Боязнь революции и боязнь развития — объединяющие идеи XXI столетия

К началу ХХI века в мире — по крайней мере, среди людей, имеющих хоть какую-то власть — сложилось единство мнений в очень неожиданном вопросе: направлении дальнейшего развития человеческого общества.

Это утверждение на первый взгляд может показаться абсурдным. Как же так, ведь конфликтуют сейчас все со всеми: США, ЕС, Китай, исламисты, бандеровцы, Россия и т. д. Фундаменталистские «государства» (исламское — организация, деятельность которой запрещена на территории РФ, христианское и пр.) и казаки соседствуют с «постмодернистскими» движениями за права самых неожиданных меньшинств, где-то посреди этого борются за жизнь «традиционные» европейские ценности…

Мы видим, вместе с тем, как все это разнообразие может союзничать, финансировать друг друга, играть «в две руки» и т. д. Флагман капитализма и высоких технологий может поддерживать самые дремучие и жестокие силы, борющиеся с прогрессом в своей стране… Дело здесь в том, что «в главном» у всех них есть единение: в мире больше не должно быть развития.

Капиталистический мир, победив угрозу коммунизма (в лице СССР), объявил «конец истории» и начал думать над тем, как «закручивать гайки» таким образом, чтобы никто против этого не восстал. Результат — налицо: отупляющее «общество потребления» для «своих», поддержка архаичных деструктивных сил (исламистов, бандеровцев, фашистов) в других странах, война с государствами-конкурентами всеми грязными средствами. На волне этого выросли фундаменталисты самых разных рас и религий, которые «сразу» считают, что вся беда — от развития, и нужно вернуться в прошлое. Да так вернуться, чтобы никогда больше из него не выходить — т. е. со сломом всего, что в обществе и человеке отвечает за прогресс и гуманизм.

Фашисты (бандеровцы в том числе) — тоже своего рода «фундаменталисты»: они изначально создавались для борьбы с революционно-прогрессивным «левым» движением, для защиты «завоеваний» капиталистов от начинающего негодовать народа. Однако далее эта энергия недовольства направлялась на то, чтобы создать нечто вроде нового феодализма, с непреодолимым разделением человечества, где в роли сверхлюдей оказывались все те же крупные буржуа, а все остальные — становились их вечными слугами, недолюдьми. Не удивительно, что современный Запад поддерживает бандеровцев, латышских СС-овцев и пр. наравне с «фашистами от ислама» — исламистами.

Единственной силой, способной разорвать порочный круг, оказывается (как и всегда) простой человек, не вхожий в бизнес и власть, так или иначе угнетаемый или уничтожаемый всей пришедшей к единству мнений системой. Вот только угнетение и уничтожение здесь — не пустые слова: XXI век — пик разобщенности и неуверенности людей. Гражданам более развитых стран говорят про «лимиты на революцию», «устойчивое развитие» и «как бы чего не вышло» — т. е. запугивают потерей остатков благополучия. Тем, кто оказался в социальном аду — предлагают записывать в фундаменталисты… или спиваться.

Пока какой-то внятной альтернативы этому еще не сформулировано — или, скажем осторожнее, еще нет общественной силы, подхватившей такую альтернативу — мы можем довольствоваться лишь отдельными прозрениями и кличами протеста. К счастью, сломить человеческую природу, бунтующую против зла и несправедливости, очень непросто. И призыв бороться можно услышать даже из тех сфер, откуда его совсем не ожидаешь. Такой сферой является и современная культура стран, заживо съеденных капитализмом — вроде Японии.

Может показаться, что все вышесказанное ну никак не может иметь отношения к такому подчеркнуто яркому и популярному аниме, как Tengen Toppa Gurren Lagann («Гуррен-Лаганн, пронзающий небеса»). Крайне динамичная «мультяшная» анимация от режиссера Имаиши Хироюки и студии Gainax, огромные роботы (хоть и не совсем человекоподобные), тонны пафоса, героини в купальниках…

Да, этот сериал — один из лучших представителей жанра «экшен»: на это работает и проработанная (слегка «безумная») анимация, запоминающийся стиль, постоянные бои, повороты сюжета, шутки и фансервис (здесь есть даже бич всех сериалов, играющих на эротике — эпизод на горячих источниках!). Однако с самого начала и до конца Лаганн умудряется держать и серьезную («философскую») идейную линию, и элемент трагедии. К тому же, это — одно из немногих произведений современного искусства, где пафос не кажется натянутым или смешным: помогает масштабность происходящего, а также основная мысль аниме.

Главные герои живут в подземной деревне — нищей, голодной, вынужденной постоянно «переезжать» с места на место из-за обвалов. То, что люди когда-то жили на поверхности — теперь кажется лишь сказкой: по крайней мере, так говорит местный надзиратель, которому необходимо поддерживать в деревне порядок и дисциплину. Ради «выживания». Симон — один из протагонистов — спасается от страшной реальности в иступленном труде (копании тоннелей) и небольшом хобби — поиске разных затерянных в земле вещичек. Он — соглашатель не по убеждениям, а просто из-за неуверенности в себе и ощущения собственной слабости. Почти никаких «бонусов» от своего приспособленчества он не получает — из-за его замкнутости люди сторонятся Симона.

