Гамбургская встреча «двадцатки» готовилась с помпой, пишущая, снимающая и вещающая братия трудилась на износ без сна и отдыха, убеждая зрителей, слушателей, читателей, но, как оказалось, в первую очередь, самих себя, что 7−8 июля мир ожидают глобальные события, способные выступить в роли той самой точки опоры, найдя которую, Архимед обещал повернуть Землю.

Александр Горбаруков ИА REGNUM
G20

В общем, хотели как лучше. А получилось… Самую точную формулировку того, что получилось, можно найти у Шекспира. В названии одной из самых известных пьес — «Много шума из ничего».

Форум задумывался как глобальный разговор с глобальными (а как иначе — Global 20 же!) выводами по организации и принципам мировой торговли и всепланетной борьбы с климатическими изменениями.

На деле глобальное произвело эффект пшика, а на первый план вышло то, что подавалось «на разогрев» — двусторонние и более встречи на полях саммита.

Европейская пресса выглядела бодренько в первый день, с удовольствием описывая почти эпохальную первую очную встречу Владимира Путина с Дональдом Трампом, на волне интереса к которой предполагалось раскрутить и остальное действо, но…

СМИ во второй день почувствовали себя обманутыми: говорить о беззубой говорильне, заявленной главной темой G20 в Гамбурге было практически нечего. «Гамбургеры» (в смысле — решения гамбургского саммита) впечатления аппетитного кушания, заслуживающего отдельных восхищенного содержания публикаций, не произвели. Составляя обзоры глобальных двухдневных посиделок, репортеры и аналитики вынуждены были в основном акцентировать внимание на первом дне, а точнее, на главном его блюде — переговорах Путин — Трамп. Неосновному, «полевому» пункту программы.

05724

Британская The Independent назвала рандеву двух президентов ядерных держав «эффектным ходом, чтобы успокоить мир», испанская El Mundo посетовала на то, что «Путин перехитрил Трампа в вопросе по сирийскому перемирию». Немецкая радиостанция Deutsche Welle сконцентрировалась на продолжительности разговора, который «Вашингтон рассчитывал уложить в полчаса, а русские — в час, составляя возможность небольшой передышки для своего лидера перед следующей беседой — с японским главой Синдзо Абэ».

Ни одному евросоюзному изданию и в голову не пришло покритиковать президента России за задержку начала встречи с японцем — во-первых, причина была уважительной, а во-вторых, и на Западе, и на Востоке уже привыкли, что слегка припоздниться (а иногда и не слегка) — обычное дело для такого «человека нарасхват», как Путин. Как говорится, не он такой — жизнь такая. Всем нужен, не всегда можно вот так на полуслове прервать общение с одним, чтобы вовремя встретиться с другим. Все попривыкли, даже опоздания главы РФ перестали называть опозданиями — просто оправданная уважительными причинами задержка. Вот так.

Немецкая Frankfurter Allgemeine Zeitung назвала итог переговоров президентов РФ и США «маленькой победой Путина», испанская АВС присвоила победе Путина статус «большой». Шведская Dagens Nyheter знаково остановилась на попытке Трампа доминировать на переговорах, признав ее неудачной.

«Трамп привык считать себя главным на любом мероприятии, и это условие он, едва придя в Овальный кабинет, навязал всем остальным руководителям стран планеты. Однако при столкновении с Путиным этот трюк у американского лидера не получился — все-таки 18 лет непрерывного противостояния с сильными мира сего — вещь, которую купить нельзя ни за какие миллиарды. Это — наживное. И для новичков на этом поле уже хорошо, что им удается выжить после столкновения».

Мысль шведов развила германская Die Welt, тоном, недопускающим возражений, заявившая, что «политический профессионал нокаутировал начинающего любителя по всем правилам искусства ведения полемики».

