Tasnimnews.com

Анализируя социокультурное и социально-экономическое положение сирийских беженцев, массово прибывающих из южных границ Турции и вынужденных жить в тяжелых гуманитарных условиях как летом, так и зимой, хочется найти ответ на вопрос — ждет ли подобная ситуация Турцию, постоянно испытываемую принципиальными позициями ЕС?

В последнее время очень часто на повестке дня в Турции стали появляться случаи из общественной жизни при участии сирийских беженцев. Беженцы, число которых превысило 3 миллиона, разбросаны по всей Турции. Иногда происходят неблагоприятные события. Даже совершаются преступления. Турецкое общество с каждым днем переживает все более возрастающее чувство шока от встречи с понятием мигрант и беженец.

Европейские страны узнали обо всем этом, вышедшем на повестку Турции 3−4 года назад, еще в 1960-е годы, когда в страны, испытывавшие потребность в трудовой силе (в первую очередь, в Германию) прибыли «гастарбайтеры» из Турции, Пакистана, Югославии. Со временем работавшие на заводах рабочие остались в странах Западной Европы на постоянной основе, переместившись из разряда гастарбайтеров в мигрантов. После они перевезли оставленных на родине жен и детей, воссоединились со своими семьями и численно увеличились.

Поскольку приезд в Европу был мотивирован экономическим положением, гастарбайтеры-мигранты поддерживали свою жизнь с минимальными затратами, насколько это было возможно. Они снимали дешевое жилье, не вмешивались в социальную жизнь. В определенных районах европейских городов стали появляться места, где плотно проживали мигранты. Из этих агломераций, переросших со временем в гетто, местное население бежало в места с меньшим количеством мигрантов.

Начиная с 1980-х годов, Европа столкнулась уже с понятием беженцев. Первыми стали палестинцы, последовали спасающиеся от гражданской войны в Ливане, вторжения в Афганистан, межплеменных войн и голода в Африке. Беженцы отличались от мигрантов. Эти люди, вынужденные покинуть свои родные места не по своей воле, переживали тяжелую травму. К страданиям, связанным с потерей близких в регионах гражданской войны и вторжения, прибавилась боль от осознания того, что больше нет их родины, куда можно было бы вернуться.

Отношение европейских стран к беженцам было иное, нежели к мигрантам. Мигранты в целом не нарушали общественный покой, поскольку у них была работа, они редко были замешаны в уголовных преступлениях и проживали в отдельном районе. Беженцы ввиду переживаемого психологического состояния и отсутствия работы создавали дополнительное «бремя» в принимающем обществе. Мигранты рассматривались как постоянные, а беженцы как временные жители.

Не имевшая должного управления политика в области мигрантов и беженцев, была сродни брошенной внутрь общества бомбы. По этой причине страны разбросали беженцев по разным городам, ввели условие проживания в течение определенного времени в месте пребывания. Во время длительных процедур по оформлению убежища беженцы проживали в специальных лагерях. Их пытались адаптировать, были созданы курсы по изучению языка, созданы школы для обязательного обучения детей. На все это потрачены миллиарды евро. Но осознавал ли ЕС, что за неудачную политику в отношении беженцев ему придется заплатить куда более высокую цену?

Перед беженцами предстала ужасающая картина. Не зная, чем себя занять, они начали жить, словно сбившиеся с курса корабли, старались «существовать», используя насилие. Районы гетто, в которых проживали мигранты и беженцы, один за другим превращались в преступные кварталы, став впоследствии освобожденными от закона дистриктами, в которые не могла попасть полиция. На улицах правили преступные группировки. В целях разрешения возникших проблем государство стало отзывать некоторые права, используя преимущественно экономическое оружие. Были урезаны социальные выплаты. К примеру, в Дании, где мигранты и беженцы составляют 8% от общего населения страны, значительно сократили размер социальных выплат, поскольку 40% из числа живущих на социальное пособие составляли иностранцы.

Проживание за счет государственного социального пособия, не имея за плечами трудового стажа, создание гетто в некоторых городах, а также возросший уровень преступности привели к появлению в Европе ультраправых партий. Созданные в качестве оппозиции к мигрантам и беженцам партии, в короткие сроки нашли своих последователей в обществе, в том числе благодаря логистической поддержке прессы. В настоящее время Европа пытается найти решение как для имеющих поддержку ультраправых, так и для иностранцев, представляющих серьезную проблему.

