В Бонне в ходе Мюнхенской конференции по безопасности состоялась первая встреча главы МИД России Сергея Лаврова с новым госсекретарем США Рексом Тиллерсоном. А ранее в Баку прошли переговоры начальника Генштаба Вооруженных cил России генерала армии Валерия Герасимова и председателя Объединенного комитета начальников штабов (ОКНШ) Вооруженных Сил США генерала Джозефа Данфорда. Это была первая за последние три года встреча такого уровня между российскими и американскими военными представителями. Причем Герасимов и Данфорд в принципе могли и не увидеться. Во всяком случае сейчас, хотя бы потому, что накануне министр обороны США Джеймс Мэттис заявил, что диалог с Россией надо вести с «позиции силы», что вызвало ответную реакцию российского министра Сергея Шойгу, подчеркнувшего, что такой диалог будет «бесперспективным».

Dw.com

Дело все в том, что президент США Дональд Трамп поручил Мэттису за 30 дней подготовить предварительный план по ликвидации опасной ИГИЛ (организация, деятельность которой запрещена в РФ). План предполагает поиск новых союзников по борьбе с этой террористической организацией, имея в виду и Россию. Неслучайно генерал Данфорд из Баку направился в Турцию, которая выступает в коалиции с Россией и Ираном на сирийском направлении. Ранее американские СМИ со ссылкой на «источники» в Пентагоне сообщили, что США «могут направить обычные вооруженные силы в Сирию», создать в Сирии новые зоны влияния, подключить к операции страны Персидского залива, вывести их на достижение некоего соглашения с Израилем. Тут как не крути, но без диалога с Россией — и не только с ней — не обойтись. Тем более сам президент Трамп заявил, что после президента Обамы «остался бардак как внутри страны, так и за пределами Соединенных Штатов». Говоря о международной арене, он отметил, что «беспорядок присутствует всюду, куда не кинь взгляд — что на Ближнем Востоке, что в Северной Корее».

В окружении самого Трампа разворачивается нешуточная политическая борьба, именуемая некоторыми американскими экспертами «качелями». После отставки советника по национальной безопасности Майкла Флинна стали наблюдаться признаки возврата к традиционной американской политике раздела сферы влияния на принятие внешнеполитических решений, в данном случае между вице-президентом США Майклом Пенсом, министром обороны Джеймсом Мэттисом и госсекретарем Рексом Тиллерсоном. Если бы встреча в Баку генералов Герасимова и Данфорда была бы перенесена, то инициатива по выстраиванию альянса Москвы и Вашингтона по борьбе с ИГИЛ (организация, деятельность которой запрещена в РФ) переходила бы в руки внешнеполитических, а не военных ведомств двух стран. Вот почему глава Пентагона решил не отвечать на реплику своего российского коллеги Шойгу, а многие американские эксперты стали обозначать позицию Мэттиса как «элемент давления на союзников по НАТО с целью добиться увеличения ассигнований с их стороны на оборону».

В результате заключительные заявления после встреч в Баку и в Бонне выглядят фактически идентично. Начальники генштабов России и США на встрече в Баку договорились о совместных мерах по снижению напряженности, предотвращению рисков возникновения инцидентов. В сообщении Минобороны России сказано, что «определены направления совместной работы по повышению безопасности военной деятельности, снижению напряженности и рисков возникновения инцидентов». Помимо того, Герасимов и Данфорд «обменялись мнениями о текущем состоянии российско-американских отношений, оценками ситуации в сфере международной безопасности в Европе, на Ближнем Востоке, в Северной Африке и других ключевых регионах мира».

