Путин решил поддержать Эрдогана

Российско-турецкий «политический вальс» с каждым разом становится всё сложнее на использование фигур и интенсивнее по темпу музыки. Тут есть все: нюансы движения так называемого основного хода: повороты, правый и левый пивоты, вращения на месте, перемены, стилизация под меняющийся ритм и характер музыки. Все это вкупе выглядит иногда изящно, иногда утонченно, но все же, как представление, только внешне напоминающее тот прорывной политико-дипломатический бал, который демонстрировали президенты России и Турции Владимир Путин и Реджеп Тайип Эрдоган до трагического инцидента со сбитым турецкими ВВС в ноябре 2015 года российского бомбардировщика. После этого Россия пошла на свертывание торгово-экономических и энергетических проектов с Турцией, ввела в одностороннем порядке визовый режим. Но главное было в том, что между лидерами двух государств было подорвано политическое доверие, что имеет важное, а, порой, и принципиальное значение в большой политике.

Потом после небольшого периода чуть ли не «холодной войны», в ходе которой стороны обменивались политическими и информационными ударами, Анкара нашла способ принести извинения Москве и начался этап восстановления прежних отношений, что, как выясняется, делать непросто. В 2016 году объем турецкого экспорта в Россию снизился на 51,7% по сравнению с 2015 годом и составил $1,733 млрд. Объем российского импорта в Турцию упал на 25,7% по сравнению с предыдущим годом и составил $15,16 млрд. И вновь последовал неожиданный удар: убийство посла России Андрея Карлова. Но к этому моменту события на Ближнем Востоке развивались по такому сценарию, когда Москва и Анкара осознали необходимость в сохранении конструктивного двустороннего сотрудничества. Оно стало приобретать новые характеристики, когда на сирийском направлении стали активно проводиться консультации между военными ведомствами двух стран и спецслужбами, что формирует доверие особого типа.

Но оно может укрепляться или слабеть в зависимости от стилистики турецкой дипломатии, традиционно прикрывающейся при выстраивании того или иного внешнеполитического сценария старыми или новыми партнерами против старых. Так, накануне нынешнего визита в Москву президент Турции Эрдоган пошел на резкое обострение своих отношений с Германией, которая запретила проведение на своей территории митингов турецкой диаспоры с участием турецких политиков в связи с намеченным на 16 апреля референдумом об изменении конституции с целью перехода от парламентской к президентской республике. В ответ президент Эрдоган сравнил политику Германии в отношении Анкары «с политикой национал-фашистов, которые хотят повлиять на итоги референдума», хотя в действительности отношения между Берлином и Анкарой обострились после ареста немецкого журналиста турецкого происхождения Дениза Юджеля в Стамбуле. Он подозревается турецкими властями в «участии в террористической организации, неправомерном использовании данных, пропаганде терроризма». Канцлер Германии Ангела Меркель требует от Анкары освободить Юджеля и соблюдать свободу СМИ.

Тем не менее некоторые эксперты стали заявлять, что Эрдоган якобы «сдал Европу в угоду своих отношений с Путиным», хотя глава России никогда не требовал от Турции таких жертв. В ответ канцлер Меркель заявила, что «Германию и Турцию разделяют глубинные противоречия». Ситуацию стал спасать министр иностранных дел Турции Мевлют Чавушоглу, который попросил Берлин «не воспринимать Анкару в качестве врага», опасаясь, что Германия, на долю которой приходится около 10% турецкого экспорта, как некогда Россия, начнет сворачивать торгово-экономические отношения с Турцией, а немцы откажутся от туристических туров в эту страну. Ко всему тому добавляется политическая непредсказуемость в Турции, что оказывает серьезное влияние на деловые связи страны.

Непросто складываются отношения у Турции и со своим партнером по НАТО — США, которые в Сирии поддерживают курдов. Мы имеем в виду восприятие этого вопроса Вашингтона в целом с прицелом на широкое сирийское урегулирование, а не его тактическое отношение к участию сирийских курдских боевых подразделений в той или иной операции, вместе с войсками Турции или в отдельности, возможное привлечение Сирийской свободной армии, других арабских формирований.

В этой связи турецкие эксперты предполагают возможность появления и сирийской федерации, и считают, что Анкаре так или иначе необходимо будет определяться в этом вопросе, выбирать уровень сотрудничества с Россией — двухсторонние широкие отношения или выход на настоящее стратегическое партнерство, что может во многом изменить ситуацию на Ближнем Востоке. Кстати, и России придется при таком развитии событий идти на определенные шаги. Вот почему нынешний диалог на высшем уровне Россия — Турция, связанный и с шестым заседанием Совета сотрудничества высшего уровня, оказался очень насыщенным по тематике и своему содержанию. Его итоги будут подвергаться дополнительному тщательному анализу, так как решение торгово-экономических вопросов оказывается переплетенным с политическими и геополитическими проблемами в целом и в отношении действий в Сирии — в частности. Помимо этого Анкара демонстрирует намерении активно развивать с Россией и военно-техническое сотрудничество, что способно вывести взаимоотношения между двумя странами на качественно новый уровень.

Как заявил президент России Владимир Путин, открывая переговоры с лидером Турции Тайипом Эрдоганом в расширенном составе, «Россия и Турция смогут не только наверстать упущенное, но и выйти на новый уровень отношений, Москва в этом заинтересована», и «у России и Турции имеется солидный потенциал для поступательного развития добрососедских связей», для «выхода на качественно новый уровень взаимодействия». Президент Турции Эрдоган также высказался за укрепление сотрудничества двух стран «в духе продвинутого, многопланового партнёрства».

Конечно, будут развиваться и такие проекты, как АЭС «Аккую» и газопровод «Турецкий поток». Но пока в этом нет ничего нового. Президент Турции Эрдоган накануне референдума 16 апреля обозначил, что пользуется поддержкой такого партнера, как Россия. Остается теперь дождаться, как он будет распоряжаться достигнутым важным для себя политическим и экономическим капиталом. Восток, как говорится, дело тонкое.