Skyscrapercity.com
Польский католический костел в Баку

Польша возвращается к «активной политике в регионе Южного Кавказа». Такой вывод сделал Кшиштоф Щерский, глава канцелярии польского президента Анджея Дуды, по итогам визита президента Польши Анджея Дуды в Грузию и посещения Варшавы президентом Азербайджана Ильхамом Алиевым.

Алиев особо отметил среди подписанных документов «Совместную декларацию по стратегическому партнерству и экономическому сотрудничеству». Президент Азербайджана подчеркнул, что это очень серьезный политический документ. «Эта Декларация охватывает, можно сказать, все направления наших связей, в том числе политические, экономические, энергетические, транспортные вопросы. В этой Декларации говорится и об армяно-азербайджанском нагорно-карабахском конфликте и указывается, что этот конфликт должен найти свое решение на основе суверенитета, территориальной целостности, неприкосновенности границ стран и на основании резолюций Совета безопасности ООН», — сказал Алиев. Он также выразил признательность президенту Польши за эту «справедливую позицию».

Польша является той редкой восточноевропейской страной, которую так манит и завлекает Кавказ. Поляки как будто заинтригованы романтикой этого региона, что побуждает их внимательно отслеживать ситуацию здесь, производить диагностику, строить планы, пусть иногда выглядящие не совсем реалистично, но показывающие большую заинтересованность. Особенно это характерно для лагеря ныне правящей партии «Право и Справедливость» (PiS), для которой культовым является посещение Грузии в августе 2008 года покойным президентом Польши Лехом Качиньским, братом главы PiS Ярослава Качиньского. В том или ином контексте этот визит сегодня обыгрывается многими политиками, относящимися к правящей партии.

Познакомила с Кавказом поляков Российская империя. После разделов Речи Посполитой российские подданные польского происхождения оказывались в российской армии, которая покоряла этот регион. Полякам приходилось участвовать на стороне Санкт-Петербурга в подавлении кавказских восстаний. Была и обратная связь. Так, генерал-фельдмаршал Иван Паскевич последовательно прошел путь командующего русскими войсками в Русско-персидской войне (1826 — 1828), Русско-турецкой войне (1828 — 1829), а затем ликвидировал Польское восстание (1831) и являлся наместником Царства Польского (1832 — 1856), председателем Совета управления Царства Польского, председателем департамента Дел Царства Польского Государственного совета. Для польских военных, принимавших участие в восстаниях против Российской империи, служба на Кавказе давала возможность восстановить свое положение и погоны.

Вместе с тем хватало среди поляков и тех, кто на Кавказе вел борьбу против Санкт-Петербурга. Как отмечает польский публицист Вацлав Форайтер, «ссыльные поляки воевали на стороне Шамиля, будучи либо дезертирами из российской армии, либо эмиссарами отеля «Ламберт», в котором строили планы по созданию большой коалиции народов, угнетаемых Россией. Большинство артиллеристов отрядов Шамиля были по происхождению поляками. Труднопроверяемая, отсюда малоправдоподобной выглядит информация будто бы личная гвардия имама состояла из польских кавалеристов — беглецов из царского войска. Эту легенду использовал Якуб Гордон в постромантичном романе о Кавказе, описывающем последние дни Шамиля. Гордон так далеко зашел в своей симпатии к лезгинам и мюридам, что приписал им совсем уж фантастические особенности: выискал мазурские корни в этимологии имени шейха Мансура — организатора восстания на Кавказе конца XVIII века; его Шамиль говорил о себе литературным польским языком и устраивал регулярные осмотры войск; солдаты польской «сотни», провожая российского посланца, напевают марш Домбровского, а на азербайджанской земле ведет партизанскую борьбу против России группа польских дезертиров».

