18 июня Аэрокосмические силы Корпуса стражей исламской революции Ирана (АКС) запустили шесть баллистических ракет по позициям террористической группировки «Исламское государство» (организация, деятельность которой запрещена в РФ) в Сирии. В КСИР удары — нанесенные по сирийской провинции Дейр эз-Зор — назвали ответом на теракт, совершенный против парламента Исламской республики и мавзолея аятоллы Хомейни.

Флаг Ирана

На фоне ударов, ставших для всего международного сообщества большой неожиданностью, как никогда необходимо более глубокое понимание ракетного потенциала Ирана, а также стоявших за демонстрацией силы мотиваций, пишет Бехнам Бен Талеблу в статье для The National Interest.

Так, прежде всего стоит, указывает автор, ответить на вопрос о том, а нужно ли вообще беспокоиться относительно ракетной программы Ирана. По данным бывшего директора Национальной разведки США, Иран обладает «крупнейшим арсеналом баллистических ракет на Ближнем Востоке». Опыт войны с Ираком продемонстрировал Тегерану важность наличие подобного потенциала, играющего важную роль в сдерживании, устрашении и нанесении ответного удара. И теперь баллистические ракеты имеют центральное значение в стратегии безопасности Ирана, будучи крайне ценным активом Тегерана.

Немаловажным является также и понимание того, какого класса и типа использовалась ракета, с помощью чего можно будет оценить готовность и эффективность потенциала Исламской республики. И тут, отмечает автор, нет точной информации. Первоначально источники в Израиле сообщали, что Иран запустил жидкотопливную ракету баллистическую ракету средней дальности «Шахаб-3», которой уже почти два десятилетия. В свою очередь, иранские СМИ заявили о том, что была запущена твердотопливная ракета малой дальности «Зульфикар», после чего американские журналисты сообщили со ссылкой на анонимный источник, что в ударе Ирана использовалась ракета «Фатех-110», являющаяся прототипом «Зульфикар».

Однако в информацию американских журналистов верится с трудом, поскольку ракета «Фатех-110» не смогла бы преодолеть расстояние между базой АКС КСИР до восточной Сирии. Впоследствии иранские СМИ заявили, что в ударе по Сирии участвовала жидкотопливная ракета «Киам-1». В любом случае сообщения о том, что Иран использовал именно «Зульфикар» говорит об одном из двух: либо неоправданной уверенности, как отмечает автор, иранских военных в оружии, открытом в сентябре 2016 года, которое не прошло нужных испытаний, либо недостатке уверенности в точности остального арсенала.

Помимо типа использовавшейся ракеты, важно, подчеркивает автор, понять, кто был целевой аудиторией. Так, официальные лица Ирана намекнули, что ракетный удар был не только местью ИГИЛ (организация, деятельность которой запрещена в РФ), но и сигналом для США, Саудовской Аравии и Израиля. Хотя Тегеран, быть может, и пытался внушить страх своим противникам и продемонстрировать свою решимость, наиболее важной аудиторией, считает автор, стала, скорее всего, внутренняя аудитория страны.

Не стоит заблуждаться, подчеркивает автор: двойной теракт, сотрясший иранскую столицу 7 июня, стал концом «фикции», в рамках которой Иран считал, что может действовать безнаказанно в регионе и не сталкиваться с ответными действиями внутри страны. Иранские элиты должны теперь предпринять шаги, чтобы не выглядеть слабыми.

Так же немаловажным вопросом является эффективность этого удара с военной точки зрения. В частности, по данным Израиля, залп иранских ракет был в целом неуспешным, поскольку только одна ракета достигла цели. Тем не менее Иран работает над совершенствованием своих неядерных ракет, а лидеры Ирана, возможно, рады не столько эффективности оружия, сколько фактору его неожиданности.

Наконец, стоит задаться вопросом, станет ли пуск Тегераном ракет единичным инцидентом или признаком изменения доктрины. Так, нынешняя стратегия безопасности Ирана зиждется на сдерживании и обороне, поскольку страна обладает, как отмечает автор, слабыми обычными вооружёнными силами. Однако официальные лица Ирана уже заявили, что недавние удары станут лишь началом более обширного ответа на действия ИГИЛ (организация, деятельность которой запрещена в РФ). Они также намекнули на изменение в принципах борьбы с терроризмом и ведении войн в регионе, в том числе с более активным применением ракетных ударов.

Если на протяжении последних четырех десятилетий Тегеран применял против своих соперников местные силы и различные вооруженные формирования в рамках асимметричной тактики, благодаря чему сокращалась возможность эскалации и ответных ударов по территории страны, то теперь, после заключения ядерной сделки, Тегеран чувствуют себя более свободно и может начать более активно демонстрировать свои намерения.

Тем не менее, заключает автор, только время покажет, изменят ли ракетные удары политику безопасности и условия для эскалации, в то же самое время западные стратеги должны будут составить более полное понимание практики применения Ираном баллистических ракет. Для этого они могут начать с ответа на указанные выше вопросы.