого саммита его польский коллега Ващиковский уже говорил не только о том, что «наш приоритет — связи на уровне инфраструктуры, экономики и межчеловеческого измерения, мы хотели бы, чтобы «Восточное партнерство» сочетало Евросоюз и страны ВП», но и о том, что «мы должны адаптировать программу к политически-оборонной ситуации в регионе, которая ухудшается». Последняя фраза выглядела аномалией, поскольку «ухудшение политически-оборонной ситуации в регионе» происходило не в реальности, а на уровне публичной риторики.

Последовавшие события давали основания предполагать, что, уцепившись за «военный аспект», Варшава сигнализирует о каких-то других проблемах и болях на пути польско-белорусской перезагрузки. Особенно явственно это выглядело на фоне агрессивной информационной кампании, которую в регионе — в первую очередь Литва и Украина, во вторую Польша — развернули против совместных российско-белорусских учений «Запад-2017». Сыпались обвинения, якобы Москва собиралась то ли не выводить после маневров войска, чтобы захватить Белоруссию, то ли пойти дальше и напасть на какую-нибудь из соседних стран. В каком-то смысле этот накал способствовал Минску продвигать «многовекторную политику». В отношениях с Россией можно было делать ставку на российских военных и оборонный комплекс, позиционируя Польшу как угрозу с учетом наращивания дополнительного контингента подразделений армии США в рамках усиления так называемого восточного фланга НАТО и собственной польской программы перевооружения. Эта технология имеет место быть и сейчас. «Появление у Польши американских комплексов противоракетной обороны может ускорить гонку вооружений в регионе, возможно, белорусская армия получит комплексы «Искандер-Э» из России, а также больше отечественных «Полонезов», — предположили на днях «Белорусские новости».

А в отношениях с ЕС в целом и отдельной с той же Польшей со стороны Минска исходили предложения об экономическом сотрудничестве. Однако, похоже, Варшава сейчас берет паузу. В польской экспертной среде существуют две основные точки зрения на перезагрузку отношений с Белоруссией. Первая предусматривает, что она не может быть самоценной и должна стать инструментом для налаживания польско-российских отношений, своего рода мостом между Варшавой и Москвой. Вторая исходит из того, что «белорусский плацдарм» необходимо вернуть к ранее существовавшей позиции буфера, отделяющего Евросоюз от России. В этой ситуации шаг делает Германия. В ходе Минского форума с Лукашенко встретился Габриэль. По итогам переговоров с белорусским президентом министр (цитируем по Deutsche Welle) заявил: «У нас есть заинтересованность в том, чтобы Белоруссия смогла стать чем-то вроде моста между ЕС и Евразийским экономическим союзом (ЕАЭС)».

Если сказанное не просто личное мнение уходящего в отставку главы немецкой дипломатии, а новый курс Берлина — это любопытно. Брюссель ранее не считал нужным воспринимать ЕАЭС в качестве партнера, при этом контекст слов Габриэля дает основания говорить о видении Минска в качестве «моста», а не «буфера» между Москвой и Берлином. Это явно не то, что хотела бы видеть Польша. Но также и России не следует забывать, что до сих пор наши европейские «партнеры», говоря о «мостах», встречаться на них хотели не посередине, а как можно дальше от себя.