А по итогам переговоров в Бонне глава МИД России Лавров заявил, что на встрече с госсекретарем США Тиллерсоном обсуждались в основном «темы, которые затрагивались нашими президентами во время телефонного разговора и намечались параметры нашей дальнейшей работы». Лавров назвал переговоры с Тиллерсоном «продуктивными», стороны подтвердили заинтересованность в борьбе с терроризмом, в том числе в Сирии. В свою очередь госсекретарь США подчеркнул готовность Трампа «преодолевать сложности в отношениях между двумя странами». Таким образом, рабочие контакты между российскими и американскими военными и дипломатами, представляющими новую администрацию США, установлены. И теперь, как говорит пресс-секретарь президента России Дмитрий Песков, «мы надеемся на то, что рано или поздно начнется процесс выстраивания нормальных, деловых отношений с Вашингтоном». Многое, конечно, определится уже после личной встречи президентов России и США, поскольку сформировался политический запрос на перемены во взаимоотношениях двух стран.

Но этим не исчерпываются все сюжеты интриги. Один из них, который вызвал ажиотаж, точнее, его пытались вызвать некоторые азербайджанские эксперты вкупе со своими также некоторыми российскими ньюсмейкерами, заключается в поисках ответа на вопрос: почему местом проведения встречи между генералами Герасимовым и Данфордом был выбран Баку. Американское издание The New York Times пишет, что «выбрать место встречи было нелегко» и, ссылаясь на официальные источники, утверждает, что «российская сторона предложила Москву или Белоруссию». При этом, уточняет газета, Пентагон предлагал провести встречу в Западной Европе, однако в связи с наличием санкций Евросоюза в отношении генерала Герасимова, запрета на его въезд в Европу, это было невозможно.

В результате переговоров между Вашингтоном и Москвой было принято решение провести встречу в Баку. В целом не ясно, кто все же явился главным инициатором обозначения столицы Азербайджана в качестве переговорной площадки, хотя в Баку заявляют о своей заслуге. Выбрать, к примеру, Ереван для организации такой встречи было бы сложно в силу того, что Армения является членом ОДКБ, а Азербайджан позиционирует себя в качестве внеблокового государства. Но все рассуждения бакинских экспертов о том, что «Баку утер нос Еревану» — от лукавого, так как не принимаются в расчет следующие важные нюансы. Американский генерал Данфорд прибыл на территорию бывшей советской республики, а не генерал Герасимов оказался на западной территории. Это, во-первых. Во-вторых, руководство республики получило возможность встретиться с одним из заметных представителей администрации президента Трампа председателем Комитета начальников штабов ВС США и еще раз переговорить с начальником Генштаба России. В-третьих, позиционирование Баку в качестве важной международной переговорной площадки будет сковывать его стремления решить Нагорно-Карабахскую проблему силовыми средствами. Скоро ему будет не до этого.

В-четвертых, что бы сейчас ни говорили, но и Тегеран получил для себя определенный сигнал, который он пытается расшифровать, так как в той или иной форме речь идет о каком-то взаимодействии Москвы и Вашингтона на Ближнем Востоке против ИГИЛ (организация, деятельность которой запрещена в РФ), а может быть, не только на этом направлении. Плюс к этому и то, что Азербайджан пошел на военное сотрудничество с Израилем. На наш взгляд, не случайно, что именно в день переговоров в Баку и в Бонне верховный лидер Ирана Али Хаменеи провел встречу с представителями Восточного (Иранского) Азербайджана и высказал резкую критику в адрес президента Роухани, который якобы, идя на подписание с «шестеркой» соглашения по ядерной программе, пытался скрыть «реальную войну». Более того, верховный лидер «неожиданно» поднял вопрос национального примирения в Иране, заявляя, что «Трамп лишь ищет предлог, чтобы рассчитаться с Ираном».

Конечно, встреча в Баку не направлена против Ирана, но новая администрация США пытается завязывать в регионе новые «узлы». Как пишет в этой связи бакинский политолог Чингиз Гусейноглу в haqqin. az, «геополитические перемены, которыми сопровождается перегруппировка сил в регионе, ведут к возрастанию геостратегического значения Азербайджана». Но готов ли Азербайджан к таким переменам и представляет ли он для себя вероятные открывающиеся геополитические перспективы в случае, если вслед за Турцией теперь начнутся проблемы в Иране?