Франкоязычный телеканал TV5 Monde назвал двух «президентов, за рукопожатием которых следил весь мир», «трудными детьми Востока и Запада». Но не в смысле «несмышлеными», а в смысле «ведущими себя не так, как сложилось в большом свете», намекая на то, что «большому свету» пора бы тоже пересмотреть каноны своего общения и перейти от общих слов «с бокалом в руке», брошенных в пространство, к конкретике, от которой действительно зависит судьба планеты.

«Вопросы о миграции, торговле и климатических изменениях выглядели сущей мелочью на фоне встречи Трампа и Путина», — отметила австрийская Kurier.

Германская Neues Deutschland высокопарно назвала встречу двух лидеров на полях саммита «возвращением России в мировую политику». Утверждение довольно спорное, показывающее, что редакция этой газеты вряд ли с большим вниманием следила за международной деятельностью Москвы в последнее время или намеренно заблокировала слово «Россия» и все, что с ним связано, в своих материалах. В результате читателям Neues Deutschland информацию о северокорейском кризисе, сирийском конфликте и возвращении Крыма на родину, по-видимому, приходилось получать из других изданий.

Во второй день саммита западная пресса попала в ситуацию «писать, в общем-то, не о чем, но что-то писать надо», и несколько часов кормила читателя сведениями, что «лидеры двадцатки заняты созданием итогового коммюнике, главными пунктами которого будут глобальное потепление и принципы мировой торговли». А когда документ наконец увидел свет, журналисты пробежали по его верхам, поскольку глубины в нем не чувствовалось, и чтобы завершить свои репортажи каким-то веским аккордом, остановились на превращении формулы G20 в «G 19+1», хотя правильнее все же, отталкиваясь от фактического состояния, сумму этих цифр было бы заменить на разницу их же.

«Трамп изначально не был настроен на возвращение в Парижское соглашение, равно как и на пересмотр своей протекционистской позиции в торговле, — дружно отметили французская Les Echos и британская The Times. — Обещания Ангелы Меркель «наставить главу Белого дома на путь истинный», прозвучавшие накануне саммита, явились предупреждением Трампу, куда ходить не надо и кого нужно по возможности избегать. Затянувшаяся беседа с Путиным не только съела часть времени, в которое мистера Дональда могли склонять к пересмотру своих решений, но и позволила затем иметь в запасе объяснение, почему он не попал куда-либо. Усталость от напряженного общения с российским президентом — такое на Западе в качестве причины неучастия принимается без ограничений».

Александр Горбаруков ИА REGNUM
Ангела Меркель

Не удалось западной прессе и поплясать на костях украинского конфликта: вряд ли удастся найти в ЕС издание, которое не отметило, что «Макрон, Меркель и Путин обсудят также вопрос выполнения Минских соглашений». Подавалось это в манере предвкушения: «ну, наконец-то, Кремлю Берлин с Парижем всыплют по полной. А если не они, то кто еще?» Виной такому настрою был свежеиспеченный французский президент, который в стремлении застолбить высокое место в мировой иерархии и статус решальщика, выражал свое мнение по любому поводу и комментировал любое событие в мире. Макрона заметили. Но на этом, как выяснилось, и все. Тройственная встреча по обсуждению Минских соглашений желанной «победы над Путиным» двум «М» не принесла — о результате переговоров им пришлось сообщить Европе в общих обтекаемых словах об отсутствии альтернативы Минску, и на этом все. Запланированное в СМИ место под пространные рассуждения аналитиков, «как мы будем реорганизовывать Донбасс и Крым», пришлось срочно заполнять критикой Дональда Трампа, по-прежнему считающего изменение климата игрой цифр статистики и аферой физиков. В конце концов, Слон-Трамп пренебрежительно относится к ЕС, считая ее Моськой. Ну, и почему бы на него не потявкать?

Другие материалы по теме:

«Ради торгового договора с США Мэй не задавала вопросы Трампу по климату»

«Встреча Трампа и Путина — эффектный ход, чтобы успокоить мир»

«Путин перехитрил Трампа в вопросе сирийского перемирия»

The Guardian: «Путин — разведчик, а Трамп — хвастун