Однако Турция все еще не осознает масштаба переживаемой социальной проблемы. После начала гражданской войны в Сирии и с прибытием первых беженцев в страну министр иностранных дел, после премьер-министр Ахмет Давутоглу заявил, что «наша красная линия составляет 100 тысяч беженцев». На сегодняшний день эта красная линия превышена ровно в 30 раз. Правительство не внедрило серьезную программу интеграции для сирийцев, число которых в стране достигло 3 миллионов. Более того, не было ни таких усилий, ни политики.

Разбросанные по всей страны сирийцы представляют серьезную угрозу для мира в обществе. Наряду с тем, что эти люди без работы и жилья в целях выживания будут втянуты в насилие, они также эксплуатируются местными жителями. Бараки сдаются втридорога, они работают за 1 лиру в час, а молодых девушек берут вторыми женами. Это не находит должного отражения в подвластных правительству СМИ, однако проблема, разрастающаяся со скоростью лавины, стремительно приближается к обществу.

В случае если власть не подготовит серьезную интеграционную программу для сирийцев, один за другим начнут вспыхивать социальные происшествия. Европейская власть отличается от нашей. В то время как в Европе с происходящим борется полиция, наш народ борется своими силами, выбирая метод линчевания. Но на что только не пойдут люди, не имеющие образования, не знающие в достаточной мере турецкого языка, ищущие, но не нашедшие пропитания и работы? Эта проблема приобретает массовый характер, распространившись на все города Турции, практически пересекается с другими внутренними, социальными и политическими проблемами. Что можно расценить как соединение двух эпидемических заболеваний, представляющих угрозу для общества.

Турция переживает период ослабления основных систем. С каждым днем ослабевают такие основные динамики, как справедливость, право, безопасность, образование, здравоохранение, из-за чего мы подвергаемся международной критике. 5 июля 2017 года на Принцевых островах в Стамбуле в результате полицейского рейда на гостиницу, где проводился образовательный тренинг для правозащитников, девять человек из числа представителей ведущих правозащитных организаций Турции и три сотрудника, организовавших тренинг, были взяты под стражу. Ввиду того, что среди них оказались два иностранца, становится понятным, что данная деятельность была расценена как «шпионская». Неизвестно даже место, куда были доставлены задержанные.

Работавшие по совести и демонстрировавшие критическую позицию журналисты, политические деятели, лидеры общественного мнения Турции и так уже сидят в тюрьмах. Даже марш, предпринятый для поиска справедливости, зависит теперь от решения президентского Дворца. Президент ни слова не говорит о законе, заявляя лишь — «я разрешу». Это открытое признание окончания права и закона, и начала единоличного правления. А сам потом злится на тех, кто называет его диктатором.

Турция готовится вступить на путь, не имеющий возврата. Еще одним показателем является решение Европейского парламента о «прекращении переговоров с Турцией» и отход Турции от западной системы и ценностей. Запад с опаской относится к многосторонним отношениям, заняв позицию «пусть делают, что хотят, лишь бы нас не трогали». Показателем этого также служит нежелание вмешиваться в ситуацию Европейского суда по правам человека, даже при наличии явных и серьезных нарушений прав человека. ЕСПЧ в несвойственной ему манере не замечает людей, чьи права были нарушены.

Не подтолкнет ли подобная манера поведения к новым гуманитарным кризисам в регионе? Не готовит ли Запад почву для масштабного кризиса турецких беженцев посредством оказываемой помощи? Если административная структура Турции станет еще жестче и будет создан режим единоличного правления, к чему, собственно, с каждым днем все и идет, не появятся ли разочаровавшиеся в Турции люди, готовые занять место в лодке сирийских беженцев?

Мы все вместе станем свидетелями того, как усугубляющийся экономический кризис ускорит данный процесс. Если Турция предпримет какой-либо ход в отношении Сирии, чтобы заставить забыть кризис внутри своей страны, это не приведет ни к какому результату, кроме как к распространению насилия по всей стране и превращению всего региона в непригодное для проживания место. Это приведет к кровопролитию и хаосу, чем доставит неприятности как Европе, так и России.