Во вторник, 8 августа, пресс-секретарь Государственной миграционной службы Украины Сергей Гунько сообщил журналистам, почему ведомство выдает биометрические загранпаспорта с задержками. Проблема в том, что объем заявок превышает технические возможности службы. Вопреки всякой статистике, граждане страны в разгар лета заказывают новые паспорта в таком количестве, что государственный полиграфический комбинат самым буквальным образом не успевает их печатать.

Иван Шилов ИА REGNUM
Граница

Причина спроса на новые паспорта (которые оформляются на больший срок и стали безальтернативными для въезда в некоторые страны) общеизвестна. Весной этого года граждане страны получили право на безвизовый въезд в Евросоюз на 90 дней с туристическими целями. Но жители самой бедной страны континента, разумеется, получают паспорта не для того, чтобы летать на выходные в Париж выпить кофе на Монмартре. Биометрические паспорта подавляющему большинству из них нужны для того, чтобы поехать в Европу на временные работы и найти способ там нелегально остаться.

Зарплаты у тех, кто ухаживает за пожилыми людьми в Италии или моет туалеты в Польше, во много раз выше, чем у работающих по специальности на самой Украине. Результатом многомиллионного потока «на выход» (не забудем и Россию, где по-прежнему работает огромное число граждан Украины) становится не только кризис на рынке рабочей силы и не только переход экономики в режим «серого Western Union». Нынешнее положение вещей внушает гражданам, что лучше быть мойщиком туалетов в чужой стране, чем инженером (рабочим, врачом etc) — в родной.

FEMEN Women's Movement; Photo by Alexey Perkin
Акция в Киеве «Украина не бордель»

Второе важнейшее и негативнейшее следствие — миллионы разделенных семей и миллионы детей, живущих без одного из родителей (если не без обоих). Последствия не заставят себя ждать. Хотя, собственно, и майдан с его готовностью верить зарубежным дядям и сносить до основанья — это уже одно из таких следствий. Рост числа разводов, формальных и фактических, падение рождаемости и числа заключенных браков тоже не удивляют.

К тому же не стоит забывать, что рабочая эмиграция в ЕС — это совсем не то же самое, что рабочая эмиграция в Россию. Здесь граждане Украины оставались в понятном контексте и имели все шансы на социализацию и легализацию, то есть на нормальную полноценную жизнь. Там у них таких шансов гораздо меньше.

А что же власти? Замечают ли они разворачивающуюся уже не первое десятилетие (но в последние годы резко ускорившуюся) катастрофу — экономическую, демографическую, социальную? Стараются ли бороться с ней, призывают ли граждан жить и работать у себя дома, создают ли условия, способствующие тому, чтобы люди оставались дома? Ничего подобного. Все их действия способствуют достижению прямо противоположной цели.

Во вторник, 8 августа, министр инфраструктуры Украины Владимир Омелян заявил, что гражданам страны не нужно ездить в Россию. Так он ответил на вопрос о своем отношении к транспортной блокаде Крыма и Донбасса. Россия — это не то место, куда нужно ехать гражданам Украины, сказал Омелян. Замечательно, что министр считает частью России не только Крым, но также и Донбасс. Но только вот он ни слова не сказал о том, что гражданам Украины вообще-то нужно работать дома. Совсем наоборот: он заявил, что «мы должны идти в Европу».

Собственно, они туда уже и идут. Именно «идут», а не летят и не едут, потому что на билеты нужны деньги, а их нет. В этой картине мира Европа становится местом работы, а также, разумеется, жизни. И черт с ними, с семьями, с домами, с Родиной, с корнями, с традициями, с преемственностью, с полноценной жизнью сел, деревень, городов, регионов, страны. Черт с ними, с культурой, здравоохранением, образованием, у которых в таких условиях нет ни единого шанса на развитие. Черт с ними, с экономикой, демографией и подведомственной Владимиру Омеляну инфраструктурой.

Sergey Bystro
Российско-Украинская граница. Погранпереход Крупец — Катериновка

Итак, украинская власть планомерно идет к цели превращения страны в земельно-человеческий придаток Запада. Такому придатку не нужны ни инфраструктура, ни экономика, а потому можно воровать кредиты и доставлять арбузы баржами. Но что же отвечает украинской власти Европейский Союз?

Приличия, конечно, соблюдены. Формально у граждан Украины нет права работать в ЕС. Следуют одно за другим официальные заявления о полной невероятности членства страны в Евросоюзе в обозримом будущем. Но на слова политиков давно уже никто не обращает внимания. Важны только действия. А действия заключаются в том, что еврочиновники, прекрасно зная о количестве украинских мигрантов в ЕС, прекрасно зная о том, во сколько раз вырастет эта цифра благодаря безвизу, не предпринимают никаких серьезных шагов для того, чтобы остановить этот поток — разрушающий, в числе прочего, и их собственный рынок труда и социальный контекст.

Позиция по украинским мигрантам, при всей несхожести причин, в конечном счете мало отличается от позиции по ближневосточным мигрантам. Пускай едут. Остается только предполагать, была ли бы иной европолитика по этому вопросу, если бы ключевые европолитики не были бы бездетными. Но у нынешних первых лиц ЕС нет ни этого, ни, про всей видимости, какого-либо иного мотива подумать на пару шагов вперед.

У майданных властей такой мотивации тем более нет. Их главная и единственная цель — максимально быстрое извлечение прибыли из пребывания у руля тонущей баржи. Об этом свидетельствуют все без исключения решения этой власти, от роста коммунальных тарифов до обрыва экономических связей с Россией. Ситуация, при которой Украина превращается в пустую территорию, место происхождения мойщиков польских туалетов и место обитания небольших диковатых банд в странной одежде (vyshivanka), устраивает всех.