Его друг (что характерно) Камина — напротив, главный бунтарь. Он поддерживает в Симоне хоть какой-то оптимизм, разжигает революционные настроения в местной — тоже не весьма уверенной — молодежи. Камина когда-то видел поверхность, небо — хотя и не помнит точно, когда и почему. Он — единственный, кто не боится обвалов, поскольку его цель — пробить потолок и выйти на волю, к человеческому существованию. Бунт героев подавляется, колеблющаяся молодежь предает лидера при первом оклике надзирателя… Но потолок обваливается сам, под тяжестью ганмена — огромного, враждебного людям робота, и жительницы другого подобного поселения, Йоко, уже выбившейся из подземелья к небу.

Этот конфликт — в нескольких разных формах — и составляет большую часть содержания сериала. Очередной надзиратель (из деревни, из ганменов, из их господ и т. д.) пытается усмирить порыв людей к свободе и действительно человеческой жизни, прикрываясь стремлением к «безопасности» и общему благу. Основным ревнителем безопасности оказывается, впрочем, всегда лицо, обладающее в конкретном обществе властью. Конечно, эти властители не всегда живут в полном богатстве — но только потому, что над ними есть еще большая власть, которая назначает их на место надзирателя.

В итоге, герои добираются до самой вершины пирамиды — и на ней обнаруживают межгалактических фашистов, «антиспиралов». Спираль в аниме является символом развития, она обнаруживается во всем — от ДНК до законов развития вселенной (развитие через движение по спирали — идея Гегеля, часто повторявшаяся марксистами). Антиспиралы, соответственно, создали вселенскую систему подавления всякого развития, сводящуюся к физической ликвидации всех более-менее развивающихся существ — утверждая, что неконтролируемое развитие приведет мир к гибели (вспомните популярное сейчас «устойчивое развитие», твердящее о необходимости сокращения населения, ограничении технологий и производства и т. д.).

Создатели сериала верят реальным власть имущим на слово — и предполагают, что все угнетение и уничтожение совершается из благих побуждений (например, ради спасения экологии) и от недостатка веры в людей. Они не понимают (или недоговаривают — все же аниме на ТВ вынуждено считаться с конъюнктурой), что почти всегда мотив «охранителей» более тривиальный: сохранение своих позиций в обществе, власти и богатств. Лучше — навечно.

Создатели сериала убеждены, что жизнь не остановить, и люди так или иначе свергнут все системы господства и угнетения и пробьются к небу, в космос, сквозь пространство и время. Однако им хватает тонкости заметить опасность на этом пути: народ, рвущийся к свободе и развитию может остановить только он сам. Именно «внутри» и сидит самый серьезный враг.

Один из надзирателей — это бывший революционер, проигравший и разуверившийся в силах человечества. Но и это — не худший сценарий, поскольку в итоге такой антигерой становится союзником.

В какой-то момент люди закрепляются на поверхности Земли. Очевидные враги уничтожены, настает время развития экономики и мирного быта. Вскоре оказывается, что люди, недавно жившие в подземелье, уже полностью удовлетворены достигнутым уровнем жизни: революционеры, конечно, пользуются у них славой и уважением, но дальше идти у масс желания нет. Их лидером становится деловой и рациональный Росиу — воспитанный в одной из самых суровых деревень, где надзиратели особенно радели за «безопасность», верили в ганменов (господ с поверхности) как в богов и даже регулярно приносили в жертву людей.

Революционеры-бойцы внутренне не могут смириться с тем, что народ остановился на достигнутом. Им тесны рамки уже вполне современного капиталистического быта, с потреблением, социальным расслоением и т. д. — вплоть до расизма. Наконец, Росиу «из лучших побуждений» решает арестовать бывшего революционного лидера — Симона. И ровно в этот момент, в миг торжества контрреволюции, на Землю вторгаются антиспиралы — высшие господа, фашисты. Все достижения начинают сворачиваться, Росиу не может сопротивляться более сильным версиям самого себя — и только возвращение революционеров, с их дальнейшим продолжением бунта, спасает положение.

Если сделать поправку на все те же недомолвки, мы видим весьма нетривиальную картину того, как «революция пожирает своих детей». Не революция их пожирает, а переход власти из рук революционеров к элементам из «старого строя», внутренне отнюдь нереволюционным. Росиу страшился «ломать систему», он религиозно верил в господство. К тому же, он «холоден» (к людям, не к опасностям — в революции Росиу труслив), расчетлив и бережлив — т. е. обладает всеми задатками правильного капиталиста. Он поворачивает «назад» ‑ и логично, что на «шум» прилетают именно господа-фашисты, на чью сторону де-факто и встал Росиу. Происходит же все это из-за молчаливого попустительства простых граждан. Часть из них, вкусив достатка, вообще открыто выступила против революции — себе же на голову, ведь после устранения революционеров на место умеренного Росиу пришли совсем бесчеловечные хищники.

Концовка сериала четко не проговаривает, каким образом решился этот «контрреволюционный» момент — аниме вообще старается «смягчать углы» в политических темах, так что создается впечатление, что все описанные схемы у авторов возникли «по наитию». Что возможно: люди творческие часто чувствуют и замечают больше, чем сознают и понимают. Но все «фашисты» оказываются убиты и достигнуто главное: даже без главных героев, развитие продолжается — с борьбой или без нее. И новое поколение может с рождения смотреть на звезды и стремиться к дальним планетам.

Образ этот, быть может, лишен важных конкретно-политических черт. Но он схватывает главное — современное соглашение о «неразвитии» и главную народную, человеческую мечту — о развитии вечном и неограниченном.