Однако поляки при этом внесли серьезный вклад в становление и развитие Кавказа. Первые их контакты с регионом приходятся на то время, когда на территорию современного Азербайджана поляки проникали в составе католической миссии. В XIX и XX веках они попадали не только как ссыльные. Многие предприимчивые поляки видели на Кавказе немалые перспективы для самореализации. Это были в основном высококвалифицированные специалисты: архитекторы, ученые, врачи, инженеры горнодобывающей промышленности. Всплеск польской экспансии пришелся на становление Баку как нефтедобывающего и нефтеперерабатывающего центра Российской империи. До Первой мировой войны в городе проживало нескольких тысяч поляков, которые поработали на создание добычи нефти в Баку. А польские архитекторы в начале XX века благоукрашали этот город.

Общая история сосуществования в Российской империи поляков и русских привела к тому, что после развала советского блока Варшава вернулась к мышлению категориями российской имперской географии, но на свой лад. В этой ментальности для Польши пространство от Украины до Закавказья не является чужим или экзотикой, все здесь взаимосвязано. Конечно, Варшава пытается использовать инструментарий Европейского союза и НАТО, проекты, предлагаемые этими объединениями. Но применяет она их в сугубо своих национальных интересах, пробуя выступить перед закавказскими республиками заменителем Москвы с одной стороны, а с другой стороны выставляет себя эквивалентом Запада, более понятным и приемлемым для того же Азербайджана или Грузии, чем сам ЕС и США. Варшава играет на том, что она сама сегодня подвергается критике Брюсселя, обвиняющего ее в «недемократичности», с чем, скажем, ныне сталкиваются бакинские власти. И дает понять Тбилиси и Баку, что их приверженность территориальной целостности найдет в Польше большее понимание, чем в России.

Между тем в польских изданиях можно встретить довольно грамотные исследования, затрагивающие нюансы кавказской истории и современности. Среди восточноевропейской прессы мало кто, например, интересуется проблематикой нагорно-карабахского урегулирования. Польша — иное дело. Здесь можно встретить статьи о Нагорном Карабахе не только в светской, но и церковной прессе. Причем последняя, на наш взгляд, более квалифицировано и адекватно оценивает расстановку сил в регионе и прогнозирует развитие событий. Так, когда краковский католический портал Polonia Christiana пишет, что «все более вероятной становится трансформация этнических, религиозных и политических конфликтов на Кавказе в нечто наподобие кризиса на Ближнем Востоке, а если добавить к этому политическую нестабильность в Турции, войны в Ираке и Сирии, активность радикалов ИГИЛ (организация, деятельность которой запрещена в РФ), которые также в Кавказе видят свою область интересов, видение мирной жизни в Армении, Азербайджане и Грузии, к сожалению, уходит», под этим могут подписаться ведущие кавказоведы.

В ситуации, когда в Кавказе заинтересованы могущественные державы, Польше будет трудно самостоятельно реализовывать свои проекты. На кого делать ставку? Формально Варшаве проще было бы опираться на Евросоюз и США. Но по факту и те, и другие сейчас обозначают свое стремление уйти из региона. А он очень сложный. Кавказские люди умеют быть обволакивающими, расслаблять своих собеседников, представляя им положение так, будто таких дорогих гостей они еще никогда не видели. Так что когда Варшава предлагает Баку сделать ставку на создание транспортного коридора между Польшей и Украиной с выходом на Азербайджан и Грузию с перспективой продолжения в сторону Ирана и Индии, это выглядит красиво только на контурной карте.

В реальности главным остается вопрос стабильности пространства. И потому не случайно польский портал Wschodnik. pl напоминает, что из Азербайджана товары могут транспортироваться по железной дороге в Европу двумя путями: не только через Грузию и Украину (частично морским путем через Черное море), но и Россию. «Российские железные дороги считают, что грузы в Санкт-Петербург из индийского Бангалора могут доставляться в течение 19 дней», — замечает издание. Запад, к которому причисляет сегодня себя Польша, рассматривает Кавказ, находящийся рядом с Ближним Востоком, как операционное пространство, подверженное потрясениям. И потому польским романтикам, грезящим о кавказских горах, сложно будет обойтись без русских реалистов, хорошо знающих этот регион.